Смахнув прилипшую к листку крошку, Олег занес руку для первого штриха и на мгновение замер.
– Кошек не боишься? – спросил он.
– Кошек? Кошек я люблю, они уют создают… Если бы не мама…
– Будет тебе кошка, – пробормотал Олег. – Классная кошка… сильная.
Рука замелькала над листком. Глаза, большие круглые глаза с щелевидным зрачком. Илса грешным делом подумала, что опять кобра получится, но плоский лоб и прижатые кошачьи уши развеяли ее сомнения. Илса обрадовалась, но рано. Еще несколько быстрых движений руки – и у животного появилась пасть, оскалившаяся в грозном рыке.
– Это кошка? – спросила девушка. В ее голое звучало разочарование.
– Кошка, – подтвердил Олег. – Конечно, кошка-Ягуар ведь тоже кошка, только большая… и сильная.
– Понятно. – Илса вздохнула и ласково улыбнулась, мол, что с ним поделаешь, большой ребенок.
А Олег все рисовал и рисовал, не замечая ничего вокруг. Казалось, Реставратор нашел наконец, куда сбросить негативную энергию, накопившуюся в нем за последние дни, непонятные и суматошные. Он рисовал быстро, торопливо, словно старался успеть это сделать до того момента, когда его оторвут от работы. Он рисовал так, словно бы от того, сколько рисунков он сделает, зависело что-то важное, может, даже переломное в его собственной судьбе и в судьбе доверившейся ему Илсы…
– Вот! – громко сказал кто-то. – Мне вот этого!
Олег как будто не слышал, даже не повел головой, а Илса оглянулась. Клиент указывал пальцем на большого разноцветного скорпиона. Илса окинула разочарованным взглядом человека, который сделал такой странный выбор.
Невысокий, кряжистый, даже под плотной курткой угадываются литые мышцы. Короткая стрижка, мобильник… Все атрибуты новомодного нового русского из анекдота… Такое впечатление, что он специально старается соответствовать этому образу.
Совсем иначе выглядел и вел себя второй клиент, высокий, широкоплечий и рыжеволосый. Он не важничал, держался просто и если и имел при себе сотовый, то не доставал и не демонстрировал его. Свитер, потертые джинсы и мягкие замшевые ботинки… Встретишь – внимания не обратишь.
При всем при том Илса заметила, что в этой паре решающий голос принадлежал именно ему. Посмотрев на рисунок, выбранный напарником, он лишь хмыкнул и отвернулся. И этого было достаточно, чтобы темноволосый тут же потерял интерес к рисунку и снова принялся перелистывать страницы. Одну, другую, третью…
– Слышь, Жан, или как там тебя… а, Жак, – растягивая слова, произнес темноволосый. – У тебя чё, ничё путного нет?
Жак посмотрел на говорившего с некоторым удивлением. Вроде бы он не давал повода для грубости.
– Может, вы обратитесь к другому специалисту? – холодно-вежливым тоном проговорил он. – Наверняка там найдется то, что вас заинтересует.
Слова Жака, а еще больше сам факт, что кто-то посмел ему перечить, привели черноволосого в негодование.
– Да ты чё?! Я чё, пол-Москвы проехал, чтобы меня к другому посылали? Да я сам кого хочешь пошлю! Да ты знаешь, с кем говоришь? – зарычал гость. – Проблем со здоровьем давно не было? Да я сейчас разнесу весь ваш курятник…
Молчание хозяина квартиры распалило его еще больше. Он с угрожающим видом поднялся на ноги. Наглец не заметил, как сверкнули зеленые глаза Олега, оторвавшегося от своего занятия. Это, однако, не ускользнуло от глаз рыжего.
– Паша, прекрати! – прикрикнул он на товарища. – Тебе предложили, что есть, нравится – выбирай, не нравится – найди и принеси то, что тебе подойдет.
Тот, кого назвали Пашей, мгновенно успокоился. Стало ясно, что он просто изображал барский гнев, чтобы хозяева мастерской знали свое место.
– Может, Паше водички холодной попить? – с вызовом спросил Олег. Ему черноволосый очень не понравился, захотелось дать ему понять, что лучше будет, если он попридержит язык, а то и с него спросить могут. – А то покажу, где кран находится.
– Не стоит. Он и так понял, что погорячился, – проговорил рыжий, не дав товарищу открыть рот и жестким взглядом пресекая его попытку огрызнуться, и тут же перевел разговор на другое:
– А вы, наверное, художник?
– Нет, реставратор, – буркнул Олег. – Это что-то меняет?
– Да нет. – Рыжий пожал плечами. – Рисуете умело, быстро, вот я и подумал…
– А что ты… – начал темноволосый и осекся, увидев ягуарочеловека. Он удивленно посмотрел на рисунок, перевел взгляд на товарища:
– Ну ничего себе! Вот это да! Пантелей, ты встречал где-нибудь такое?
Рыжеволосый и сам уже заметил рисунок и замер, впившись в него взглядом.
Жак, услышав восклицания, тоже подошел посмотреть. Восхищенный блеск за зелеными линзами сказал больше всяких слов.
– Вот! – закричал Пашка. – Вот этого хочу! Слышь, Жак… мастер, кольни мне вот эту животину!
Жак кинул быстрый взгляд на Олега. Увидев, что тот раздражен бесцеремонностью и не хочет отдавать этому хаму свой рисунок, пусть даже сделанный на скорую руку, хозяин дома понял, что ему пора вмешаться.
– К сожалению, этот рисунок мне не принадлежит, – объявил он. – Я могу накладывать только те рисунки, которые вы видите в этих альбомах. Конечно, я бы не отказался купить…
– Плачу пятьсот гринов! – выкрикнул темноволосый и полез в карман за бумажником. – Я покупаю эту кошку!
– Рисунок не продается, – резко произнес Олег.
– А можно узнать почему? – спросил рыжий.
– Семьсот! – заявил Пашка.
– Я не торгую…
– Восемьсот!
– Насколько я знаю, все художники продают свои картины… – продолжал Пантелей. – Почему бы вам не заработать? Это же хорошие деньги.
– А почему бы вам не забрать свое бар… – начал было Олег, но его перебил владелец мастерской.
– Подождите! – заговорил Жак, поняв, что назревает конфликт. – Успокойтесь! Олег…
– Тысяча! – гнул свое Паша. Казалось, он вообще ничего не слышит.
– Нет!
– Полторы! – продолжал темноволосый.
– Паша, да угомонись ты! – разозлился его спутник. – Что ты как робот…
– Я хочу… – начал Паша, но рыжий не дал ему договорить.
– Я сказал – погоди! – В голосе рыжего появился металл, и темноволосый сразу притих.
В комнате воцарилась напряженная тишина.
– Олег, а что вы будете делать с рисунками? – спросил Пантелей.
Вопрос поверг Олега в растерянность. До появления этой парочки он вообще как-то не думал об этом. Просто показал бы монстров Жаку, а потом на усмотрение хозяина квартиры – или в мусорную корзину, или еще куда… Теперь же предстояло решать, как выйти из неприятной ситуации…
