Перед глазами Виктора возник пикирующий на цель истребитель с цифрой «18» на киле, это машина Гинеколога. Лейтенанта Барса Константинова прозвали так за любовь к женскому полу. Высокий, вихрастый, худощавый, но мускулистый летчик не пропускал ни одной юбки и симпатичной мордашки. Когда полк дислоцировался на планетах, он мог одновременно крутить роман с двумя-тремя девицами, а на авианосце его часто видели в районе кают женского персонала: медиков, авиационных и аэродромных специалистов и космонавток. А самое главное: Гинеколог почти всегда добивался успеха. Его открытое лицо, широкая белозубая улыбка и тонкий юмор неотразимо действовали на женщин.
Серебристый, с обтекаемым прилизанным фюзеляжем самолет, практически летающее крыло с немного выступающим над плоскостью фюзеляжем и скошенным килем, нацелился на спрятавшуюся в глубокой ложбине самоходку. Медленно, неторопливо, как в замедленной съемке, открылись створки бомболюка. Обычно на это требовались доли секунды. Самолет медленно-медленно выходил из пике, когда машина достигла наклона в 30 градусов, от нее отделилась темная капля бомбы. Шевельнув рулями, КАБ выровнялась на курсе.
А спереди прямо в нос самолета шла зенитная ракета. Тонкий, с полукруглой головкой стержень с реактивными рулями и почти невесомыми крыльями приближался к истребителю. Самолет медленно выходил из пике. Было видно, как повернулись вверх рули, как срывались с крыльев мутные полосы воздушных завихрений. Ракета шла прямо в лоб. До столкновения оставалось десять метров, потом пять, потом метр. Корпус ракеты иглой вошел в фюзеляж в полутора метрах перед кабиной, там, где у «Сокола» стоят две авиационные пушки. Углубившись в самолет примерно на 40 сантиметров, ракета взорвалась. Яркая вспышка взрыва, отлетающие в стороны куски обшивки и хвостовая часть ракеты, все в замедленной съемке. Затем время ускорилось, вернулось к нормальному течению. Истребитель со смятым, разорванным носом рухнул на землю. Летчик не успел катапультироваться, скорее всего, он погиб в момент взрыва.
Виктор тряхнул головой, прогоняя наваждение: «Черт побери! Что за порнопень?!» Если такое повторится, сам во сне войдешь в землю! Первым делом взгляд на экран, нет. Слава богу! Ничего не изменилось. Координаты самолета, машины товарищей и недобитые догоны, там, где и были. Значит, видение длилось меньше секунды. Слава господу! А казалось, он выпал из реальности на несколько минут.
Прочистив заданный район, эскадрилья получила новую задачу: проштурмовать вражеские позиции и поддержать наши наступающие войска. До цели всего полторы минуты полета, «Соколы» сразу же легли на курс атаки. Снизившись до высоты пятисот метров, истребители прошли вдоль линии обороны, поливая огнем стрелковые ячейки и извилистые, вписанные в рельеф, окопчики.
Во время первого же прохода Жирдяй успел положить бомбу точно в гнездо противотанковой пушки. Следующим заходом эскадрилья прицельно пробомбила засеченные блиндажи и гнезда с тяжелым оружием. Удар был быстрым и неотразимым. Противник не успел задействовать свои полевые зенитные средства. Во время первого захода два скорострельных автомата успели дать только по одной короткой очереди тем самым, выдав свое местоположение. Сверхскоростные ракеты поставили жирные точки на их судьбе.
После второго захода эскадрилья ушла в сторону своих. Самолеты потратили весь свой запас ракет и бомб. Кружа на безопасном расстоянии от противника, эскадрилья обеспечивала только наблюдение, самолеты на время превратились в летающие локаторные станции. При необходимости они могли поддержать войска, но только огнем авиационных автоматов и лазерами, что действенно только против небронированных и легкобронированных целей.
