— Да, это я. — Деревянные ступеньки слегка
прогнулись под ногами Джессики, когда девочка взобралась на крыльцо.
Она заметила, что Джонатан дождался, пока она поднимется, а
потом уже двинулся следом: видно, не хотел испытывать прогнившие доски двойным
весом. И он прихрамывал. Что же с ним приключилось по дороге домой?
— Прошу прощения за моего секретаря, — сухо
извинился Рекс. — Последнее время он немного не в себе.
— Ну да. Но он сказал, что ты дома. Вот мы и пришли.
Рекс снял очки и так пристально посмотрел на Джессику, что
она смущенно отвела взгляд. Она знала, что в обычное время, когда Рекс без
очков, мир для него — сплошная расплывчатая пелена. Но лица других полуночников
он и без помощи оптики видел отчетливо и днем и ночью.
— Я думал, ты еще под домашним арестом, — сказал
он.
— Да, но раз в неделю мне разрешают видеться с
друзьями.
Рекс присел на ступеньку и глянул на Джонатана.
— Какая честь для меня.
Джессика осторожно уселась на садовый стул, опасаясь, что он
не выдержит ее веса. Стул выдержал, но оказался жутко неудобным: даже сквозь
шерстяную юбку ощущался холод стали, а подлокотники превратились в наждак из-за
бурой ржавчины.
— Что-то стряслось, — констатировал Рекс.
Он знал, что они не просто поболтать зашли. Джессика
взглянула на ближайшее от них окно. Оно было открыто, и порывы зябкого ветра то
вытягивали, то задували в дом плохо закрепленную москитную сетку, точно живую
мембрану.
— Не волнуйся, — сказал Рекс и слабо
улыбнулся. — От папы у меня нет секретов.
— Прошлой ночью мы кое-что видели, — начал
Джонатан, сделав ударение на слове «ночь», которое в их разговорах означало
тайный час.
Рекс глубокомысленно кивнул.
— Животное, растение или темняка?
— Человека, — ответила Джессика. — Он сидел,
застыв, напротив моего дома и фотографировал мое окно.
Рекс нахмурился и зашаркал ботинками по крыльцу, подбирая
под себя ноги. Он вдруг стал совсем таким, как в школе: беспокойным и
нерешительным. Раскованным и даже самодовольным он бывал только в тайный час
или когда они обсуждали что-нибудь, касающееся полуночников. Стоило упомянуть
обычного человека, и он тут же терялся.
— Это что, вроде как охотник?
— Нет, это не та ерунда, это посерьезнее, —
возразил Джонатан.
Джессика покосилась на него: с каких это пор охотники —
ерунда?
— Когда час кончился, я проследил за ним, —
продолжил Джонатан. — Этот тип делал снимки ровно в полночь. И у него
такая камера была… — Он поднял в руках воображаемую камеру и втянул зубами
воздух, угрожающе зашипев. — Она делает несколько снимков в секунду. Как
будто он хотел увидеть, не изменилось ли что-нибудь… в полночь.
— Надеюсь, вы засветили пленку?
— Э… — Джонатан и Джессика переглянулись.
— Нет? — улыбнулся Рекс, снова посадил очки на нос
и откинулся на спинку стула — теперь он снова был на коне. — Ладно, не
катастрофа. Снимки могут показать перемену ровно в полночь. Например, вы
сдвинули занавеску за время тайного часа. — Он пожал плечами. — Люди
же делали в начале двадцатого века такие «фотографии разума». Особенно тут, в
Биксби. Но они ничего не доказывают.
— А если это все-таки катастрофа?! — воскликнула
Джессика. — Он же явно знает про полночь!
Рекс кивнул и медленно закачался на стуле.
— Не беспрецедентный случай.
— В смысле?
Он встал, протопал к стеклянной двери и со скрежетом открыл
ее.
— Я вам кое-что покажу.
Даже при том, что все окна были открыты, воздух в доме был
откровенно затхлым. Пахло старостью, как в доме престарелых в пригороде Чикаго,
где бабушка Джессики тихо доживала свой век. А еще чувствовался характерный
аромат окурков, замаринованных в наполненных водой пепельницах.
— Это для безопасности, — пояснил Рекс, заметив,
что девочка удивленно подняла брови при виде разбухших, скисших окурков. —
Папа не особо заботится о том, чтобы убирать за собой. В воде они хотя бы
гаснут.
От всего остального в доме резко несло кошачьей мочой. На
усердно искромсанном диване распластался большущий котяра. Он лениво проводил
гостей взглядом, изобразив одновременно равнодушие, презрение и царственное
величие.
Отец Рекса расположился в большом кресле с выгнутой спинкой и
отрешенно пялился на пустой аквариум с исцарапанными стеклянными стенками.
— Где они? — устало спросил он, когда Джессика на
цыпочках проходила мимо.
— Мы их найдем, — отозвался Рекс. — Никуда не
денутся.
— Кто? — прошептала девочка, когда они завернули в
темный коридор. — Рыбки, что ли?
Даже не оглянувшись, Рекс мотнул головой.
— Паучки.
Джессика взглянула на Джонатана, но тот только пожал
плечами.
Комната Рекса была в конце коридора, и в ней пахло иначе,
чем во всем остальном доме. Здесь тоже стоял запах ветхости, но он исходил от
старых книг и музейных экспонатов. Шаткими башенками громоздились блокноты и
стопки бумаги, стены от пола до потолка скрывались за тесными рядами книг. Одна
книжная полка даже закрывала единственное окно: сразу становилось ясно, что
Рекс больше боится света, чем темноты.
— Дом, милый дом, — произнес он.
Когда глаза Джессики привыкли к полумраку, ее взгляд упал на
несколько корешков. Она и ожидала увидеть нечто подобное, вот только не в таком
невероятном количестве. История Оклахомы, дневники первых поселенцев, доклады
об изменениях во власти, «Тропа слез» — когда коренных американцев согнали на
территорию Оклахомы больше сотни лет назад. Еще дальше углублялись в историю
книги о доисторических жителях Нового Света и орудиях и животных каменного
века. Джессика и Джонатан переступили через стопки бумаги — рукописные
документы с печатью города Биксби и старые страницы журнала «Биксби».
Похоже, Рекс скопировал почти половину местной библиотеки, а
всю макулатуру свалил в своей комнате. Даже его кровать была завалена бумагами.
На некоторых были нарисованы веретенообразные знаки, символизирующие особые
свойства полуночников. Девочка узнала похожую на факел руну: она обозначала ее
собственный талант огнетворения. Пару дней назад на большой перемене Рекс
пытался показать ей символы других талантов: эрудита, акробата, следопыта и
телепата. Но она ничего не смогла разобрать в его небрежных каракулях.
На спинке единственного стула висел рюкзак. Рекс сел и
прочистил горло.
— Десс ведь рассказывала тебе о Биксби?
Джессика обвела взглядом стопки и полки.
