— Насмотрелся? — спросила она.
Владимир подумал, что ему надо увидеть еще, как Солнце выходит из-за края Земли, как остается позади Луна, прочувствовать, чем отличается от его планеты Марс или, там, Юпитер, и уверенно выдохнул:
— Нет.
— И никогда не насмотришься. Так уж устроен Космос, поверь моему опыту. Теперь всю жизнь тосковать будешь, но больше смотреть на это не рекомендую — не всякий годится в пилоты космолета, по анданорской статистике — менее чем один из ста. Конечно, когда корабль идет на автопилоте или управляется с планеты — дело другое. Но когда у тебя безграничная свобода, а тебе надо добраться из пункта А в пункт Б, соблазн часто оказывается слишком велик. Хочется заглянуть за край планеты, побеседовать со звездами. Именно поэтому наши первые одиночные экспедиции в Космос были обречены — слишком велик соблазн.
Лея вздохнула, и Владимир почувствовал всем собственным телом, как ей самой тяжело всякий раз расставаться с этой могучей красотой.
— Ну вот, — продолжила девушка. — Я у тебя, на Земле, читала книжечку такую — «Легенды и мифы Древней Греции». Там есть две истории, которые невозможно правильно понять, если не видел ЭТОГО. Об Икаре, опалившем крылья, — а у нас многие так и направили корабль, опьяненные нашим Солнцем, прямо в него, — и об Одиссее, который не заткнул себе уши, чтобы послушать пение сирен. Потому-то в пилоты космолетов строжайший отбор, включающий в себя психологический тест. Пассажиру же — тебе, тебе, милый, — просто не полагается всего этого видеть — были случаи захвата лайнеров обезумевшим, как от наркотика, гостем корабля. А я вот этот тест, представляешь, прошла. А ни одному мечтателю или поэту этот тест не пройти. Но у нас-то с тобой, родной мой, — Владимир слушал Лею, не глядя на нее, не в силах отвести взора от шарообразного чуда, имя которому — Земля, — все с самого начала — вопреки инструкциям. Я просто не могла с тобой не поделиться ЭТИМ, мне хотелось, чтобы ты еще более полно ощущал меня, понимаешь? А это — часть меня… То есть я — неотъемлемая частица ЭТОГО. Дай мне руку, — властно велела Лея.
Владимир, лишь теперь до конца понявший причины поистине маниакального состояния, в котором Лея заказывала этот корабль, покорно протянул руку — обещал ведь слушаться, — спросив:
— У тебя ведь никогда не было СВОЕГО корабля, так?
— Верно, — шепнула Лея.
Она открыла какой-то потайной ящичек и извлекла оттуда нечто, слишком уж напоминающее шприц, чтобы быть чем-либо иным.
— Что это? — обеспокоенно спросил Владимир, непроизвольно напрягая руку.
— Космос — наркотик. Ты видел это сам, — сказала Лея, протирая кожу Владимиру аналогом спирта. — Но ты должен сейчас заснуть не только по этой причине. Тебе не выдержать перегрузок от работы звездного двигателя. Если ты не уснешь, то умрешь — понял?
— А ты, стало быть, нет? — раздраженно ответил Володя, сам поразившись резкости своего тона. Просто ему хотелось еще хоть немного пожить в ЭТОМ… — Прости, — тут же, спохватившись, добавил он.
— Охотно, — отозвалась Лея. — Ты еще молодчина — себя хоть немного контролируешь. Горжусь тобой.
Лея пронзила струной иглы вену на запястье Владимира, и тот ощутил, как нечто, готовое отнять у него запредельную красоту сказочного мира, уже катит по его жилам, устанавливая в его организме новый какой-то а порядок, словно бальзамируя его изнутри. Лея же извиняющимся тоном добавила:
— Милый, я бы разрешила тебе посмотреть еще немного, но задерживаться дальше опасно — могут засечь. А я тоже не железная, ты прав — просто я буду спать не так глубоко и не так долго — меня как-никак учили на пилота пять лет. Это ведь моя основная специальность, что ни говори…
Владимир осоловело посмотрел на свою жену, на ее контур на фоне звездной бездны неба. Хотел сказать ей «спокойной ночи», да вот язык вареным пельменем застрял где-то в искрящейся незнакомым вкусом от воздействия препарата полости рта.
