– Ты знаешь, что он мне сейчас написал?
– Что?
Наверняка мои глаза загорелись. Ответ на такой вопрос всегда
интересней, чем самая захватывающая книга.
– Что я – королева метаболизма!
– Королева метаболизма?
Разве «метаболизм» – синоним «красоты»?
– Ну да. Я же ем много, а вообще не поправляюсь. Я ему
предложила пойти поужинать сегодня.
Карниз рухнул вместе с Терминатором. Комната стала как будто
больше и светлей.
– Нельзя! – закричала Рита и кинулась к собаке.
Терминатор получила удар по морде и наконец-то разжала
челюсти. Словно сама обрадовавшись этому, она кинулась ко мне, виляя хвостом.
– Хочешь с нами пойти? – спросила Рита. – Я
попрошу, чтобы он друзей взял.
– Не могу. – Я пыталась забрать у Терминатора из
пасти фольгу с остатками «крошки-картошки». – Я весь день буду с Владом.
До вечера.
– А тебе заплатят за такой график? – Рита снова
повернулась к компьютеру.
– Да. Любовь Макаровна сказала, что я получу сто
долларов за каждый день.
– Ничего себе! – обрадовалась моя подруга. И даже
отвлеклась от очередного послания. – Что купишь?
– Не знаю. А сколько лошадь стоит?
– Лошадь? – Рита задумалась. – Вечером в
Интернете посмотрю.
Терминатор лизала мне лицо и улыбалась.
– Тема, – сказала я. – Давай
уменьшительно-ласкательно называть ее Темой.
– Давай. Но мне пока уменьшительно-ласкательно называть
ее не хочется.
– А твой КБУ не достанет до потолка? Чтобы карниз
повесить?
– Да я Олега попрошу.
Я кивнула, сделав вид, что поняла, кто такой Олег.
Я раздумывала, не надеть ли мне другую рубашку. Нет, не
стоит. Решит еще, что я специально для него переоделась.
Мне принесли чай и шоколадных трюфелей на блестящем
серебристом подносе.
– Владимир Викторович будет занят еще минут тридцать.
Он на радио, – пояснила блондинка-секретарша, хрестоматийное сочетание
цвета и размера «девяносто-шестьдесят-девяносто».
Оказывается, Влад – это Вовка. Вовчик. А никакой не
Владислав.
Я сидела в небольшой переговорной. Почти все ее пространство
занимал стол. На нем стояло десять маленьких бутылочек «Эвиана».
Ровно через час появился Влад.
– Уезжаем, – объявил он по-деловому.
Я подскочила, чуть не подавившись конфетой. Влад улыбнулся:
– У моего приятеля сегодня дочка родилась. Надо
поздравить. Будем работать на выезде.
– Ой, а как назвали? – На моем лице было
подходящее к случаю умиление. Почти искреннее.
Взгляд Влада стал удивленным.
– Не знаю. Наверное, еще никак. Он вообще-то сына ждал.
Всю дорогу Влад повторял: «От топота копыт пыль по полю
летит». Я учила его произносить скороговорки четко даже шепотом. Он старался,
но потом начинал думать о чем-то своем и снова говорил громко, иногда глотая
окончания.
– Побольше артикуляции, – просила я. –
Произносите слоги как будто отдельно.
Мы приехали то ли в офис, то ли в магазин. Из обстановки –
опять один письменный стол. За ним сидел колоритный мужчина лет сорока. Его
тело было как гора, а голова казалась флажком альпиниста.
Он продавал подарки. Для людей, у которых все есть. Всякие
необычные вещи.
В прошлый раз Влад купил у него часы – своему партнеру на
день рождения. Партнер был левшой.
У этих часов головка завода была с левой стороны. Влад
показал мне их на картинке. Они еще были покрыты чем-то светящимся. Я сделала
вывод, что партнер Влада к тому же плохо видит.
Кстати, там были и такие часы, которые показывают время
високосного года. Всего двадцать восемь экземпляров.
Влад говорил про них почти шепотом, словно читал
скороговорку.
Еще в этом странном магазине продавались вещи, которых нигде
нет, но которые всем нужны. В определенное время.
Например, ко дню рождения мэра весь город, сбиваясь с ног,
ищет иконы Георгия Победоносца. Нигде их нет. А здесь есть. Заранее
припасенные.
Своему приятелю Влад купил набор старинных клюшек для
гольфа. В аутентичном чехле.
Я думала, что приятель играет в гольф, и похвалила подарок.
Нет, приятель прыгал с парашюта и занимался дайвингом.
Оказывается, на чехле сохранилась выбитая по коже
дарственная надпись – сто лет назад этот набор подарили кому-то с такой же
фамилией, как у знакомого Влада. Пожелания включали в себя надежду на благополучие
и здоровье. Влад был доволен.
– Я девять месяцев искал что-нибудь в этом духе! –
похвастался человек-гора. Его звали Мишаня.
– Угодил, – улыбался Влад, пожимая ему
руку. – Угодил!
Я радовалась вместе с Владом. Тому, что в жизни каждый
получает то, что ему нужно.
День рождения был в ресторане. Недалеко от Петровского
пассажа.
Отец новорожденной – пьяный, старый и лысый, но очень
обаятельный – показывал в цифровом фотоаппарате свою дочь. Она была красного
цвета, с зажмуренными глазами и редкими слипшимися волосиками.
Все умилялись. И чтобы сделать ему приятное, говорили:
– На пацана похожа!
Или:
– Такая милая! Хорошо, что девочка, а не мальчик!
Мама красной девочки была в роддоме. Мне это казалось
обидным. Она там одна, наверное, плохо себя чувствует, а все ее друзья – здесь.
Пьют и веселятся.
Время от времени я шептала Владу на ухо что-нибудь вроде:
– Каждый звук должен подразумевать действие. Вы
предлагаете и показываете. Предлагаете и показываете. Произнесите еще раз свою
фразу, но уже с этим посылом.
Он слушал внимательно, не забывая отвечать своим
собеседникам.
Через какое-то время все девушки оказались на одной стороне
стола.
Со мной никто не знакомился, но все разговаривали.
Я узнала о том, что ем мясо кабана, откормленного желудями
пиренейских дубов.
И пью Cristal Rose 1978 года.
Мне бы хотелось для сравнения попробовать Cristal Rose,
например, 2000 года. Но был только 1978-го. Я уточнила у официантов.
Девушку рядом со мной звали Оля. Она делала то, что никогда
не удавалось мне самой, – держала спину прямо. И постоянно говорила. Когда
ее переставали слушать, она обращалась ко мне.
