Книга В сердце роза, страница 48. Автор книги Алекс Гарридо

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «В сердце роза»

Cтраница 48
О радости

Тахин проснулся вскоре, еще до рассвета. Встал, потянулся.

Задумчиво оглядев своих спутников, подошел к ящику, в котором хранилась дарна, протянул к нему руки…

Если бы Дэнеш мог признаться, что не спал и все видел и слышал, он рассказал бы, что сперва ему показалось, будто Тахин плачет, закрыв лицо руками, но когда Тахин встал и направился к лесу, его глаза были совершенно сухи.

— Там роса! — вскочил ему вслед Эртхиа. Тут уж и Дэнеш приподнялся на локте, улыбаясь растерянному всаднику из Сувы. Глаза ан-Аравана так странно блеснули.

— Вы разве не спали?

— Я услышал скрип песка от твоих шагов, — успокоил его Дэнеш.

— А я… мне песчинки попали на лицо: ты ведь прошел совсем рядом! — поспешил сообщить Эртхиа.

Ан-Араван протянул им руки — и сам рассмеялся бессмысленности этого жеста своим чуть захлебывающимся смехом.

— Теперь мне надо бы одеться. Ума не приложу, как это сделать.

— А как в первый раз? — наклонил голову набок Эртхиа.

— Ты как любопытный сокол-балобан с острым изогнутым клювом и круглыми глазами! — снова засмеялся Тахин. — Но я не помню, как это случилось в первый раз.

— Помнишь, как ты поймал плащом южный ветер? Может быть, тебе стоит потянуть за кончик пламени — и плащ готов?

Дэнеш улыбнулся.

— Ты слушай его, слушай. Он всегда говорит как раз то, что надо. Или наоборот.

Эртхиа пожал плечами с самым вздорным видом:

— Я вообще спать хочу. И есть.

— Да-а, повелитель? — язвительно протянул Дэнеш. — Повинуюсь, повелитель!

Эртхиа запустил в него полной пригоршней песка — и, конечно, промахнулся. Уязвленный, он прыгнул, зверем вытянувшись в воздухе, кинулся на спину Дэнешу, да только Дэнеш оказался чуть в стороне и сам обрушился ему на спину, и если бы всерьез — сломал бы хребет, а так у них пошла такая свалка, что Эртхиа потом пришлось перевязывать свою набедренную повязку и, громко и неразборчиво ругаясь, отплевываться песком. Дэнеш, уже бродивший по пояс в воде в поисках моллюсков, тоже тайком сплевывал, и это заметил Тахин, раздувавший огонь в костре, и сказал об этом Эртхиа. С торжествующим воплем Эртхиа ринулся в воду, и Дэнешу пришлось несколько раз утопить его, прежде чем он угомонился…

— Зато рот прополоскал, — утешался Эртхиа, кривясь от соленой воды.

Так они радовались тому, что Тахин вернулся.

А Тахин и в самом деле изловчился, поймал за уголок тонкое крылышко пламени, потянул — и готово.

— Все он правильно говорит, — удостоверил он Дэнешу, взглядом указав на Эртхиа.

Дэнеш серьезно кивнул.

О чудесном

Обойти остров хотели по берегу, думая, что Тахин не сможет углубиться в лесную чащу. Но Тахин напомнил, что мог владеть своими чувствами даже настолько, чтобы плыть на корабле. Решили попробовать. И точно: сначала вблизи Тахина листья сворачивались от жара, и трава чернела под ногами, но потом, видя, что все получается, он успокоился совершенно.

Ночевали в лесу, между корней могучей сосны, на постели из мягкого мха. Пока спутники утоляли голод, Тахин сидел в стороне, наблюдая за их трапезой. Эртхиа, облизав пальцы, пересел к нему ближе и спросил:

— Что с тобой было? Можешь сказать?

— Я не помню. С той минуты, как волна обрушилась на дау, и до той, когда я очнулся на острове, а вы — рядом. Не помню.

