Остальные трое полуночников собирались навестить нечто, что
Рекс называл «хранилищем знаний». Видимо, полуночники в Биксби существовали с
тех пор, как возник тайный час, и одни из них рождались здесь, а другие, как
Джессика, приезжали сюда откуда-то. Поколения всевидящих следопытов, подобных
Рексу, мало-помалу накапливали познания о времени синевы и о темняках и
записывали сведения о своих открытиях там, где их могли найти только другие
всевидящие. В девственных бедлендах стояли древние скалы, испещренные
невидимыми письменами, и этими письменами излагались древние сказания.
Рекс заявил, что будет искать, пока не выяснит, почему
темняки так заинтересовались Джессикой. «Но может быть, прошлой ночью просто
произошли какие-то совпадения», — не слишком убежденно сказал он.
«Может быть, ты им просто нравишься, — предложила свою
версию Мелисса и облизнула губы. — Как пицца или мороженое».
До полночи осталось две минуты.
Джессика сглотнула подступивший к горлу ком и оторвала
ступни от пола. Ползучки еще не могли забраться в комнату, но прошлой ночью к
ней вернулись все ее детские страхи, и стало казаться, будто под кроватью
кто-то есть. Может быть, это-то как раз была чистой воды психосоматика, но все
равно Джессика чувствовала: кто-то там есть.
Она посмотрела на часы, уже переведенные на местное время.
Десс объяснила ей, что «истинная полночь» наступает в разные мгновения в разных
городах, а часовые пояса — это слишком грубо. Но теперь, когда ее часы пробьют
полночь, Джессика Дэй уж точно окажется так далеко от солнца, как только можно
оказаться.
Осталась одна минута.
Джессика взяла «Юриспруденцию» и растянула на всю длину.
Взмахнула антенной, как шпагой. Эта антенна была от «шевроле» тысяча девятьсот
семьдесят шестого года, а уж это число, судя по всему, точно было произведением
тринадцати. Десс берегла «Юриспруденцию» для особого случая.
Джессика улыбнулась. Более странного подарка она никогда еще
не получала, но вынуждена была признать, что держать антенну в руке приятно.
Настал тайный час.
Светильник на потолке словно бы мигнул и погас,
электрический свет сменился знакомым синим сиянием, полившимся из всех углов
комнаты. Шум ветра в ветвях деревьев мгновенно стих. Впервые, встречая эти
перемены в абсолютно бодрствующем состоянии, Джессика не только все видела и
слышала, она все чувствовала. Нечто невидимое словно бы тянуло ее, толкало
вперед, словно она только-только скатилась с «американских горок», и вагончик
постепенно замедлял ход. Чувство легкости овладело ею, она всем телом ощутила
едва заметный трепет замерших движений.
Весь мир замер вокруг нее, и мир был наэлектризован.
— Ладно, — сказала себе Джессика. — Еще разок
сначала.
Теперь она знала, что время синевы вполне реально, но все
равно оно казалось ей сном.
Она обошла комнату, для пущей уверенности прикасаясь к
вещам. Твердые края картонных коробок на ощупь оказались точно такими же, как
были раньше, и сосновые половицы остались такими же гладкими и прохладными, как
всегда.
— Настоящие, настоящий, настоящие, — тихо говорила
Джессика, проводя кончиками пальцев по одежде на спинке кровати, крышке
письменного стола, корешкам книг.
Теперь, когда полночь наступила, Джессика вдруг стала
гадать, что же ей делать с этим лишним часом, как быть. Несколько минут назад
она слышала, как ее родители разговаривают на кухне. Но ей совсем не хотелось
увидеть их бледными и окоченевшими, и она твердо решила остаться у себя в
комнате.
Нужно было распаковать и разложить множество вещей. Джессика
открыла несколько коробок и заглянула в эти бездны хаоса. Но синий свет без
теней казался слишком экзотичным для такой прозаичной работы. Она села на
кровать, взяла словарь, который вынула из коробки с книгами в самый первый
день, и принялась разыскивать тридекалогизмы.
Она успела найти только одно слово из тринадцати букв —
«Восьмикратный», и у нее от синего света разболелась голова. Другие полуночники,
наверное, могли спокойно читать, когда наступало время синевы. Может быть,
Мелисса не ошибалась, у Джессики с глазами явно было что-то не то — по крайней
мере на протяжении тайного часа.
Она посмотрела в окно на замерший в неподвижности мир, поежилась
и отвела взгляд. Слишком страшно было представить, что кто-то смотрит оттуда на
нее.
Джессика оторвала ступни от пола, улеглась на спину и
уставилась в потолок.
Она вздохнула. Оказывается, все это может здорово наскучить.
Довольно скоро она услышала странные звуки.
Это был очень тихий стук, едва слышный даже в абсолютной
тишине. Джессика сразу подумала о лапах пантеры и вскочила с кровати.
Она схватила «Юриспруденцию», звякнула лежавшими в кармане
«Всеобъемлющим» и «Сверхпоспешно», дабы убедиться, что они на месте. Оттуда,
где стояла ее кровать, Джессика не слишком хорошо видела через окно улицу, но
подойти к любому из окон ближе боялась. Она стала осторожно двигаться по
комнате, пытаясь хоть краем глаза увидеть, что же там, снаружи.
По дорожке, ведущей к входной двери, двигался темный силуэт.
Джессика попятилась назад и крепче сжала в руке автомобильную антенну. Рекс и
Десс обещали, что здесь ей ничто не будет грозить. Они сказали, что она теперь
знает вполне достаточно для того, чтобы суметь защитить себя.
А вдруг они ошиблись?
Она стояла, прижавшись спиной к двери. Ей чудилось, что
гигантская кошка проскальзывает в парадную дверь, крадучись движется по
коридорам и подбирается к ней сзади. И Джессика тут же решила, что вряд ли
тринадцать кнопок, воткнутых в деревянную дверь, смогут стать солидным
препятствием для могучих мышц пантеры.
Звуки снаружи стихли. А тот, кто издавал эти звуки, где он?
Еще там?
Надо было посмотреть.
Джессика опустилась на четвереньки и поползла по полу вдоль
стены, и ползла, пока не поравнялась с окном. Там она села на пол и старательно
прислушалась. Ей показалось, будто абсолютная тишина издает равномерный гул.
Примерно такой звук слышишь, когда прижимаешь к уху морскую раковину.
Она вытянула шею, чтобы осторожно выглянуть из-за края
подоконника.
И увидела прямо перед собой лицо.
Джессика отпрыгнула назад и так размахнулась
«Юриспруденцией», что задела антенной стекло. Пятясь, она стала отползать от
окна и в конце концов стукнулась спиной о край кровати. Окно приоткрылось.
— Все нормально, Джессика. Это я, — послышался
голос.
Выставив перед собой автомобильную антенну, будто шпагу,
Джессика оторопело заморгала. Она пыталась соединить между собой знакомый голос
и лицо, которое успела увидеть лишь мельком. Через несколько секунд голос и
лицо соединились. А с узнаванием пришла волна радости и удивления.
