— Ева, добрый вечер.
— Привет, — улыбнулась я. — Как дела, Энгус?
— Отлично, — ответил он, открывая заднюю дверь.
Я внимательно вгляделась в его лицо. Интересно, как много он знает про Гидеона и Натана? И посвящен ли он, подобно Клэнси, в дела своего хозяина? А может, его осведомленность простирается даже дальше, чем у Клэнси?
Устроившись на заднем сиденье, я достала смартфон, чтобы отправить эсэмэску Кэри. В результате послала ему голосовое сообщение: «Привет, хочу напомнить, что уезжаю на все выходные. Будь добр, сделай одолжение и подумай о переезде. Будем жить втроем вместе с Гидеоном. Приеду — поговорим. Найдем сами что-нибудь нам по карману. Чтобы Гидеону не заморачиваться, — добавила я, представив выражение лица Кэри. — О’кей, если я тебе понадоблюсь, а по мобильному будет не дозвониться, пошли мне эсэмэску. Я тебя люблю».
И не успела я закончить, как подошел Гидеон.
— Привет, Ас.
Он обнял меня за шею и впился в губы. И когда я почувствовала во рту его жадный язык, то задохнулась и мигом забыла обо всем.
— Привет, мой ангел, — резко сказал Гидеон.
— Вау!
— Как прошел ланч с твоей мамой? — улыбнулся он. В ответ я только тихо застонала. — Надеюсь, хорошо? С нетерпением жду подробностей.
— Ну, я не знаю. Все как-то очень странно.
Тем временем Энгус сел за руль и аккуратно вписал машину в транспортный поток.
— Странно? — переспросил Гидеон. — Или неловко?
— И то и другое. — Машина замедлила ход, и я посмотрела через тонированное стекло на улицу. Тротуары были запружены куда-то спешащими людьми. А вот машины, наоборот, стояли. — Она просто зациклена на деньгах. Хотя в этом нет ничего нового. Я привыкла к тому, что она ведет себя так, будто самое главное для нее — финансовая безопасность. Но сегодня она казалась… очень грустной. Смирившейся, что ли.
Гидеон ласково погладил меня по руке:
— Может, ее мучает чувство вины из-за того, что обманула мужа.
— И поделом ей! Но не думаю, что причина в этом. Мне кажется, здесь нечто другое, но вот что именно, ума не приложу.
— Хочешь, я попробую выяснить?
Я повернула голову, встретила его пристальный взгляд, но сразу не ответила. Надо было подумать.
— Да, было бы неплохо. Хотя мне и противно. Ведь я тоже наводила справки о тебе, докторе Лукасе, Коринн… Пытаюсь раскопать глубоко зарытые секреты других людей, вместо того чтобы спросить их напрямую.
— Ну так возьми и спроси ее, — произнес он с типично мужским апломбом.
— Я пробовала. А она ответила, что не желает говорить об этом, пока я не успокоюсь.
— Женщины! — фыркнул Гидеон, и глаза его весело блеснули.
— А чего надо Жиро? Ты знал, что он приезжает?
— Искал виноватого в его семейных передрягах. А я самый удобный объект, — покачал он головой.
— Так почему бы ему не прекратить обвинения и не перейти к налаживанию отношений с женой? Им надо сходить к семейному психологу.
— Или развестись.
— Ты этого хочешь? — напряглась я.
— Я хочу только тебя, — прошептал он, усаживая меня к себе на колени.
— Одержимый!
— Ты даже не представляешь насколько. И я разработал специально для тебя совершенно дьявольский план на этот уик-энд.
Его многозначительный взгляд сразу подтолкнул мои мысли в другом направлении. И только я было собралась поцеловать его, как «бентли» куда-то свернул и неожиданно стало темно. Повертев головой, я обнаружила, что мы в подземном гараже. Мы сделали два круга, остановились, затем снова тронулись с места.
Одновременно с четырьмя другими черными внедорожниками «бентли».
— Что происходит? — Я заметила, что все четыре машины сопровождают нас. Две спереди и две сзади.
— Игра в «наперстки», — объяснил Гидеон.
Мы снова влились в поток транспорта, и машины разъехались в разные стороны.
— Нас что, преследуют? — спросила я.
— Осторожность никогда не помешает. — Он легонько прикусил мне кожу, отчего соски у меня сразу затвердели. Затем он провел пальцем по моей груди. — Этот уик-энд наш, и только наш.
Он прижался к моему рту в долгом сладостном поцелуе, и пока мы целовались, «бентли», въехав уже на очередную подземную парковку, резко остановился. Дверь распахнулась, и Гидеон, не выпуская меня из объятий, вышел из машины, чтобы тут же пересесть в другую.
И вот меньше чем через минуту мы снова оказались на проезжей части, причем выехавший перед нами черный «бентли» вскоре куда-то свернул.
— Безумие какое-то, — сказала я. — А я-то думала, что мы уезжаем из страны.
— Так оно и есть. Доверься мне.
— Всегда.
— Знаю, — бросил он на меня ласковый взгляд.
И дальше мы уже без остановок допилили до аэропорта. Въехали на площадку перед ангаром и после короткого досмотра поднялись по трапу в один из принадлежащих Гидеону реактивных самолетов. Салон был обставлен со сдержанной роскошью. По правую руку стоял диван, по левую — стол со стульями. Бортпроводником оказался красивый молодой парень, одетый в черные брюки и жилет с вышитым логотипом «Кросс индастриз», а также с его именем — Эрик.
— Добрый вечер, мистер Кросс. Мисс Трэмелл, — с улыбкой приветствовал нас Эрик. — Не желаете что-нибудь выпить, пока мы готовимся к взлету?
— «Кингсмен» с клюквенным соком, пожалуйста, — сказала я.
— Мне тоже. — Гидеон снял пиджак и протянул его Эрику, который терпеливо ждал, пока за пиджаком последуют жилет и галстук.
Я с удовольствием наблюдала за этим действом и даже присвистнула в знак одобрения:
— Мне уже нравится наше путешествие.
— Мой ангел, — покачал Гидеон головой, в его глазах плясали смешинки.
В салон вошел какой-то господин в темно-синем костюме. Он тепло поздоровался с Гидеоном, обменялся со мной рукопожатием и попросил предъявить наши паспорта. Он ушел так же быстро, как и появился, и дверь самолета закрылась. Мы с Гидеоном сидели за столом, потягивая напитки, а самолет уже начал разбег по взлетно-посадочной полосе.
— Может, все-таки скажешь, куда мы направляемся? — чокнувшись с Гидеоном, спросила я.
— А ты разве не хочешь, чтобы я сделал тебе сюрприз?
— Все зависит от времени полета. Боюсь, что умру от любопытства, прежде чем мы успеем приземлиться.
— Надеюсь, тебе некогда будет думать о таких глупостях, — улыбнулся он. — И вообще, самолет — это всего-навсего один из видов транспорта.
— О… — Я оглянулась и заметила в хвосте ряд дверей. Должно быть, одна в туалет, вторая в спальню, третья в кабинет. В душе проснулось чувство радостного предвкушения. — И как много времени нам предстоит убить?
