— На два слова, — позвал я.
Мы отошли чуть-чуть.
— Ты совсем не запыхалась. И не вспотела.
— Сама не понимаю.
— Ты помнишь, что было в подземелье?
— Что-то сумбурное. Пытаюсь вспомнить, но все летит
перед глазами… А что там было?
— Мумию помнишь?
Маринка молча покачала головой…
— Пошли к ребятам.
Мы вернулись. Там было плохо. Валя рыдала, ее успокаивали
Аська и Джор. Вика сидела насупившись, ни на кого не глядя. Артур изображал
бодрость и уверенность, но получалось фальшиво. «Про нас, актеров МХАТа!
говорят! что мы-де! — пе-ре-иг-ры-ва-ем! Какая, ха-ха, не побоюсь этого
слова! — чушь!!!» В общем, лучше бы он никого не ободрял.
— Как по-твоему, — подошел Хайям, — почему
они за нами не погнались?
— Не знаю, — сказал я. — По крайней мере
одного у них убило, я видел. Скорее всего, нужно было замести следы…
— Они забрали щит, — сказала Маринка. —
Только он их нтересовал. Мы — нет.
— О как! — задумался Хайям. — Тогда точно
надо сматываться. Подальше и поскорее. Пока их интересы не поменялись.
— Ты помнишь, кто-то упоминал про эмчеэсовские учения?
Это ведь где-то поблизости.
— На том берегу озера, — сказал Хайям. — Я
сам про них подумал, но на лодке сейчас стремно.
— Это да. Рацию мы, конечно, бросили… Ребята, у кого
мобилки с собой — гляньте, может, есть поле?
(Рацию бросить сложно, значит, после того, как мы все
встретились, Илья все-таки незаметно отстал и исчез…)
— Откуда тут поле… — проворчал Артур, но выволок
из внутреннего кармана неизвестную мне модель с выдвижной антенной. —
Шведский, военный, — пояснил он, перехватив мой взгляд. —
Зверь-машина. Ну… ну, давай, собачка. Ищи.
С телефоном в руках он медленно повернулся вправо, влево…
— По нулям.
Я вытащил из кармана компас.
— Ребята. Когда мы утром шли — вон в той стороне я
слышал машину. Предлагаю сейчас быстро дойти до дороги и там уже решать, что
делать дальше.
— Что делать! — воскликнула Патрик. — Милицию
надо поднимать! ФСБ! Пограничников! Это же!., ни в какие рамки…
— Пошли, — сказал я. — Я впереди, Джор
замыкает. Стараемся не шуметь. Если махну рукой, мгновенно ложитесь. Ясно?
Так я стал командиром.
Глава 15
К дороге мы вышли через полчаса. Ну, не к дороге, строго
говоря. К просеке с глубокими колеями. И тут же услышали надсадный дизельный
вой. Где-то совсем рядом грузовик сражался с топью. Потом он вылез из-за
поворота.
Это был КамАЗ-тягач с прицепом. На прицепе лежали всего два
бревна — но, ребята, я даже не представлял, что в этой тайге могут расти такие
баобабы…
Девчонки выскочили из лесу и принялись махать и кричать.
Лесовоз подъехал почти вплотную и, резко выдохнув,
затормозил. Дверь кабины открылась, высунулся водитель:
— Вам чего?
— Нам куда-нибудь к цивилизации… — начал я, но
Вика меня оттолкнула.
— На нас напали! — закричала она. — Это
какие-то бандиты!..
— Бывает, — сказал водитель. — Черные
копатели, скорее всего. Им не попадайся… Ну, лезьте. Троих могу в кабину,
остальные на бревна — и держитесь там крепче…
Вика хотела вопить дальше, но Артур в кои-то веки грамотно и
не без нежности ее пресек.
Аська, Валя и Патрик забрались в кабину, парни полезли на
прицеп, затащили туда же Вику. Я стоял, готовясь подсадить Маринку.
— Ребята! — заговорила вдруг Маринка
удивленно-испуганным голосом. — Нельзя ехать! У них же вертолет. И вообще…
это не люди, которые Рудика убили. Я видела…
— Что ты видела?! — завопила Вика.
— Это дьяволы, демоны, не знаю… но не люди.
— Иди сюда, а? — Артур подал руку. — Потом с
этим разберемся.
— Я говорила, что она больная! — Вика опять
взвилась — никак не могла угомониться.
— Слушай, заткнись! — заорал на нее Артур.
Терпение у золотого мальчика явно закончилось на предыдущем ходе.
Вика отпрянула.
— Я не поеду!
В голосе Маринки вдруг прорезалось такое отчаяние… в общем,
весь мой страх и ужас от всего происходившего вдруг подобрался, отступил — а на
его место на миг пришел настоящий ужас… это было как в той школе, когда я
спустился вниз и заглянул в подвал, и мы все поняли, что смерть — это будет
самое легкое… То есть до меня наконец дошло, что мы ничего не понимаем и почти
ничего не видим, а то немногое, что успели увидеть, не рассмотрели — и что на
самом деле все куда страшнее и безнадежнее…
— Костя? — Артур посмотрел на меня, ожидая,
очевидно, что я выскажусь — и Маринка станет послушной и выполнит нужную
команду.
— Ладно, — сказал я. — Поезжайте. Мы тут…
как-нибудь выкрутимся… Ну, ты знаешь, что делать. Давайте.
— Поехали! — закричал Артур.
И Джор тоже закричал:
— Мы вернемся! Девчонок отвезем — и вернемся! Ментов
приведем!..
Так, ребята. Вот тут мне опять придется отвлечься и
попытаться как-то объяснить… Помните, я говорил о трех источниках моего
вдохновения: памяти, диктофонных записях и записях от руки в блокноте? И что я
не помню, как эти записи делал, хотя почерк мой, он своеобразный и
трудноподделываемый, и тем более не помню того, о чем писал, не то что в
деталях, а вообще — о чем? Собственно, к этому моменту я и подошел. То, что я
расскажу дальше, взято целиком из тех записей. В голове моей сейчас ничего
такого нет. Наверняка было. Но сейчас нет. И только временами — на полсекунды,
не больше — как проблеск… Сейчас — могу только прочитать запись и очень близко
к тексту пересказать. И еще — железобетонная уверенность в том, что все
записанное — именно так и было, все правда до буквочки.
Но и эти проблески — не моя память. Как будто вспоминаешь
полузабытое кино или чьи-то рассказы…
Не хочу я этого писать, неприятно, мерзко до липкости, но и
обойти не могу.
Ладно. Скоро сами все поймете.
Волков заказал самолет, как только понял, что «процесс
пошел», поэтому звонок Шарапова, Шарпа, застал его уже на аэродроме
Петрозаводска.
— Вы были правы, — сказал Шарп. — Это щит.
— Он у вас?
— Да. Я выслал борт.
— Хорошо, жду.
Через пятнадцать минут в служебном секторе сел САТ-ВБ — один
из трех построенных вертолетов этой марки и единственный в нашем полушарии,
Волков им очень гордился, это вам не яхта, которых как грязи; в прошлом году
Волков удачно организовал банкротство этой перспективнейшей фирмы и сейчас
покупал ее вместе со всей документацией, персоналом и ноу-хау через подставных
швейцарцев. Вертолет был сделан целиком из углепластика и легко развивал
четыреста пятьдесят километров в час на малой высоте в режиме огибания рельефа,
то есть был практически невидим для радаров; Волков полагал, что родной армии
не обязательно знать, куда летает по делам министр недропользования.