Лея, будто прочитав его мысли, плавно качнулась к Владимиру — то ли как башня, то ли как птица — она сейчас казалась гигантской, как та планета, которая тоже была где-то рядом, — и, поцеловав Владимира в непослушные губы, провибрировала, будто нараспев: «Спокойной н-о-ч-и, м-оо-й мм-ии-лл-ыы-ййй».
И мир канул в черном, звенящем струями омуте пустоты.
Глава 22
СИЛЛУР
Владимир пришел в себя уже на Силлуре. Взглянув на наручные часы, он сперва решил, что они врут — ведь если им верить, то он проспал целую неделю. Однако Лея согласилась с мнением часов и подтвердила, что все это время он пребывал в беспробудном сне, почти анабиозе. Обстановка и природа новой планеты, признаться, не произвели на него столь сокрушительного впечатления, как открытый космос. Разумеется, как биологу, ему казались весьма интересными все населявшие эту благодатную планету существа, но сейчас он чувствовал себя скорее не ученым, а космонавтом. Его звало и манило звездное небо, такое чужое здесь, но такое же сказочное — он знал, — как и возле Земли… Лея завела космический корабль со спящим еще Володей в глубь Силлурианской Системы Прохладных пещер — места, часто используемого анданорскими разведчиками из-за его пригодности для их обитания. Удивительно, но сами силлуриане не догадывались об их существовании, точнее, о том, как холодно в этих расщелинах. Жители Силлура, по словам Леи, были прирожденными горожанами, и вся их жизнь сосредотачивалась именно вокруг городов. Оттого-то было не слишком сложно на миниатюрном маневренном космолете миновать их систему дальней защиты, не способной обнаружить столь маленькую цель, если за штурвалом такой опытный пилот, как Лея. Как выяснилось, Лея уже дважды летала на Силлур прежде, сопровождая агентов высшего класса. И она знала слабые места дальней защиты, использовав которые, несложно было посадить корабль на поверхности вражеской планеты. Сложности поджидали анданорских разведчиков на следующем этапе — проникнуть в города было практически невозможно, и Лея просто высаживала профессионального разведчика в определенном месте и ждала там его возвращения в заранее обговоренное время. Первый раз ее пассажир вернулся; во второй раз — нет, и Лее пришлось тогда улетать с планеты в печальном одиночестве. Теперь же Лея с Владимиром не ставили себе задачей проникновение в закрытые города силлуриан — напротив, они были счастливы подобной самоизоляции силлуриан на ограниченных участках территории, что позволяло нашим героям жить такой вот незамысловатой жизнью пещерных жителей. Лею, заказавшую вместе с космическим кораблем аккумуляторные батареи для своего морозильно-защитного костюма, ждал неприятный сюрприз — с ее заказом что-то напутали, и вместо аккумуляторов к костюму положили лазерный пистолет с двумя комплектами солнечных батарей к нему. Так что пока холодолюбивая Лея скрывалась от силлурианской тропической жары в глубине пещеры, добытчиком и охотником был Владимир.
Впрочем, Лея исхитрилась-таки перезарядить от космолета батареи своего комбинезона, но заряжались они дней пять, не меньше. Лея решила не надевать свой панцирь — герметичный костюм, энергии которого должно было хватить для охлаждения тела не более чем на 24 часа силлурианской жары, лежал наготове, — сама же анданорианка продолжала, как и в Москве, щеголять в полуголом, а то и вовсе обнаженном виде. Лея свыкалась с ролью хранительницы домашнего очага, точнее, как шутил Владимир, домашней морозилки; везде на Силлуре, казалось, было жарко и сухо, кроме их холодной и влажной пещерки. Наручные часы Владимира из-за несовпадения земных и силлурианских суток показывали нечто несусветное и вовсе не соответствующее расположению палящего голубоватого светила на небосклоне, однако среди захваченных Володей с Земли вещей он с удовольствием обнаружил будильник, работавший от батарейки. Это позволяло Владимиру с Леей договариваться, во сколько Володя вернется с охоты и, следовательно, к какому времени Лея должна была приготовить обед.
