– Дочка! Извини, родная, не думал, что эти сволочи до тебя доберутся.
– Папа, папа… – Она уткнулась в грудь отцу и разрыдалась.
– Господа, не лучше ли нам покинуть это неприветливое место? – решил их поторопить. – Доктор тут нашумел перед уходом, как бы нам в неприятности не вляпаться.
– Тебя как зовут, ядрена вошь? – спросил мужчина.
– Костя.
– Почему вмешался?
– Хобби у меня такое – оказывать помощь каждому человеку, который откликнется на имя Семен.
– Не хотелось бы тебя огорчать, но я не Семен.
– Уже огорчили. Но для вас хорошо, что догадались откликнуться.
– Понял. А какого рожна ты в парке забыл? Поздно ведь.
До чего любопытный мужик. Минуту назад стоял на краю могилы, а теперь вопросами засыпал, прямо спасу от него нет.
– Живу я здесь. Временно. А вы спать мешаете, – ответил я не слишком дружелюбно.
– Понял. А не желаешь временно перебраться под крышу?
– Возражений нет.
Он повернулся к дочке:
– Анфиса, пойдешь с Костей в гостиницу «Киевская», тут совсем рядом. Снимите номер, переночуете, утром я вас найду. А сейчас мне срочно нужно кое-что доделать.
– Номер – один на двоих? – решил сразу расставить все точки над «i».
– Да, так тебе будет проще выполнять функции телохранителя. Оплата – тысяча в день плюс премиальные за хобби. Я умею быть благодарным.
Он объяснил, как пройти к отелю, предупредил, чтобы мы не совались к парадному входу, поскольку отель закрыт на ремонт, и отправил нас в сторону университета.
Дождавшись, когда девица перестала плакать, я спросил:
– Кем отец работает?
– Коммерческим директором.
– Большой человек?
– Наверное. Только я не могу понять, чего им нужно от папы?
– Завтра расскажет.
С той стороны, куда ушел Мелехов, донеслось несколько хлопков. Видать, мужик решил перестраховаться. Точно, у кого-то из бандитов я видел пистолет с глушителем. Интересно, у них все коммерческие директора столь предусмотрительны?
– Что это? – остановилась Анфиса, расслышав контрольные аккорды сегодняшней стычки.
– Не знаю, давай быстрее отсюда. Неизвестно, вдруг еще на кого нарвемся?
– Но ты же рядом. – Она схватила мою руку и прижалась горячим боком.
Меня проняло до дрожи, однако я не мог отодвинуться от той, чье тело теперь должен охранять.
– Тебе холодно? – спросил, лишь бы не молчать.
– Есть немного.
– Переволновалась, наверное.
– Честно говоря, я чуть не уписалась от страха.
– Бывает с непривычки.
– И у тебя?
– Я же не женщина.
– Я пока еще тоже, – загадочно произнесла она. – И сегодня уже думала, что никогда ею не стану.
Видимо, в свое время при изучении русского языка я что-то упустил. Раньше думал, что «молодая женщина» и «девушка» – слова-синонимы. Ан, нет, все оказалось гораздо сложнее. В номере отеля Анфиса постаралась устранить этот пробел в моем образовании. Подробности описывать не стану. К тому же выяснилась еще одна тонкость – до сегодняшней ночи я мог считаться только парнем.
Первый раз в жизни проснулся в постели не один. Чуть не свалился на пол с непривычки. Присел, поправил подушку за спиной. В комнату уже проникли солнечные лучи, и у меня появилась возможность рассмотреть Анфису, что называется, в деталях.
Мягкий овал лица, аккуратный носик. Совсем не то, что у ларгонок. Губы вообще загляденье, так и хочется поцеловать. И ни единой морщины на лице. Если бы еще убрать этот агрессивный макияж… И чего она себя так размалевывает? Хорошо, ночью ничего не видно! Короткая стрижка густых каштановых волос делала ее немного похожей на мальчика. Хотя, нет – подростков с такими большими ресницами, наверное, не бывает. А сколько я их вчера видел-то? Особенно учитывая, что пялился в основном на девушек.
Еще недавно идеалом женской красоты для меня являлись сестра и мама. Оно и понятно – лучшие красотки Ларгонии по сравнению с ними не выдерживали никакой критики. В Харькове же я увидел столько сногсшибательных девушек, что испытал настоящий шок. Может, еще и поэтому так безрассудно кинулся спасать Мелехова, осознав, что бандиты собираются расправиться с его дочкой…
Хлопнула дверь в прихожей, в номер зашел ее отец. Неудобно как-то получилось. Мы в одной постели, а тут…
– Да не тушуйся ты, ядрена вошь, Анфиса уже совершеннолетняя, – успокоил он. – Одевайся, поговорить надо.
– Пап, привет, – не открывая глаз, сонно пробормотала молодая женщина. – Я посплю еще немножко?
– Спи.
Мы вышли во вторую комнату номера и сели на диван.
– Держи. – Он протянул пачку купюр. – Мелехов всегда выполняет свои обещания. Даже в безвыходной ситуации. Помнишь, что я сказал Лорду, когда тот поднял руку на Анфису?
– Помню. Он не переживет и дня, если тронет вашу дочь.
– И он благодаря тебе не пережил-таки, ядрена вошь. Так что бери, ты меня вчера здорово выручил.
Купюры в пачке не были похожи на гривны. Попытался прочитать название. Не получилось.
– А что это?
– Баксы, – удивился он. – Ты что, никогда настоящие деньги в руках не держал?
– Не приходилось.
– Ну даешь. – Он хлопнул меня по плечу. – И откуда ты такой взялся? Прямо не от мира сего!
Удивительная проницательность!
– У меня имеются проблемы, о которых не хотелось бы говорить, – уклончиво ответил я.
– Понял. Считай, что твои проблемы теперь и мои.
– Думаю, у вас своих и без меня хватает.
– Тут ты верно заметил. Поэтому будет к тебе большая просьба касательно Анфисы. Только сначала скажи, чем я могу помочь? Чудес не обещаю, но Мелехов – не последний человек в Харькове. – Он поднял указательный палец кверху.
Задумался. Когда выход из затруднения обнаруживается слишком быстро, он, скорее всего, ведет в западню. Однако отказываться от неожиданной поддержки означало затянуть выполнение задания. Решил рискнуть.
– Я прибыл из очень глухих мест и плохо ориентируюсь в городской жизни. Мне нужно срочно попасть в Москву, но нет документов.
– А это что? – Он указал на торчавшие из кармана корочки.
– Это? Нашел на улице. Думал, вдруг пригодятся? – Я положил на столик паспорт Петра Вениаминовича. – Второй – просто блокнот.
О книжице с сонным газом решил умолчать. Как любил говорить сержант: «Убийственные сюрпризы должны содержаться в строжайшей тайне вплоть до их применения».
