Десс эти объяснения казались чушью собачьей. Рекса Мелисса
чувствовала за милю даже днем, а уж когда наступало время синевы, другой
полуночник становился подобен вспышке на фоне темного неба. Джонатана и
Джессику Мелисса выследила через несколько дней после того, как они появились в
городе. А Десс все те четыре года, что Рекс с Мелиссой были вместе,
довольствовалась одними только ползучками, одинокой точностью математики, да
Адой Лавлейс.
Она сунула руку внутрь шкатулки и повернула неверно
установленный стержень, после чего снова завела механизм.
— Танцуй, моя красотка.
Десс нисколько не сомневалась в том, что в те годы ее
неспроста оставили в одиночестве. Мелисса тянула время. Ей хотелось, чтобы они
с Рексом росли и изучали полночь вместе. Ее
план сработал. К тому времени, когда Мелисса наконец
«разыскала» Десс, они с Рексом уже были настолько близки, что никто и ничто не
смогло бы встать между ними. К тому же Мелисса так прочно держала Рекса в
телепатических тисках, что тот и помыслить не мог о том, чтобы его старая
подружка могла задумать такую гадость.
Десс сглотнула подступивший к горлу ком обиды и снова
выглянула в окно.
Нет, они бы не посмели оставить ее в городе этой ночью.
Несмотря на то что Змеиная яма уже была защищена от атаки темняков, все равно
Десс была нужна друзьям на тот случай, если что-то вдруг пойдет не так. Когда
речь заходила об обращении со сталью, только Десс умела импровизировать. Без
нее на всем задуманном можно было спокойно поставить крест.
Все было бы не так паршиво, если бы Джонатан Мартинес повел
себя иначе, если бы он не летал сам по себе, а собрал бы их всех в компанию.
Может быть, Джессика сумеет их всех подружить, когда они наконец налетаются
вдвоем.
Десс покачала головой. Надо срочно перестать об этом думать.
Мелисса может прочесть ее мысли и только порадуется тому, что Десс так думает.
А Десс не хотела доставлять ей такое удовольствие.
И, как она всегда делала, чтобы скрыть свои мысли, Десс
впустила в свое сознание числа: «Ane, twa, thri, feower…».
Через несколько секунд у нее кольнуло в затылке. Еще одна
математическая ошибка.
— Уже вторая за ночь, — пробормотала Мелисса.
Полночь приближалась к Биксби со скоростью одна тысяча
тридцать шесть миль в секунду. Но с такой скоростью линия полночи перемещалась
только на экваторе — единственной широте, которая соответствовала истинной
окружности Земли. Так портной снимает мерку с полного заказчика — в том месте,
где живот толще всего.
Десс все представила очень отчетливо. Чем ближе к северу,
тем медленнее перемещалась по планете полночь (или рассвет, или любое другое
время суток). В миле от Северного полюса день полз по поверхности Земли
медленно-медленно, как больная черепаха. За сутки день проползал маленький
кружок.
Десс выглянула в окно. Никакого ржавого «форда» и в помине
не было, а до полуночи оставалось две тысячи девятьсот семьдесят восемь секунд.
Этот вопрос не на шутку занял Десс. С какой же скоростью на
самом деле полночь приближается к Биксби? Почему разум отказывался давать ей
мгновенный ответ, как это происходило обычно?
Она сосчитала до тринадцати, расслабилась и впустила расчеты
в сознательную часть разума. Ну, ясно: для того чтобы произвести необходимые
вычисления, надо знать, на каком расстоянии от экватора находится Биксби.
Десс отвернулась от окна и сняла с книжной полки учебник по
экономической и социальной географии мира. Перелистав его, она нашла карту
Среднего Запада Соединенных Штатов. Такой маленький городок, как Биксби, на
этой карте, конечно, не мог быть обозначен, но Десс знала, что он находится к
юго-западу от Талсы.
Проще простого: меридиан и параллель пересекались именно
там, где находился бы Биксби, если бы картограф удосужился отметить его на
карте. Тридцать шесть градусов северной широты и девяносто шесть градусов
западной долготы.
— Вот это да, — прошептала Десс, когда эти цифры с
треском пронеслись по ее сознанию. Все мысли о скорости передвижения полночи
как ветром сдуло. Дело было нешуточное.
Тридцать шесть — трижды двенадцать. Девяносто шесть —
восемью двенадцать. А если сложить все цифры (три плюс шесть плюс девять плюс
шесть), получается двадцать четыре, то есть — дважды двенадцать.
Десс закрыла учебник и хлопнула себя им по лбу. Она изучала
цифры почтового кода, численность населения Биксби, закономерности архитектуры
города, но ей ни разу в жизни не пришло в голову взглянуть на его координаты.
Может быть, необычность Биксби — не только в таинственных
камнях и девственных пустошах, а в самом его положении на географической карте?
Точно так же, как звездочки с тринадцатью лучами натыканы по всему Биксби, а их
никто не замечает, разгадка все время лежала на поверхности, на любой карте на
свете.
Цифры мелькали перед мысленным взором Десс, и ее сердце
билось все чаще. Если она была права, ее открытие могло бы также стать ответом
на еще один вопрос на триллион долларов: «А есть ли в мире другие места, где
бывает время синевы?» Десс зажмурилась и представила себе глобус. Постепенно на
этом воображаемом глобусе исчезли моря и континенты, и остались только
параллели и меридианы. Получился шар из светящихся проволочек. Меняя
координаты, Десс обнаружила еще семь точек на Земном шаре с такими же цифрами,
как у Биксби: тридцать шесть градусов южной широты и девяносто шесть градусов
западной долготы, тридцать шесть градусов западной долготы и шестьдесят девять
северной широты и
так далее. Наверное, существовали комбинации других чисел и
цифр. Точно такая же законов мерность прослеживалась в числах «сорок восемь» и
«восемьдесятчетыре», «двадцатьчетыре» и «двадцать четыре». Конечно, большинство
точек с такими координатами, скорее всего, располагалось посреди океана, но
некоторые все же непременно должны были находиться на суше.
В мире насчитывалось еще с десяток Биксби.
Или все это было просто совпадением.
Десс прикусила губу. Ее гипотезу можно было проверить.
Она снова открыла учебник экономической и социальной
географии мира и уставилась на карту Оклахомы, мечтая о том, чтобы ее глаза
уподобились микроскопам, чтобы масштаб на карте все увеличивался и увеличивался
до тех пор, пока она не смогла бы увидеть там Биксби, окруженный бедлендами.
Где именно пересекаются линии широты и долготы?
На этот вопрос мог бы ответить ее отец. Он возглавлял
бригаду нефтяников, в его распоряжении имелись подробнейшие карты нефтяных
залежей в окрестностях города, включая и бед ленды.
Десс выглянула в окно. Никого и ничего. Она не могла просто
так сидеть и ждать. От этого можно было сойти с ума. Она должна была выяснить,
где находился эпицентр полуночи. Если она не ошибалась в своих предположениях,
то он должен был располагаться во вполне конкретном месте.
