– Слушаю тебя, Даня, что случилось?
– Только что к Елагину пришла еще одна девушка … – начал Даниил и замолчал.
– Ты ее знаешь? Что с ней? Что-то серьезное?
Инок смутился.
– Да нет, просто какое-то странное чувство. Неладно с ней. Мне кажется, недавно ей было очень и очень плохо.
В трубке зашуршало. Даниил ясно представил, как командир пожимает плечами.
– У Елагина все такие, Дань. Почему именно она?
– Не знаю. Не могу объяснить. Но понимаешь… ощущение очень четкое. Как-будто я на ее месте оказался.
В дверь Иринка позвонила не сразу. Две-три минуты она топталась на лестничной клетке двенадцатого этажа, собираясь с духом.
– Проходи. Здесь тебе рады. Тебя выслушают и поймут.
На пороге стоял мужчина и приветливо улыбался. Иринка никогда не видала его раньше, но сразу же поняла: это и есть Учитель. Именно таким он и должен быть: высокий, немного щуплый, мудрое лицо, всепонимающий, чуть насмешливый взгляд. Пастырь заблудших душ.
За его спиной теснились несколько парней и девчонок, все они смотрели на новенькую с любопытством.
– Вы Игорь, да? – на всякий случай спросила Иринка.
Он улыбнулся еще шире.
– Игорь. А ты, наверное, Ирина? Впрочем, можешь не говорить, у нас каждый представляется так, как ему больше нравится. Ведь человек не всегда согласен с именем, полученным при рождении.
Сам по себе Приют выглядел не слишком привлекательно: замусоленная трехкомнатная квартира, набитая старой, сильно пошарпанной мебелью – диванами, кроватями, лежанками. Правда, пол чисто вымыт, но по углам гнездятся сумки с мусором, обои на стенах отсырели, свисая неряшливыми клоками. Иринке приходилось не раз себя одергивать, чтобы не показывать просыпающуюся брезгливость.
«Думаешь, у тебя самой лучше бы получилось? Попробуй тут поддерживать порядок, когда в каждой комнате спят, едят и живут по восемь-десять человек».
– Ты пришла как раз вовремя, – сказал Учитель. – Церемония Возвращения скоро начнется. А пока, если хочешь, можешь со всеми познакомиться. Нюша!
Иринка хотела спросить, что это за церемония, но ее уже тянула за руку короткостриженая, немного полноватая девушка лет восемнадцати.
– Я – Надя, но ты можешь звать меня Нюшей. Ира, да?
– Иринка.
– Вот и хорошо, не запутаемся, – и, заметив недоуменный взгляд, добавила: – Одна Ира у нас уже есть, но она – Ириска.
Нюша вообще оказалась довольно деятельной натурой, энергия так и кипела в ней, она всё время порывалась что-то делать, говорить, куда-то идти или даже бежать. Глаза девушки лихорадочно поблескивали, то и дело она тормошила кого-нибудь из приютинцев, шептала на ухо, потом представляла Иринке. Та едва успевала пробормотать пару слов, как Нюша уже тащила ее к следующему.
Приветствовали ее по-разному. Кто-то реагировал бурно, расспрашивал, звал «потом поболтать», но были и другие, тихие, погруженные в себя. Хорошо, если Нюше удавалось выжать из них пару слов, в основном же, занятые своими мыслями, они не обращали внимания на новенькую. И Иринка волей-неволей задумывалась, рады ли ей здесь.
Вечер, которого, судя по репликам и поведению на форуме, она представляла бесшабашным циником и балагуром, оказался мрачным и молчаливым. Когда Нюша сказала: «А это Вечер. Правда, похож?» – Иринка протянула руку, подумав, что в его характере было бы припасть сейчас на колено и поцеловать ей кисть.
Однако Вечер, казалось, не замечает ничего вокруг. Он едва удостоил ее взглядом, слегка кивнул и отвернулся.