После того как истребители покинули район цели и заняли позицию выжидания, барражируя над своими танками и бронепехотой, на цель откуда-то сверху свалились штурмовики, небольшие, юркие Гл‑18. После глубокого пике самолетики почти у самой земли выровнялись, за их хвостами над вражескими позициями поднялся целый лес разрывов. Фронтовые штурмовики Гл-18 недаром были любимыми самолетами бронепехоты.
Может, в воздушном бою эти маленькие машины не шли ни в какое сравнение с «Соколами-25», скорость не та, всего две ближние ракеты «воздух—воздух» в обтекателях. Но зато они были незаменимы при непосредственной поддержке своих войск. Маневренные, бронированные, несущие целый арсенал разнокалиберных корректируемых бомб и ракет, оснащенные гравитационным сенсором, чутким металлодетектором и специальной системой наведения и управления оружием, штурмовики были настоящими ангелами-мстителями современной войны. Особенно хорошо они себя зарекомендовали при уничтожении точечных бронированных целей в условиях сильного уровня помех над полем боя.
Держась на высоте километра, Виктор с интересом наблюдал за разворачивающейся на его глазах баталией. Сразу же после удара штурмовиков, пока еще не успела осесть поднятая взрывами пыль, в атаку пошли танки. Тяжелые, обманчиво мерцающие и почти растворяющиеся в вечных сумерках Тионы «Мангусты» быстро пересекли нейтральную полосу. При этом танки вели точный огонь прямо на ходу, закидывая снарядами и сгустками плазмы последние очаги сопротивления противника. Следом за танками шли пехотные краулеры, приземистые, широкие гусеничные машины. С открытых площадок вездеходов по противнику велся плотный огонь из стрелкового оружия. За 200 метров до вражеских окопов машины остановились, и с них на землю посыпались солдаты. Моментально развернувшись цепью, бронепехота с ходу ворвалась на вражеские позиции.
После воздушных ударов сопротивление противника было незначительным. Основные цели и огневые точки были подавлены авиацией, оставшиеся добивались танками и пехотой. Пройдя, как нож масло, все три линии обороны, солдаты, не останавливаясь, попрыгали на свои краулеры. Пара минут, и вездеходы понеслись вдогонку за танками.
Истребители и штурмовики, до этого момента кружившие в ближнем тылу, – никто не хотел, барражируя над вражескими позициями получить ракету из переносного ЗРК, – перестроились ударными клиньями и пошли к следующей цели. Стремясь заранее обнаружить противника и ослабить его до подхода своих танков. В небе над полуостровом с каждой минутой становилось все больше и больше самолетов. Вражеские комплексы ПВО и локаторные станции были большей частью уничтожены наступающими войсками. А оставшиеся вне единой системы ПВО уже не могли противостоять слаженным, скоординированным ударам бомбардировщиков и штурмовиков. Достаточно было зенитному комплексу обнаружить себя, как на его позицию обрушивался целый град тяжелых ракет. Выжить в таких условиях было невозможно.
На тактическом экране истребителя уже виднелись отметки более полутора сотен самолетов. Воздушное пространство над полуостровом полностью контролировалось авиацией русичей. С этого момента противник был обречен. Оставшиеся очаги сопротивления подвергались прицельным штурмовым ударам. Линии обороны уже до подхода танков хорошо прочищались висящими в небе прямо над головой противника эскадрильями штурмовиков. Две готовившиеся к контратаке танковые группы догонов были уничтожены сразу же после обнаружения. Следовавшие одна за другой волны ударных самолетов выбили всю технику, а пехота была деморализована и частично уничтожена. После того как подопечный танковый батальон остановился на кратковременный отдых, 134-й истребительный полк получил разрешение вернуться на авианосец. Ракеты и бомбы были давно израсходованы, патронные ящики и аккумуляторы лазеров показывали дно, больше полку в этом районе делать было нечего. А просто так болтаться над наступающими частями не было смысла. В небе уже было достаточно самолетов с полной боевой нагрузкой.
