Владимир, вглядываясь в символы неведомого ему алфавита, мелькавшие на зеленом экранчике, недоуменно спросил Лею:
— Скажи мне, пожалуйста, что ты пытаешься сделать?
Лея в ответ, широко и сладко зевнув, сказала:
— Я пытаюсь войти в систему Имперской торговли. Понимаешь, — добавила она, становясь все более похожей на обычную Лею, спокойную и уверенную в себе, — Стор явно был не беден. В момент входа в Сеть он был идентифицирован, и сейчас система ждет его личного пароля. Мне же не приходит в голову ничего. Как ты думаешь, что это могло бы быть?
Владимир задумался. А потом спросил, озадаченно глядя на тускло сияющие, угольками на мраморе, кружочки клавиш:
— Лея, а что было ключом к открытию крышечки?
— Его год рождения, — задумчиво, если не сонно, ответила девушка, с лица которой уже сходил румянец, оставляя после себя обескровленную бледность.
— Это было не очень разумно с его стороны, — отозвался Володя, чувствуя приступ нежности к своей Лее, которая, будучи, похоже, не в силах уже стоять после действия кофе, доверчиво опустилась теперь к Владимиру на колени.
Лея, с трудом разлепив смежающиеся веки — будто мотылек крылышки расправил, — сказала:
— Да нет, нормально. Ему же в голову не могло прийти, что его оружие попадет в руки… тех, кто знает, что его год рождения 17853-й. Ведь он вообще никому не говорил, что он высший офицер…
Лея сонно уронила голову Володе на плечо, уютно обнимая его руками. Владимир же чувствовал, что им просто необходимо нащупать сейчас этот самый пароль, хотя, с другой стороны, он не представлял себе, зачем им вообще все это нужно. От расслабленного тела Леи веяло теперь такой непобедимой сонливостью, что Володе показалось, что он и сам не сможет противиться ее обволакивающей материи и они сейчас лягут спать, вернувшись к попыткам проникнуть в анданорский Интернет уже завтра. Тем более по зеленому экранчику с окошечком для ввода пароля посредине все бегали и бегали завораживающие значки, геометрические фигурки, символы; они будто играли друг с другом, то выстраиваясь в стройные ряды, то распадаясь на пульсирующие фрагменты. Володя решил перетащить Лею, обесточенную действием кофе, на кровать, а сам собрался отправиться в свою комнату, где было куда как теплее, чем в вымороженном при помощи не закрывавшегося дни и ночи напролет окна зале, оставив попытки до завтрашнего утра. Символы же на гипнотизирующем экранчике выстроились в одну шеренгу и принялись очень забавно лопаться, раздуваясь, как мыльные пузыри. Володя все-таки растолкал Лею, чтобы спросить у нее, что означает циклически повторявшееся через короткие интервалы времени текстовое сообщение. На вопрос Владимира, можно ли оставить все как есть до завтрашнего утра, Лея, не открывая глаз, уверенно закивала прелестной головкой. А зеленые буковки продолжали лопаться одна за другой — теперь из каждой вырывался словно маленький салют мерцающих зеленых искорок.
— И все же что тут написано? — решил-таки выспросить у девушки Володя.
Лея в ответ сонно произнесла:
— Тут сказано — введите пароль и подтвердите ввод.
Володя, пока Лея переводила смысл взрывающихся буковок, неотрывно с нежностью смотрел на ставшее таким родным лицо анданорского офицера из оккупационного корпуса. Что-то было не так, тревожно подумалось Володе. И секундой спустя он понял, что именно. Лея переводила, не размыкая век, следовательно, она, толком не проснувшись, теперь либо фантазировала, либо вспоминала прежнее сообщение. Володе отчего-то сделалось очень страшно. Он ожесточенно затряс все еще сидевшую у него на руках девушку, отчего голова ее закачалась из стороны в сторону, как у резиновой куклы. Лея ошалело распахнула глаза и, испуганно уставившись на Володю, выдохнула:
— Что случилось?
— Ничего, — как можно спокойнее сказал Володя, чувствуя по непонятной для себя причине, что словно задыхается от сгустившегося в комнате страха. — Переведи, пожалуйста, что тут написано, — и Владимир указал пальцем на неведомые ему значки, вновь, один за другим, разбрызгивающиеся по экранчику живописными оттенками зеленого салюта.
Лея сперва прочитала сама, потом же бросила на Володю взгляд, полный отчаяния. Володе на мгновение показалось, что он внутри кошмарного сновидения, где события развиваются по каким-то извращенным правилам — сперва возник немотивированный страх у него самого, теперь вот он обрел опору в еще секунду назад безмятежно спавшем лице Леи, а потом, стало быть, в их жизнь войдет чудовищное нечто, вызванное лавинообразным эхом перекликающихся друг с другом ужасов…
— Тут написано, что через пять танов табельное оружие взорвется, если не ввести правильный пароль, — сдавленным шепотом, словно опасаясь, как бы их не услышало это самое табельное оружие, выдавила из себя Лея.
— Пять танов — это пятнадцать минут? — уточнил Владимир, которому Лея как раз недавно объясняла отличия анданорского времяисчисления.
— Примерно, — откликнулась Лея. — Милый, — сказала она, зябко прижимаясь к Володе, будто ей, наконец, действительно стало холодно. — А ты себе представляешь хотя бы, что такое самоуничтожение плазменного пистолета?
— Нет, — отозвался Владимир, впрочем, уже сообразивший по тону жены, что это нечто более, чем просто неприятность.
— Боюсь, что ЭТО обрушит весь твой дом, — потерянно уточнила Лея.
— Ну так думай же скорее, что это может быть за пароль, — воскликнул Владимир. — Пожалуйста, соберись! Выпей, что ли, еще кофейка, если тебе он думать помогает.
— Хорошо, принеси мне его, — вымученно ответила девушка и принялась, как показалось бросившему на нее отчаянный взгляд Володе, набирать первые попавшиеся случайные комбинации.
Чайник был пуст. Володя всыпал в чашку три ложки кофе и развел его струей, бьющей из крана. И еще спустя 10 секунд влил пойло в рот скривившейся от отвращения Лее.
Через пять мучительных минут кофе подействовал. Владимир же тем временем думал, что ему делать с пистолетом, превратившимся в одночасье в эдак пятисоткилограммовую, в тротиловом эквиваленте, бомбу. Дом напротив был слишком близко, по всему выходило, что придется вытаскивать плазмомет на улицу. Володя думал, куда можно оттащить адскую машинку. И надумал — ближайший пустырь был приблизительно в шести минутах быстрой ходьбы от его дома. Для того чтобы успеть донести до него коварный плазмомет, ему надо было выйти через каких-нибудь две с половиной минуты. Лея сидела на стуле перед пистолетом одна. Володя же расхаживал, как волк в клетке, по комнате взад и вперед. Лея была сейчас так прекрасна — от действия кофе она порозовела вся, будто провела, не загорев предварительно, целый день на черноморском пляже. Наконец, Володя посмотрел на часы и, выйдя в коридор, обул кроссовки. Потом накинул кожаную куртку. Разумеется, он помнил про комендантский час. Но что ему оставалось делать — Лея знала, что говорила про катастрофичность самоуничтожения плазмомета.
Володя подошел к Лее со спины и чуть коснулся ее плеча. В руке он держал полиэтиленовый черный пакет, чтобы не привлекать к себе в темноте дополнительное внимание светящимся зеленым дисплеем и мерцающими красным кнопочками.
