— Нет, просто я ездила с тобой, когда ты его
продавала, — пояснила она. — Это, впрочем, не заняло много времени —
два дня, не больше. Ты показала мне, что ты хотела сохранить, и сразу же
улетела назад, а я задержалась, чтобы позаботиться об остальном. Помнится,
тогда твой дом купили за очень большие деньги, но мне все равно его жалко: он
был хотя и небольшим, но очень красивым и уютным. Восемнадцатый век, насколько
я помню. Какие там были стенные панели, какой паркет, какие камины! Большие, до
пола, окна выходили в сад… Но ты не захотела оставить его за собой — ты…
— А почему я так решила? — нахмурилась Кэрол. Ей
очень хотелось вспомнить и эту страницу своей жизни, но она не могла, а Стиви
слишком мало знала, чтобы ей помочь.
— Ты сказала, что Париж слишком далеко и что у тебя нет
времени наведываться сюда. В то время ты действительно много работала —
снималась то в одном, то в другом фильме, так что между ними не было даже
«окошка» в несколько дней, и все же… все же у меня сложилось впечатление, что
дело было не только в этом.
— А в чем же?
Стиви внимательно посмотрела на Кэрол.
— В том, что по какой-то причине тебе не хотелось сюда
возвращаться. — Она могла бы добавить к сказанному еще кое-что, но не
осмелилась.
— По какой причине?
— Не знаю… — Стиви умолкла. Прежняя Кэрол по лицу
Стиви без труда бы догадалась, что та что-то скрывает. Но сейчас обмануть ее
было легче, чем трехлетнего ребенка.
— Ты говорила, что тебе нужно проводить больше времени
с детьми, особенно с Хлоей, Энтони был по старше и поспокойнее. И ты
действительно старалась уделять им каждую свободную минуту, но Хлое этого было
мало… — Вступив на знакомую почву, Стиви почувствовала себя увереннее.
Энтони она впервые увидела одиннадцатилетним мальчиком, но он уже тогда был не
по-детски великодушным, самостоятельным маленьким мужчиной. Он как будто
понимал, насколько важна для Кэрол ее работа, и прощал ей и отсутствие, и
беспрерывные съемки, и турне. У него было много друзей среди сверстников, с
которыми он проводил время в играх и занятиях спортом, к тому же каждые
каникулы Энтони с удовольствием летал в Нью-Йорк к отцу. В отличие от брата,
Хлоя была слеплена из другого теста. Она требовала, чтобы мамочка постоянно
находилась рядом, и, хотя Кэрол подчас буквально разрывалась между домом и
съемками, Хлоя редко бывала удовлетворена. Каждый раз, когда мать шла ей на
уступки, девочка требовала большего, и в конце концов Стиви утвердилась в
мысли, что девочка капризна и эгоистична. Со временем, правда, Хлоя научилась держать
себя в рамках, однако отношения между ней и Кэрол оставались натянутыми вплоть
до того момента, когда она закончила учебу и уехала работать в Лондон. Только
когда у нее появилась своя жизнь, она перестала требовать от матери повышенного
внимания, хотя стоило им встретиться, как Хлоя снова начинала вести себя как
избалованная маленькая девочка.
— Вчера она упрекнула меня, что я плохо о ней
заботилась, — проговорила Кэрол медленно. — Это действительно так?
Лицо у нее стало озабоченным, и Стиви догадалась, что стояло
за этим вопросом. Кэрол хотелось знать, каким человеком она была — добрым иди
злым, мягким Или черствым. Узнать это теперь было, конечно страшно, но еще
страшнее было не знать.
— И так, и не так, — честно ответила Стиви. —
Наша Хло слишком любит быть в центре внимания, любит, чтобы все делалось
исключительно для нее и по ее желанию. С другой стороны, когда она была
маленькой, ты действительно очень много работала. Когда Хлоя появилась на свет,
тебе было двадцать восемь лет, но ты уже успела завоевать широкую известность,
и киностудии наперебой старались заполучить тебя. Я, правда, всего этого не
видела: ты взяла меня на работу семь лет спустя, но я могу предположить, как
развивались ваши отношения. Ты не жалела себя ради детей, а они — и и первую
очередь Хлоя — ждали от тебя совсем другого. Конечно, ты брала их с собой при
каждой возможности, нанимала им учителей и таскала по всему миру, если только
съемки шли не в какой-нибудь экзотической стране, например, в Кении. Энтони,
когда стал старше, перестал ездить с тобой — это мешало его учебе. Потом, уже
при мне, когда и Хлоя перешла в старшие классы, ты больше не могла забирать и
ее из школы посреди учебного года. Если для Энтони это было огромное облегчение
— ему нравилось учиться, да и школьные преподаватели были недовольны, когда они
отсутствовали, то Хлоя опять сочла себя обиженной.
У Стиви было еще одно объяснение: она подозревала, что Хлоя
подсознательно хотела, чтобы у нее была такая мать, как, например, Стиви,
которая проводила бы с девочкой больше времени, чем Кэрол. Но сейчас Стиви
благоразумно предпочла об этом не говорить.
— Я знаю, — продолжала она, — как непросто
быть знаменитостью и одновременно — хорошей матерью Но ты старалась изо всех
сил и делала все, что могла. Ты проводила со своими детьми каждую свободную
минуту. И в последнее время ты звонила им, навещала Энтони в Нью-Йорке, Хлою —
в Лондоне, хотя дел у тебя меньше не стало. К сожалению, Хлоя не способна была
ни понять, ни оценить подобную самоотверженность, и на твоем месте я бы не
рассчитывала, что она поблагодарит тебя за все, что ты для нее сделала. А
сделала ты немало — уж можешь мне поверить. Все дело в том, что Хлоя всегда
требовала больше, чем ты могла ей дать.
— Почему?
Стиви пожала плечами:
— Этого я тебе объяснить не могу. Возможно, так уж она
устроена. В принципе, Хлоя совсем не плохая девочка, просто она еще слишком
молода и эгоистична. С годами, надеюсь, она многое поймет, на многое станет
смотреть по-другому, и тогда, возможно, что-то изменится… — Стиви
вздохнула. — И все равно мне больно видеть, как она осыпает тебя упреками.
Это несправедливо! Хлоя ведет себя как ребенок, хотя ей давно пора было
подрасти. — Стиви улыбнулась. — А вообще-то, честно говоря, ты ее
избаловала. Эта маленькая паршивка всегда получала все, что хотела. Уж я-то
знаю — ведь это я оплачиваю твои счета.
— С моей стороны это было неправильно, да? —
серьезно проговорила Кэрол. После отдыха и ночного сна она говорила хорошо,
легко находя слова, но события, происшедшие с ней когда-то, все еще скрывал
плотный туман забвения. — Почему, как ты думаешь, я ее баловала?
— Главная причина — чувство вины. Кроме того, ты любила
своих детей и старалась сделать им приятное. А Хлоя нередко злоупотребляла
твоей щедростью. Сейчас она снова пытается сделать так, чтобы ты почувствовала
себя виноватой — отчасти по привычке, отчасти потому, что совершенно искренне
считает, будто в детстве недополучила твоего внимания и любви. Я иногда думаю,
что ее идеал матери — это неработающая домохозяйка, которая только и делала бы,
что возила ее в школу и из школы, кормила домашними обедами и ходила на
школьные спектакли. Она, наверное, даже не помнит, что ты сама забирала ее из
школы, если была в городе. А ведь ты не только снималась в кино, но и делала
множество других важных дел.
— Каких именно? — поинтересовалась Кэрол. Слушая
Стиви, она чувствовала себя немного странно, как будто речь шла не о ней, а о
ком-то постороннем.