– Не обращай внимания, – шепнула Нюша, – он просто не в духе.
Подумала секунду и добавила:
– Впрочем, он всегда не в духе. На него нельзя обижаться.
Когда знакомства, наконец, закончились, разочарованная Иринка попыталась разговорить Нюшу, что, в общем, было не сложно. Девушка сыпала какими-то новостями и подробностями из чужих жизней, а Иринке не терпелось узнать про форум Суицида. нет и про совсем другого Вечера, кумира тамошних завсегдатаев. Пытаясь перевести разговор в нужное русло, она то и дело вспоминала Нюшины слова из чатовской переписки:
– А помнишь, ты рассказывала, что…
Но Нюша каждый раз недоуменно переспрашивала: «Я так говорила?» – и Иринка решила, что новая подруга, похоже, не понимает ее намеков. Или делает вид – может, просто не хочет, чтобы здесь, в Приюте знали, сколько времени она проводит в чатах и форумах.
Долго поболтать не удалось – Игорь торжественно пригласил всех в большую комнату.
Церемония показалась Иринке скучной. Нет, было достаточно торжественно, Учитель говорил вполне понятные и нужные слова, но до сердца они не доходили.
Ей больше запомнилось то, что было потом. Переговорив с девушками – Нюшей и Ириской, Игорь на время куда-то ушел, оставив новенькую на их попечение. Сказал:
– Я скоро приду, тогда и поговорим, если захочешь. А пока осмотрись, почувствуй себя дома. Здесь все тебе рады, Иринка. Помни об этом.
Честно сказать, она этого не заметила. Но спорить не стала: может, и правда.
Девчонки потянули ее на кухню – поделиться своим, сокровенным. Минут через десять Иринке стало нестерпимо скучно: то же самое или, по крайней мере, похожее она уже читала на форуме. Потому и обрадовалась несказанно, когда Ириска спохватилась:
– Ой, заболтались мы совсем! Скоро Учитель придет, а у нас еще ничего не готово.
Нюша всплеснула руками и тут же, подставив стул, полезла на верхнюю полку посудного шкафа. Достала цветастую упаковку каких-то таблеток, размером больше напоминавших презервативы, выщелкнула с десяток прямо на кухонный стол. Иринка предложила помочь, но девчонки дружно замотали головами:
– Нет-нет, ты же не знаешь кому сколько.
Потом как будто спохватились, переглянулись и как-то странно посмотрели на Иринку. Нельзя сказать, что ее выгоняли, но под их взглядами она почувствовала себя лишней.
– Ну ладно, не буду вам мешать.
В комнате кружок из трех парней и одной девушки – Витя, Денис, Стас и Викуся, если Иринка ничего не напутала – обсуждали такое, что Иринка сразу же забыла и таблетки на кухонном столе, и мрачного Вечера, и даже завораживающий высверк искр в Славиковых глазах.
Говорили о красоте ухода из жизни. О том, как лучше обставить собственную смерть.
– …Когда человек впадает в депрессию, – спокойно объяснял Денис, – и, не зная, как выбраться из нее, доходит до суицида – это нелепо, да и просто глупо. А вот когда он решает уйти из этого мира осознанно, то разом становится выше других людей, которые цепляются за жизнь, берегут ее. Такой человек способен на многое, он может рисковать собой сколь угодно долго: ему нечего терять, он ходит по краю. И если уж он все-таки хочет довести до конца, что задумал, то обязательно обставит дело по высшему разряду. Девушки сделают великолепную прическу, накрасятся, выберут свой самый лучший наряд, парни – наоборот оденутся посвободней, в потертые, но удобные джинсы, рубашку с расстегнутым воротом. И обязательно окружат себя дорогими для последних минут жизни вещами – фанатский шарф с логотипом футбольного клуба, бейсболку команды Формула 1… ну, понятно, да? Последняя сигарета непременно должна быть самой лучшей и дорогой. Легкое вино, в плеере – любимая музыка…
