Она почувствовала ответ, прежде чем он слетел с его губ.
Этот ответ был вкуса прогорклого масла и принадлежал недалекому уму, который
пытается взять себя в руки.
— И все же, Мелисса, — сказал учитель, — это
ведь класс, и было бы неплохо, если бы ты сначала вышла в коридор.
У нее с языка чуть не соскочило колкое замечание, но Мелисса
сдержалась. За последние дни ей стало легче усмирять свой крутой нрав.
К тому же, как любил повторять ее учитель обществоведения,
всегда можно найти эффективный способ выразить протест.
— Разумеется, мистер Роджерс, — милым голоском
ответила она. — А вы, случайно, не в Биксби живете?
— Что? Да, недалеко от завода «Доктор Пеппер». А что?
— Ничего. Просто спросила.
Мелисса улыбнулась. Мистера Роджерса даже можно будет
навестить — когда-нибудь в тайный час.
Осел.
Пустые скамьи открытой трибуны стадиона воняли поражением.
Мелисса никогда не увлекалась футболом, но, даже сидя здесь одна, она отлично
видела, что «Биксбийские тигры» проиграли — и далеко не в первый раз. Она
ощущала чувство безнадежности и уныние болельщиков команды, шансы которой равны
нулю.
Из укромных уголков где-то внизу доносился запах запретных
удовольствий вперемешку с томительным страхом быть пойманным. Мелисса
приподняла очки и, посмотрев через ряды, увидела в полосатой тени сигаретные
окурки. Она всегда чувствовала укромные уголки: узкие аллеи между временными
классами, чуланы дворников и двери в подвал, куда неодолимо тянуло
прогульщиков. У всех таких мест был одинаковый вкус — вкус сладкой
кратковременной свободы, приправленный нервными оглядками через плечо.
Интересно, почему Рекс так задерживается. В школе почти
никого не осталось, если не считать вкуса лабораторных работ, репетиций
драмкружка и футбольной команды, которая безо всякого энтузиазма разминалась на
поле перед Мелиссой. Мелисса закрыла глаза, глубоко вдыхая воздух, чтобы
насладиться покоем опустевшей школы.
И тут в ее голове начала возникать картина, след тех скудных
минут, когда она проникла в разум женщины из «Поместья темняков». Энджи — так
ее звали — была полна высокомерного презрения к своему напарнику. Мелисса
успела выудить из ее разума лишь несколько обрывков, прежде чем их спугнула
полунелюдь. Но здесь, в ожидании Рекса, длинные скамьи на трибунах вновь
вызвали тот смутный образ. Теперь он плыл у Мелиссы перед глазами: сооружение
посреди пустыни, дорога тянется куда-то в соляные равнины и… и просто
обрывается.
Оно огромное. И как-то связано с полунелюдью. Энджи,
конечно, никогда не видела это кошмарное чудовище. Ведь оно появляется, когда
она замирает. Но женщина общалась с ним через символы знания и понимала, что
оно имеет отношение к постройке в пустыне… К дороге в никуда.
— Привет! — раздался снизу голос Рекса, раскрошив
почти сложившуюся картинку перед внутренним взором Мелиссы.
Когда он начал подниматься, настил трибун запружинил. Рекс
сунул руки в карманы, чтобы его длинный плащ не задевал скамьи. Плюхнувшись
рядом с ней, он закинул ноги в черных ботинках на скамейку впереди. На его щиколотке
поблескивало металлическое кольцо — Педантичность.
— Привет, Ковбойша.
— Привет, Красавчик.
Рекс улыбнулся новому прозвищу. Он теперь часто улыбался — с
тех пор, как прикосновения стали получаться.
Футбольный мяч отскочил от нижнего ряда трибуны, упал на
поле, прокатился немного вразвалочку и остановился. Разминка закончилась. Игрок
в форме «Тигров», забирая мяч, бросил в сторону ребят подозрительный взгляд.
— Чокнутые! — крикнул он, повернулся и убежал
обратно к своей команде, одетой в фиолетовые шлемы и ярко-желтые трико.
— Это не мяч, а какое-то идиотство, — сказала
Мелисса. — Он даже не круглый.
Рекс пожал плечами.
— Может, это даст шанс нашей команде. Он ведь усиливает
элемент случайности в игре.
— Почему бы им тогда просто не подкинуть монетку?
Он удивленно посмотрел на нее.
— Ну, они так и делают. В начале игры.
— Да ну? — Мелисса вздохнула.
Даже Рекс не понимает, насколько мало она знает о такой
бесполезной ерунде, как спорт.
Но Мелиссе пришлось признать, что последнее время мир стал
видеться ей яснее. Средняя школа Биксби не такая жуткая, как обычно.
Сегодняшний день вообще был вполне сносным, пока мистер Роджерс не прикопался к
ее «ритуалу промывки мозгов». А теперь, когда школа практически опустела,
Мелисса оправилась и от этой неприятности. Она с интересом наблюдала за
неуклюжими идиотами, которые носились по полю за кочующим мячом, будто стая
уток. Они даже звуки издавали похожие.
Мелисса улыбнулась. Прикоснувшись к Рексу, открыв для него
свой разум, она изменилась сама. Давление на мозг спало. Вроде того, когда
несколько тысяч баррелей нефти вырываются из скважины. Сейчас она даже жалела,
что они не сделали этого раньше.
— Так которая из них? — спросила она.
Рекс повернулся к кандидаткам в группу поддержки,
возвращавшимся в раздевалку после репетиции. Девчонки в прошлогодней форме
дрались за парные помпоны из цветастой кучи.
— Она из высоких, — ответил Рекс.
Мелисса заметила, что кандидаток поделили на очень высоких и
очень низких. Интересно, как влияет рост на участие в группе поддержки?
— Она наполовину индианка. Одета в форму. И красные
кроссовки.
Рекс было поднял руку, чтобы показать, но Мелисса удержала
его.
— Вижу. Симпатичная.
— Ты правда ее раньше не замечала? Она вроде как
знаменитость.
— Я ничего не замечаю, Рекс. Либо что-то на меня
нападает, либо нет.
Мелисса закрыла глаза. Ни от одной из болельщиц не исходило
ничего членораздельного — сплошной неясный гул и конкуренция. Ощущение как от
пивной пены в носу. Да и идиоты с избытком тестостерона на футбольном поле не
больно-то способствовали ясности восприятия.
Она открыла глаза.
— Слишком много народу. Давай проследим за ней
потом. — Она сплюнула в щель между досками настила, чтобы избавиться от
накопившихся во рту вкусов.
— Конечно, — согласился Рекс. — Просто
подумал, что попытка не пытка. Но не хочу ее упустить. Она наш кратчайший путь
к Эрнесто Грейфуту.
Мелисса пожала плечами.
— Пожалуйста. Как только уйдет из этого помпон-клуба, я
смогу ее выследить.
— Ты что-нибудь узнала в библиотеке?
— Почти ничего.
Мелисса прогуляла четвертый урок, слоняясь возле читального
зала, где сидели Констанца и Джессика. Но во время уроков это бесполезно. Она
слышала мысли только двоих полуночников: Джессики, которая нервничала, пытаясь разговорить
Констанцу (безуспешно, кстати), и Десс, чей мозг все еще жужжал от очередной
порции математических вычислений. После шестого урока она торопливо уехала
вместе со своим чудо-компасом и сияющими мечтами о картах и числах на всех
направлениях.