Эртхиа вздохнул.

— Ничего он так не любит, как рассказы о чудесном, — объяснил Дэнеш.

— Да, — признал Эртхиа, — но разве это недостаток? Тот, кто не хочет знать ничего нового и удивительного, уже прожил свою жизнь и зря задерживается на этой стороне мира. Разве это не твои слова? — обратился он к Тахину.

— Мои? Не знаю. Разве может человек помнить все, что он сказал двести лет назад? Во всяком случае, спорить с этим я не стал бы. И раз уж неизвестно, сколько времени нам придется провести на этом острове, давайте перед сном рассказывать истории о чудесном.

Так они и решили, только не могли установить очередность: должен ли начинать тот, кто это предложил, или же тот, кто просил об этом. Тогда согласились с мнением Дэнеша: пусть начнет самый искусный, за ним — тот, кто все это затеял. Ну а следом их покорный слуга, который и вообще-то не рассказчик…

И начал Тахин:

— Давно, когда люди в Хайре поклонялись многим богам, были у них два бога главными — Один и Другой. И те, кто поклонялся Одному, стали говорить, что самый главный — Один, а почитавшие Другого то же говорили про него. И, не придя к согласию, стали резать и побивать друг друга, не щадя ни детей, ни женщин, ибо дурное дерево доброго плода не принесет, и из ростка цикуты не вырастет виноградная лоза. И делали так поклонявшиеся Одному ради ревности своей о славе Одного, а почитавшие Другого — то же делали во имя его. И так ревностны и проворны оказались хайарды в своем служении Одному и Другому, что Оба вскорости лишились своих жрецов, и приношений на алтарях, и благовонного дыма над алтарями. И сказали Оба Друг Другу: «Сделаем так, чтобы в каждом доме один брат поклонялся мне, Одному, а другой — тебе, Другому. И из двух родившихся один станет приносит дары тебе, а другой — мне. И для такого дела не оставим ни одной матери без двойни, и только двойни станут рождаться в Хайре, и это хорошо будет, потому что мало стало людей между твоим храмом и моим».

И стало так.

— Ф-фу… — перевел дух Эртхиа. — Мудро! Братья терпеливы друг к другу.

Дэнеш посмотрел на него.

— Когда они выросли, — продолжал Тахин, — начали с начала дело отцов своих. И были ревностны и проворны не хуже отцов. И до такого дошло: стали братьев своих приносить в жертву Одному и Другому. Брат, поклонявшийся Одному, приносил брата, почитавшего Другого, в жертву Одному. Если тот брат не успевал раньше.

Эртхиа сглотнул.

— Правда, бывает такое и от меньшей причины.

— И вот в то время жил человек… Как имя его, я не помню, да от тех времен и имен не осталось.

— Пусть будет Этьо, — предложил Эртхиа, чтобы надолго не прерывалось повествование.

— А другой?

— Пусть — Тахха.

— И вот жил Этьо, уже избежавший смерти от руки своего брата, хоть и был младше его на минуту. Этот Этьо был ловким воином и пылким служителем Одного. Или Другого? Не помню.

— Да пусть его, нам-то какая разница?

— Тем Обоим тоже… В одном городе верх взяли поклонявшиеся Одному, и решили пойти походом на соседний город, где одолели почитавшие Другого. Пошли — и привели большой плен, чтобы принести в жертву Одному, но в своем городе, чтобы на их город Один обратил благосклонный взгляд. И был среди пленников юноша, ровесник Этьо, ловкий и храбрый воин, также оставшийся из двойни один, красивый и гордый, по имени Тахха. И когда Этьо проходил через двор, где держали пленных, этот Тахха дерзко ответил кому-то из толпы, собравшейся, чтобы ликовать и злословить. И стражник, приставленный к пленным, ударил его в лицо тупым концом копья. Этьо крикнул:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация