— Я, если правду сказать, не очень-то и видел, — задумчиво вздохнул Сопкин. — Я, знаете, боком стоял.
— Ах, боком, — иронически повторил Виталий. — Ну, боком, конечно, всего не увидишь. А он вот бросился. За это немалое наказание следует. Но вы отвечайте на вопрос: зачем приехали с Валерой на вокзал?
— А Валерка чего сказал?
— Да при чём здесь Валерка! Вы отвечайте, что знаете. И советую, Сопкин, говорить правду, одну только правду. Скорее домой вернётесь.
— За что меня-то судить? — простодушно удивился Сопкин. — А насчёт правды не извольте беспокоиться, вся она тут будет. Я вот только не пойму насчёт себя, если так спросить.
— Насчёт вас мы всё решим как надо, не извольте беспокоиться, — добродушно и насмешливо ответил Лосев. — Но вот честным придётся с нами быть, Гриша. Имейте в виду.
— Врать не приучены, — солидно и убеждённо ответил Сопкин.
— Вот и посмотрим, к чему вы приучены. Итак, зачем приехали на вокзал?
— Если правду сказать, Валерка позвал.
Это был уже новый ход, и, кстати, удачный. Теперь Сопкин мог уже ничего больше не знать о планах Помазнева. Но Виталий решил убедиться в его правдивости, самостоятельности суждений да и в смелости тоже, нисколько не доверяя пугливости, которую Сопкин на себя напускал.
— Позвал, значит, — повторил он. — Ну а зачем позвал?
— Не могу знать. Вы его спросите.
— Знать не можете, ну а догадываться можете? — насмешливо поинтересовался Виталий. — Постарайтесь, Сопкин.
Тот метнул на него хитрый и весёлый взгляд.
— В буфете, если правду сказать, мы маленько выпили.
— В буфете?
— Именно что так. Бутылка у него была. Закуска требовалась.
— А с буфетчицей вы оба говорили или Валерка один?
— Ну, ясное дело, Валерка. У меня к ней дела не было.
— А у Валерки было дело, это верно, — согласился Лосев и многозначительно добавил: — Только не его. Послал кто-то Валерку, верно?
Откуда это предположение вдруг взялось у Виталия, он бы и сам сейчас не объяснил. Ведь за этим мог потянуться и другой, совсем не желательный вывод.
— Не могу знать, — лицемерно вздохнул Сопкин.
— А догадываться можете? — засмеялся Виталий. — Ну, смелее, смелее. Вы же очень догадливый, я знаю.
И Сопкин невольно улыбнулся тоже, не без самодовольства, кстати. И эту красочку сразу уловил Виталий.
— Догадка — не факт, — хитро сказал Сопкин.
— Согласен. Пусть будет догадка, то есть только предположение. Да?
— Так точно. А предположение есть — Гарик.
— А-а, Маринин дружок, так, что ли? Марину вы знаете?
— Само собой. Её дружок и есть.
— А вы не ошибаетесь, Гриша, насчёт этого Гарика?
— Догадка не факт, — снова хитро блеснул голубенькими глазками Сопкин.
Виталий невольно усмехнулся.
— Ну а кто такой этот Гарик, где живёт, где работает?
— Не могу знать и предполагать, — виновато развёл руками Сопкин. — Не сойти с этого места.
И у Виталия возникло убеждение, что тут Сопкин не врёт. Впрочем, он, кажется, не врал на протяжении всего разговора. «Может, и в самом деле не приучен?»— подумал Виталий с некоторым сомнением.
— Ну ладно, — сказал он. — Пойдём дальше. Где вы с Валерой сегодня встретились, чтобы на вокзал ехать?
— На вокзале и встретились.
— Вы откуда приехали?
— Я-то? От бабки нашей, из Лупановки.
Это был первый конкретный пункт на пути следования электричек, названный за всё время расследования, хотя пока что он ни к каким событиям отношения не имел.
— Это уже факт, Гриша, а не догадка? — улыбнулся Лосев. — Ведь мы проверим.
— Ваше дело такое, — уважительно и без всякой обиды отозвался Сопкин. — А мне врать ни к чему. Я к этому не приучен. Хоть у кого спросите. — Круглая розовая физиономия его выражала предельную искренность. — Вчера ещё с матерью туда поехали, бабке на огороде помочь.
— Где же ваша бабка там живёт?
— Где живёт? На этой… Как же её?.. Трубопроводной, дом шесть. Точно так. Не беспокойтесь проверять даже, — угодливо произнёс Гришка. — А зовут Авдотья Спиридоновна, пенсионерка. Тихая такая, ласковая и одинокая совершенно, — в голосе его прозвучали растроганные нотки.
— Значит, с Валерой вы условились встретиться заранее?
— А как же? Само собой, — охотно подтвердил Сопкин.
— Когда именно?
— Именно?.. — Гриша глубокомысленно посмотрел на потолок. — Сегодня, значит, воскресенье. Вот какой у нас, значит, отдых получился.
— У меня с вами тоже хороший отдых получился, — заметил Виталий. — Ну, так когда условились о встрече?
— Ну когда? В пятницу. Я к Валерке зашёл как раз. Посидели, если уж прямо сказать. Не больно хотел, признать надо.
— А третьим кто был? — напористо спросил Виталий.
— Третьим?.. — снова задумался Сопкин и, вздохнув, сказал: — А чего такого? Ну, Гарик был, на одной ноге.
— Это что значит?
— Ну, одну рюмку принял с закуской, и айда. На машине был.
— «Жигули» у него?
— Ага. Как у Валерки.
— Вечером собрались?
— После занятий. А у Валерки отгул был.
— А у Гарика?
— Кто его знает. Только табель он не снимает.
— Так-так. А соседка не ругалась, что вы собрались? Или нет соседки?
— Есть, — невольно вздохнул Сопкин. — Но не вылезает в таком разе. Забирает к себе Ленку и молчит. А то Валерка бешеный становится, если не по нему. Я тоже молчу, если правду сказать.
— А мать?
— Ну, Елене Петровне мы всегда подносим с нашим удовольствием, — почтительно сказал Сопкин и шмыгнул носом, но тут же достал чистый, выглаженный и аккуратно сложенный платок и деликатно промокнул под носом.
— Где учитесь, Гриша, в каком ПТУ? — спросил Виталий, сдерживая улыбку. — Я вижу, вы человек культурный.
— На официанта готовимся с изучением иностранного языка. Высокое мастерство гостеприимства, — солидно ответил Сопкин. — Как папаша.
— Довольны?
— Очень даже. Стипендия одна семьдесят рублей. Форма. Ну и работа очень культурная. Знать только много надо, — он вздохнул.
— А что, Гриша, — переменил тему разговора Виталий. — Если по правде, очень вы Валерку боитесь?
— Его все боятся. Псих он, — пожал плечами Сопкин.
— Но машину знает?
