Пока казаки вели разговор друг с другом, на командном пункте заставы разобрались с ситуацией. Рация в ухе Нечесы ожила. Командовавший заставой полковник Невер Серебряный потребовал срочно грузить провальцев в бронеходы и возвращаться домой. Бронемашины не были рассчитаны на такое количество пассажиров, пришлось ужиматься и втискиваться. В тесноте, да не в обиде.
Путешественников забрали вовремя. Когда бронеходы подъезжали к мосту через Вятку, по рации пришло предупреждение: кайсацкие маневренные группы подтягиваются к Власовой заставе. Глазокрылы обнаружили колонну бронетехники на старой дороге. Передовые казачьи дозоры вступили в перестрелку с вражескими разведывательными отрядами.
Десятский Нечеса доставил провальцев прямо к командному пункту заставы у подножия высокого холма на правом берегу Вятки. Сама застава располагалась чуть в стороне, в низине между холмами. Гостей уже ждали. Четверо казаков подскочили к бронеходам, помогли провальцам выползти из тесных, не рассчитанных на такую ораву машин и отвели вниз, в подземный бункер.
– Не хило устроились, – пробурчал Петро, заглядевшись на облицованные гранитом пол и стены коридора.
– Застава надежная, это Жукову уже дважды заново отстраивали, – сопровождавший провальцев казак понял слова Петра по-своему, – а наша застава уже два штурма выдержала, и третий переживем.
Перед массивной бронированной дверью в конце коридора казак остановился. Его миссия была выполнена. Сказано: довести до командного пункта, он и довел.
– Рад приветствовать, – высокий жилистый длиннорукий казак с сединой на висках оторвался от электронного планшета и вяло махнул вошедшим рукой.
Двое сидевших у противоположной стены младших командиров молча кивнули и закрыли глаза. По лицам казаков видно было, что в последние дни им пришлось забыть о сне. Связист даже не повернул головы, продолжая следить за мониторами. Все, что происходило за его спиной и не представляло опасности, было ему ненужно и неважно.
– Десятский Гнат Богатырев, имею честь приветствовать тебя, полковник. Со мной четверо казаков Жуковой заставы и двенадцать человек провальцев.
– Присаживайтесь, – полковник показал на стулья у стола и приставленную к стене скамью.
– Благодарствуем, – негромко проговорил Владмир. – Можем ли мы чем-то помочь тебе и твоим людям? – в этом мире обращения на вы не существовало, даже к царствующей особе обращались на ты.
– Храбрец. Только по сторонам огляделся, а уже в драку лезет, – одобрительно кивнул Невер Серебряный и неожиданно поинтересовался: – Давно ели?
– Сегодня утром. Нам девушек оставить в безопасном месте, и можем на передовую. Если не устраиваем, будем раненых выносить, снаряды подносить, окопы копать.
За спиной Володи послышался ропот. Не всем его спутникам понравилась инициатива лидера.
– Это что? Мы не солдаты. Мы даже не граждане Вендии! – возмутился Петро.
Толчок кулаком в бок заставил его заткнуться. Виктор Николаевич бесцеремонно отпихнул шумного студентика за спины товарищей.
– Мы одни не останемся, – вдруг заявила Лиза. – Если на фронт, так и нам дело найдется. Раны перевязывать умеем.
– Не будем спешить, – рассудительно сказал Димон. – Сначала командира послушаем.
– Порядка нет, – усмехнулся полковник Серебряный, – а парни бойкие.
– Моих людей оставите? А я уж возьму двоих-троих желторотиков, – сказал Гнат.
Казак одобрительно отнесся к инициативе Владмира, готов был поддержать, заступиться перед воеводой.
– Я рад всех оставить. Людей на заставе мало, враг тучей валит. Но у меня приказ. – Невер Серебряный глубоко вздохнул, помолчал немного и добавил: – Гнат, ты сам знаешь, всех провальцев доставлять в Свияжск, и незамедлительно.
– Мы можем не суметь выполнить приказ. Отправим запрос. Дадим людям отдых. Пока в городе разберутся, перепишутся с учеными и земельной управой, время пройдет. Мы уже не сможем вывезти парней. Придется драться. Поездов у тебя нет?
– Поездов у меня нет. Всех своих посадских отправил за Волгу. Но и поспешать не торопясь не могу. Тысяцкий весточку дал, требует незамедлительно вывозить.
– Скор тысяцкий, – пробурчал Гнат.
Видно было, что многоопытному десятскому позволялось немного больше, чем простому казаку, даже спорить с командиром. Впрочем, полковник Серебряный пока не был прямым командиром Гната Богатырева, только старшим по званию.
– Зван, срочно найди мне грузовой самоход, – повернулся полковник к связисту. – Чтоб через пять минут был у ворот КП.
Связист молча кивнул и защелкал клавишами приборов. Видимо, он же исполнял обязанности интенданта и штабного офицера.
За спиной вновь прибывших открылась дверь, и в помещение вошел еще один казак. Коротко поприветствовав присутствующих, он сел рядом со связистом, надел шлем с гарнитурой и впился взглядом в экраны.
– Что там? – спросил Невер Серебряный.
– Кайсаки подтягивают броню и пушки. Готовятся атаковать.
– Передай первой батарее раскладку целей. Беспокоящий огонь. Второй откатываться на запасные позиции.
– Копченые полезут через Викину отмель. Берега пологие, можно наладить огневое прикрытие. У нас на берегу только легкие группы. Два десятка с пулеметными самоходами.
– Перебрасывай сотню Каркуши и зенитчиков. Одну батарею. Зениток у нас много. Каркуша, поднимай людей, тебе в заслон на Викиной отмели, – полковник бесцеремонно пихнул спящего в кресле казака.
– Будет. – Сотник спокойно поднялся на ноги, кивнул командиру и зашагал к выходу.
– Звиняй, Гнат, – командир повернулся к гостям, – но и тебе придется с провальцами ехать. Дорога опасна, можно нарваться на кайсацкий дозор. Своих ни одного воина выделить не могу, прости, десятский.
– Слушаюсь, – боец помрачнел.
Тяжелый приказ. Гнат разумом понимал, что Невер Серебряный прав, а душа рвалась в бой. Владмир с трудом подавил вздох разочарования. Получается, с ними таскаются, как с ценным грузом, выделяют охрану, в разгар боя перед вражеской атакой находят машину и отсылают в тыл. Было в этом что-то унизительное, будто речь не о взрослых людях, а о малых детях.
Машина подкатила к воротам командного пункта. Полковник Невер Серебряный еще раз попрощался с казаками и провальцами, пожелал удачного прорыва в Свияжск. Посетовал, что не может выделить глазокрыл, просветить дорогу и ближайшие окрестности. Дескать, у самого почти не осталось, проклятые кайсаки сбивают все, что появляется над их позициями.
Володя стиснул протянутую ему жесткую ладонь воеводы. Кроме него, такой чести удостоились только Гнат и Виктор Николаевич, Серебряный признал в них старших отряда. Жаль, только познакомишься с хорошим, сильным, достойным и порядочным человеком, как приходится уезжать, и не знаешь: вернешься ли? А если вернешься, застанешь ли случайного знакомого?
