– Очередной ремонтник, что ли? – поинтересовался он.
– Нет, я Санта-Клаус, едва успел к Рождеству.
Этот малый был чересчур серьезен, если не сказать хмур. Он что-то недовольно буркнул и ткнул большим пальцем себе за плечо:
– Тебя ждут в рекреационном отсеке.
Он повернулся и пошел в сторону отсека, но затем, как будто спохватившись, представился и предложил:
– Я Корона, техник пятого класса. Топай за мной.
– Да с удовольствием. – От такого гостеприимного приема у меня полегчало на душе.
Сбросив скафандр, я затрусил следом за техником. В рекреационном отсеке было человек десять-двенадцать, все они зааплодировали при моем появлении.
– Чрезвычайно рад вас видеть. – Я сопроводил приветствие глубоким поклоном. – Вы уже в курсе, что я здесь с единственной целью – спасти вас. – И подпустил холодку в голос: – Однако мне интересно: как так вышло, что вы заранее узнали о моем визите? С учетом того, что помешанный компьютер контролирует всю радиотехнику на этом спутнике.
– А вот. – Красивая женщина с пышными рыжими волосами подняла в руке портативный радиоприемник. – Если держать возле иллюминатора, ловится передача со спасательных судов. Только отвечать мы не можем.
– Теперь можете, при мне мощный радиопередатчик. Позвольте узнать, с кем имею честь беседовать.
– Трина. Заместитель начальника этой станции.
– А с самим начальником я могу побеседовать?
У нее раздулись ноздри.
– Вы что, домашнее задание не выполнили? Начальник был на шаттле, с крушения которого и началась вся эта свистопляска.
– Мне известно только то, что довели до моего сведения. – Ноздри раздувать я умею ничуть не хуже. – Потрудитесь представить нынешнее руководство станции.
– У нас чрезвычайный комитет. – Она указала: – Вот доктор Путц, а это второй коммандер Старк. Ну и я сама. Доктор Путц – ассистент начальника научного отдела, мистер Старк – из службы безопасности.
– Ассистент, второй коммандер, – пробормотал я. – Не имею привычки решать дела с мелкой сошкой. Где их начальство?
– Наше начальство, ди Гриз, было все на том же шаттле, – прорычал Старк. – Обойдетесь тем, что есть в наличии.
– Ладно, не время ссориться по пустякам, – кивнул я. – Сюда я прибыл с единственной целью спасти вам жизнь. Поэтому в ваших интересах предоставить мне всю возможную помощь. Правильно рассуждаю?
Чрезвычайный комитет отошел в сторонку посудачить. Впрочем, решение было принято достаточно скоро, и до моего сведения его довела Трина.
– Мы согласны. Инструкции будете получать через техника Корону.
Ворчание техника я рискнул расценить как выражение согласия и кивнул с серьезным видом:
– Очень разумное решение. Прежде всего мне понадобятся чертежи всех ярусов вашего спутника.
– Ну да, этого каждый требовал первым делом. – Корона вручил мне пухлую обтрепанную папку с обожженными краями, с пятнами, подозрительно смахивающими на следы крови.
У меня возникли нехорошие предчувствия.
– Этим уже пользовались?
Он кивнул и улыбнулся, но в улыбке было мало веселого.
– Угу, четырежды. Может, пять – счастливое число.
– Но ты, конечно же, не запомнил предыдущие попытки добраться до компьютера во всех деталях?
– Отчего ж не запомнить? – Он забрал у меня папку.
Память у этого парня была отменной, хоть и избирательной в части негатива. Он быстро показал маршруты передвижения моих предшественников – через кладовую с радиодеталями, через энергостанцию, через продсклад, через отсек очистки кислорода. Все возможные пути. Планы умные и безотказные на вид – и сплошь провалившиеся.
– У самого-то есть мысли насчет того, как выполнить задачу? – спросил Корона, возвращая мне папку.
Таковых у меня не имелось, но признаваться в этом мелкой сошке я не собирался.
– Есть одна идея, и она нуждается в шлифовке. Для начала нужно собрать побольше информации. Будь любезен, попроси доктора Путца, чтобы он отвлекся от пятилитровой кружки с пивом и ненадолго составил мне общество.
– Вы хотите со мной поговорить? – Путц тыльной стороной кисти смахнул с усов пену.
– Да, если это вас не затруднит. Как ассистент начальника научного отдела, вы должны кое-что знать об устройстве «Марка две тысячи пятисотого», я правильно рассуждаю?
– Знаю кое-что, но это сплошь теория. К его повседневной работе я отношения не имел.
– Еще лучше. Вы не возьметесь объяснить мне, как это компьютер, по сути просто большой арифмометр, ухитрился сойти с ума?
– Хороший вопрос. – Мой собеседник ухватился за подбородок – потирая челюсть, он лучше сосредоточивался. – Я уделил ему немало размышлений и пришел к выводу, который мне кажется логичным. У компьютеров модели «Марк-две тысячи пятьсот» объем памяти от десяти до четырнадцати порядков, это очень много. Уверен, вам известно, что объем памяти человеческого мозга обычно имеет десять порядков и редко превышает двенадцать…
– Иными словами, компьютер гораздо умнее человека?
– Да с чего бы? Я говорю о памяти, не об интеллекте. Но давайте предположим, что у него действительно замкнуло какие-нибудь контуры. При таком объеме памяти отчего бы не существовать вероятности случайного возникновения разума? Конечно, это не более чем умозрительное допущение. Миллиарды лет назад некий сбой в работе мозга животного привел к появлению на свет человека. А теперь допустим, что аналогичный сбой в работе вычислительной машины…
– Понял, к чему вы клоните! Есть шанс, что машина повзрослеет, обучится, разовьет в себе личность. Лишенную моральных установок, не способную любить или ненавидеть. Только холодная целесообразность…
– Всего лишь умозрительное допущение, не будем об этом забывать.
– Доктор Путц, благодарю за содействие. Однако сказанное вами представляет всего лишь академический интерес. Мне гораздо важнее знать, что делает машина, а не почему она это делает.
– На борту нашей станции она может делать все, что ей заблагорассудится. Ведь она контролирует каждую функцию, каждую операцию. Прекратить регенерацию воздуха? Пожалуйста. Отравить пищу? Никаких проблем. Умертвить нас она могла бы тысячью способов.
– Но не умертвила.
– Да. И мне это кажется особенно интересным. «Марк» задраил все воздушные шлюзы, полностью заблокировал радиосвязь, но больше никакого вреда нам не причинил. Правда, он уничтожил тех, кто представлял для него опасность.
– Вы не забыли про разбитый им вдребезги шаттл?
– У меня было время хорошенько подумать над этим. Возможно, у «Марка» возникла серьезная причина, чтобы так поступить. – И ученый боязливо оглянулся.
