– Володя, что с родителями Рыкова? – обратился он к Зырянову. – Как их состояние?
– Да все нормально! – Кукловод дернул щекой. – Взяли анализы, дали витамины. Ну, все как перед программированием! Подлечим, одним словом!
Вадим Александрович насторожился.
– Но их еще не…
– Нет, ну ты же сам сказал! – успокоил генерального Зырянов и тоже оглядел присутствующих, но сделал это подчеркнуто демонстративно. – Кто же против тебя пойдет! Как, братцы, желающих нет?
Все дружно замотали головами. Нет уж, дураков в другом месте ищите!
Должанский повернулся к Кокаколе:
– Коля, как со связью? Группы радиофицированы?
– Конечно, все, как вы и говорили! – зачастил, вскакивая, Сериков. – Все на одной волне, и стоит только кому-нибудь что-то заметить, все тут же знать будут!
Кукловод саркастически поднял бровь:
– А не запутаетесь, куда бежать и за кем? Кокакола снисходительно улыбнулся.
– Нет, всем расписаны позывные! – Сериков горделиво вздернул голову, глядите, мол, какой я предусмотрительный. – Вадим Александрович будет у нас «первый»! Вы, Владимир Арамович, – «второй», я – «третий». Отряд, прикрывающий северную сторону, – «семисотый». «Трехсотый» – это западный, а «восьмисотый» – восточный.
– Подожди, подожди, – не понял генеральный, – а почему такой разброс странный? «Семисотый», «восьмисотый» и вдруг «трехсотый»! Это твои приближенные, что ли?
– Ну, распределение позывных – это мое «ноу-хау»! – Сериков как будто стал еще выше ростом. – Восьмисотый и восток с одной буквы в начинаются. Север и семисотый тоже имеют общую первую букву – эс.
– Во дает! – вставил Лосев, недовольный тем, что его оставили без позывного. – А триста и запад как же, по-твоему, пишутся? С буквы тэ?
– Нет, с буквы зэ! – надменно ответил Кокакола. – А она на тройку похожа, с которой и начинается цифра триста!
Присутствующие переглянулись. Они так и не поняли, всерьез Сериков говорит или нет? Но, похоже, что всерьез.
– А как же юг? – спросил молчавший до сих пор Медведев. Он вообще не понимал, для чего здесь сидит, и потому не вмешивался в разговор. – Южный отряд как обозначен?
– А вот югу я так и не нашел подходящей цифры, – погрустнел Николай Николаевич. – Хотел десятку, она с похожей загогулиной, но тысячный долго вы говаривать… Короче, им я присвоил позывной – «девятисотый».
– Охренеть можно! – не выдержал Должанский. – Ну ты и гений! Закончим операцию, сядешь кандидатскую писать!
– Докторскую! – вмешался Кукловод, – Такое не меньше чем на докторскую тянет!
Первым злоумышленника обнаружила автоматика. На экране дисплея оператора замигал тревожный огонек, и на новеньком телемониторе ясно высветилась мужская фигура, перебирающаяся через северный забор.
Дежурный, а сегодня была очередь Валентина Демина, мгновенно отреагировал и, как и было приказано, доложил в кабинет генерального. А Сериков между тем уже принимал доклад Пашки Дьяконова, командира отряда, ответственного за северный сектор.
– «Третий», я «семисотый», у нас гость, брать? – затрещало в динамике радиостанции.
– «Семисотый», вас понял! Вам приказ – захватить его! И «восьмисотый» тоже! На поддержку!
Лосев, чувствующий себя не у дел, решил внести свой вклад в общее дело.
– Слушай, Коля, а зачем ты южных дергаешь? – спросил он. – Северные и сами справятся!
– Как это южных? – удивился Кокакола. – Южные это «десятые», а я отправил «восьмисотых», это…
– Восточные! – подсказал Медведев. Он тоже хотел немного славы. – И не «десятые», а «девятисотые»!
– Да-да, правильно, я забыл, ты же сказал, что «десятых» нет, – не унимался Лосев. – Значит, это южные!
Запищал телефон. Это был Демин.
– Вадим Александрович, – сообщил он, – у нас и с восточной стороны кто-то через забор лезет! Должанский повернулся к Серикову.
– Быстро посылай «восьмисотых» к восточному забору!
– «Третий», я «семисотый», гость убежал! – протрещал динамик. – Мы не успели добежать, как он развернулся и через забор! Там его такси ждало!
– Быстро к восточному забору, там другой пробирается! Первый вас только отвлекал!
– Выполняю!
– «Восьмисотый», слышали? – продолжал командовать Кокакола. – Бегом… нет, оставайтесь прикрывать северный забор!
Запищал телефон.
– Слушаю, Должанский! – представился директор. Это был снова Демин. Он доложил о прорыве с запада!
– Кокакола, посылай «десятых» на запад! – закричал Вадим Александрович.
– «Десятые» – это южные! – вмешался Лосев. – А запад – это «третьи»!
– Нет! Южные – это «девятисотые», – возразил Медведев. – А западные «восьмисотые»!
– «Восьмисотые» – это восточные, но они сейчас на севере! – с апломбом заявил Сериков.
Должанский почувствовал, что у него в глазах темнеет от всех этих чисел. Он уже перестал понимать, где кто находится.
– Ну-ка заткнитесь все! – закричал он. – Говорят только… я и Кокакола! Доложить немедленно, где кто находится?
Но ответить генеральному не успели. Вновь затрещала радиостанция.
– «Третий», я «семисотый»! Пока мы добежали, нарушитель убежал! Так же, как и первого, его поджидало такси!
– «Третий», я «девятисотый», так мне брать моего или стоять? – раздался вдруг голос командира западных.
– Как? – возмутился Кокакола. – Вы все еще стоите?
– Так команды никто не давал! – ответил «девятисотый». – Я все жду, жду… вот сволочь, убегает!
Вновь раздалась трель телефона. Должанский рывком поднял трубку.
– Прорыв с юга! – заорал он. – Посылай этих…
– «Десятых»! – услужливо подсказал Лосев.
– Какой черт «десятых»! – взвился генеральный. – Мать вашу, ну-ка пошли к… Так, ты… знаток, – палец Вадима Александровича ткнулся в грудь пиарщика, – пи… иди к «десятым», тьфу ты черт, достали совсем! Иди короче, на юг! А ты, Медведев, на север! И чтобы без результатов не появлялись!
– «Третий», я «восьмисотый», мы здесь гостя взяли! – ожила рация. Самодовольство «восьмисотого» ощущалось даже сквозь эфирные помехи. – Что нам теперь с ним делать?
Желаемое произошло так быстро, что все опешили и не сразу нашлись, что сказать.
– Так это… сюда его давай! – первым опомнился. Кокакола. – Под усиленной охраной!
Пленника доставили с удивительной для сегодняшних событий оперативностью. Неужели Рыков попался? Выше среднего роста, худой, тонкошеий, он действительно напоминал бывшего программиста, но точно сказать было трудно, – помимо того, что руки задержанного сковывали наручники, голова его была замотана чьей-то майкой.
