– Это мой тебе подарок, – объявил он. –
Пользуйся.
Я сделала вид, что слышу ее в первый раз.
– Спасибо. Это лучший подарок в моей жизни.
– После моего волка, конечно? – хитро улыбнулся
Влад.
– Конечно, – согласилась я. И это была чистая
правда.
Когда мы уезжали, Влад спросил, есть ли у меня деньги.
– Есть. – Я кивнула. – Ты же мне платил.
– Точно! Даш, получается, ты сегодня в первый раз со
мной бесплатно?
Я хотела рассмеяться, но почему-то покраснела. Влад пришел
от этого в восторг.
– Ничего себе, Даша! Как это у тебя так здорово
краснеть получается? Не научишь?
Я долго держала его за руку около машины. И потом еще долго
жалела, что отпустила ее.
Любовь Макаровна, как всегда, говорила громко и язвительно.
Она поднимала на лоб свои очки и вглядывалась в лицо собеседника так, что
ему сразу становилось ясно: эта дама его в упор не видит. Потом она делала
собеседнику замечания по поводу дикции и фонетики. Если замечания
игнорировались, она просто вставала и уходила. На ходу попрощавшись. Свою фразу
бедолаге приходилось договаривать, обращаясь к двери.
В институте не было ни одного студента, который бы решился
зайти к ней в аудиторию со жвачкой. К ней вообще никто никогда не заходил, если
она сама не вызывала.
Считалось, что меня Любовь Макаровна любит. Поэтому не было
ничего странного в том, что она решила побеседовать со мной о моей диссертации.
Тема – «Техника сценической речи».
Оказывается, Любовь Макаровна говорила о моей работе со
своими коллегами из Лондонской театральной школы. И они действительно
заинтересовались некоторыми методиками, которые я разрабатывала. Эти методики
основаны на работах английского философа Френсиса Бэкона, впервые обратившего
внимание на внутренние, субъективные влияния, искажающие мышление человека. Он
назвал эти влияния обманчивыми призраками истины, что, в свою очередь, в ораторском
искусстве приводит к софистике, крайне опасной для восприятия речи оратора. В
своей работе я доказываю, что логика – это кратчайший путь к тому, чтобы
вызвать доверие к своим мыслям, а значит, и к словам.
– Ну что, моя дорогая, – Любовь Макаровна приподняла
очки над бровями, – вас ждет успех на английской земле. Готовы?
– К земле? – Я улыбнулась.
– Ну, к земле вам еще рано готовиться. Так же как и
мне, впрочем. – Она опустила очки на нос. – В Лондон поедете? На два
года.
– В Лондон? – Я даже испугалась. Перед глазами
возникла картина красного двухэтажного автобуса и вспомнилась фраза из
школьного урока «Trafalgar square».
– В Лондон. В Лондон. Не в Урюпинск же!
– Спасибо, Любовь Макаровна, – спохватилась я.
Никогда не умею вовремя сказать спасибо. Иногда уже дверь за собой закрываю и
думаю: «Ну что же я спасибо не сказала и не улыбнулась? Такие ведь приятные
люди…»
– В общем, думайте.
Моя преподавательница сняла очки, покрутила их в руке за
дужку (я даже испугалась, что вылетят стекла) и мечтательно улыбнулась:
– А я бы, может, и рванула… да…
Она снова вернула очки на место – себе на нос.
– Но вам сейчас непонятно что надо. До свидания, Даша.
– До свидания. Я тогда позвоню, да?
– Тогда позвони! – Любовь Макаровна сделала
ударение на слове «тогда», давая мне понять нелепость этой фразы.
Здорово было бы поехать в Лондон. И все это вранье, что там
постоянные туманы. Климат получше нашего. Рита бы ко мне прилетала… А Влад?… А
Терминатор, в конце концов?
Я ведь там совсем никого не знаю.
Я отправила Владу sms: «Мне предложили работу в Лондоне».
Получила ответ: «Здорово».
Отправила еще одно: «Мне соглашаться?»
Где-то в области живота почувствовала, что сейчас у меня
может испортиться настроение. Или это в области сердца?
Ответ: «Ни в коем случае!»
Я люблю мир! И жизнь. И всех прохожих вокруг меня. И всех,
кто проходит не здесь. Я улыбаюсь каждому и получаю улыбки в ответ. Пусть уже
за спиной, и я их не вижу, но это не важно. Я знаю, что они есть.
Как было бы здорово работать продавщицей в цветочном киоске!
Иногда я бы дарила прохожим цветы просто так. Или всегда.
Отправила sms: «Что вечером?»
Хорошее изобретение – sms.
Ответ: «Дела, как всегда. Скучаю».
Я убрала телефон в карман.
Влад смотрел на меня с первых полос газет, вывешенных в
витрине журнального киоска. Конечно, он потрясающе красивый. И после покушения
он стал очень популярной персоной в средствах массовой информации.
Может, и вправду когда-нибудь президентом будет?
12
Костя сделал Рите предложение. Она не думала и секунды.
Ответила: да. Он подарил ей кольцо. С бриллиантом. Graff – сказала Рита. И еще
по одному «Графу» в каждое ухо на свадьбу!
Помолвку назначили на 28 апреля. Как объяснила Рита, чтобы
не смешивать праздники. Потому что в субботу 29-го и так был Международный день
танца, а в воскресенье – День работников пожарной охраны.
Торжественная церемония помолвки состоялась за городом, в
яхт-клубе. Был накрыт стол-фуршет, официанты плавно перемещались с подносами;
гости в количестве человек тридцати разместились небольшими группками по всему
залу ресторана.
Стеклянные двери на террасу были открыты; глаза слепило уже
почти летнее солнце; приглашенные музыканты играли негромко, но выразительно;
Рита была счастлива.
Я была счастлива за Риту.
Она переходила от одного гостя к другому, заразительно
смеялась и без малейшего смущения рассказывала историю своего
интернет-знакомства с Костей.
«Граф» на ее пальце сверкал миллионом солнечных зайчиков, и
они весело прыгали по лицам гостей.
Мне портило настроение только то, что Влад не принял Ритино
приглашение.
Я смотрела на окружающее его глазами и ни капли не
сомневалась в том, что ему бы эта вечеринка понравилась.
Но у Влада «дела, как всегда».
Музыканты заиграли туш, и всех пригласили на улицу.
Остроносая, как утюг, белоснежная, как праздничная скатерть,
грациозная, как спящая львица, прямо напротив входа была пришвартована Костина
яхта.
И Костин сюрприз к этому дню – ее новое название. «Королева
Марго».
Официанты громко открывали шампанское, Рита визжала от
восторга.
