— Разберемся, — отрывисто бросил Кручинин. — Куда вы дели бороду? Тоже сожгли?
— Поможем? — предложил Иван.
— К машине! Все! Быстро! И ни с места без моей команды!
* * *
Кончилось бабье лето.
Похолодало.
Небо стало тяжелым и низким. Изредка сеял дождь.
Он стоял у осевшей могилы под кленом, низко склонив голову. Глаза его были мутны. Зеленая шляпа, лежащая у ног исподом вверх, мокла в сырой траве. Изможденный, заросший грязной щетиной, он отрешенно и пусто смотрел на следователя, двух милиционеров со штыковыми лопатами и хмурил припухлые брови, как будто припоминая, где их мог видеть.
Кручинин поднял с земли его шляпу, не спеша расправил поля, сделал в ней выемку и небрежно повесил на сучок.
— Приступаем, Алексей Лукич.
Изместьев кивнул и равнодушно повел плечом.
Два милиционера воткнули лопаты в овершье аккуратно выложенного могильного холмика.
Работали они медленно, с предосторожностью, вводя штык не более чем на треть, рассматривая, развеивая рыхлую землю.
— Внимательнее, — изредка говорил Кручинин. — Внимательнее.
Вобрав голову в плечи, Изместьев неотрывно смотрел, как исчезает холм, как он низится, убывает, как увеличивается провал, как милиционеры руками счищают крошево с крышки маленького гроба, как, расшатав, выпрастывают его, вынимают.
— Вскрывайте.
— Не надо, — хрипло сказал Изместьев. — Это лишнее, — и показал: — Там, под ним.
Кручинин сам шагнул в яму.
Снял горсть земли и, приподняв и ощупав дно, вынул волглый, испятнанный глинистой слизью плащ, в который было завернуто что-то тяжелое.
— Тот самый топор? — обернувшись, спросил он.
Изместьев кивнул.
— Что ж, будем заканчивать.
Изместьев устало поднял руку.
— У меня к вам… просьба, Виктор Петрович, — он говорил тусклым, ослабшим голосом, медленно подбирая слова. — Нельзя ли… как было?… У меня совершенно нет сил.
— Конечно, — сказал Кручинин. — Мы не варвары.
— Спасибо.
Изместьев опустился на колени и низко, до самой земли, склонил голову.
— Прости меня, девочка, — произнес едва слышно. — Прости.
— Приступайте, товарищи, — сказал Кручинин. — Сделайте для убийцы доброе дело.
Милиционеры переглянулись.
— Так надо.
Они аккуратно поставили на прежнее место самодельный деревянный ящик. И взялись за лопаты.
Комья земли гулко застучали о крышку гроба.