Обе засмеялись, потом Кэрол стала серьезной.
— Я хотела поблагодарить тебя, Стиви… За утренний
разговор… Ты вправила мне мозги! Теперь мы с Мэтью знаем, что нам делать.
— Неужели вы поженитесь?! — Стиви восхищенно
смотрела на Кэрол.
— Нет. Во всяком случае — пока нет. Может,
когда-нибудь, если только до этого мы не убьем друг друга. Мэтью — единственный
в мире человек, который так же упрям, как я. Даже еще упрямее. В конце концов
мы решили, что будем ездить друг к другу и жить то у него, то у меня. Если все
будет складываться хорошо, если мы оба будем довольны и если ни один из нас не
прикончит другого, то, возможно, через какое-то время Мэтью будет полгода жить
в Калифорнии, а на следующие шесть месяцев я буду прилетать к нему в Париж. Вот
так и будем жить во грехе. — Кэрол рассмеялась, подумав о том, как
изменились обстоятельства. Теперь Мэтью хотел жениться на ней, а она нет, тогда
как раньше дело обстояло ровно наоборот.
— У вас все будет хорошо, — уверенно сказала
Стиви. — И я от души надеюсь, что в конце концов вы соединитесь навеки.
По-моему, Мэтью — это то, что тебе надо. Да ты и сама наверняка думаешь так же,
иначе пятнадцать лет назад ты не стала бы жить с ним и терпеть эту
неопределенность.
— Да, я тоже так думаю. — Кэрол улыбнулась. —
Ты права, Стиви: Мэтью и я как будто созданы друг для друга, но мне нужно
время, чтобы кое-что забылось.
— Так часто и бывает, — утешила ее Стиви. —
Сначала не все идет гладко, но терпение всегда окупается. — Она
зевнула. — Надеюсь, теперь и твоя книга заметно продвинется.
— И я надеюсь. Ты иди, ложись, утром увидимся.
— Ты все-таки постарайся хоть немного поспать. Тебе
пока нельзя переутомляться, — посоветовала Стиви и направилась к себе.
Впервые за много дней она была спокойна за подругу — только что она увидела
прежнюю Кэрол.
Глава 19
В последний вечер Мэтью и Кэрол ужинали в новом ресторане, о
котором Мэтью только слышал. Выбор оказался удачным: еда была превосходной, да
и сама атмосфера в ресторане была по-домашнему уютной и романтичной,
располагавшей к неторопливой беседе.
Время они провели очень неплохо и успели многое обсудить.
Мэтью намеревался прилететь в Лос-Анджелес второго января — сразу после того,
как вернется из Валь д'Исара, куда он собирался поехать с детьми. Потом
разговор зашел о рождественских каникулах, и Кэрол сказала, что перед
праздниками хочет немного побыть с Хлоей.
— Только я и она, — объяснила Кэрол. — Я
понимаю, что один-два дня — это совсем немного, но ведь нужно с чего-то
начинать!
— Я уже говорил тебе, что у твоей дочери нет причин
считать себя обиженной, — сказал Мэтью. Он отлично помнил, как Хлоя вела
себя, когда была ребенком, и считал, что ее претензии не имеют под собой
никаких оснований. Сама Хлоя упорно придерживалась другого мнения, а Кэрол было
проще пойти дочери навстречу, чем доказывать свою правоту.
— Быть может, ты и прав, — сказала она. — Но
Хлоя считает, что я мало ею занималась, и это, возможно, единственное, что
имеет значение. У нее свое представление о том, какой должна быть мать. Да и
свободного времени у меня теперь достаточно, так почему бы не сделать девочке
приятное? — На самом деле у Кэрол было не так уж много времени, чтобы
побыть с дочерью; потом к ним должны были присоединиться Джейсон и Энтони.
Так они беседовали, и тень предстоящей разлуки не портила
очарования этого вечера. Всего через пару недель Мэтью прилетит в Калифорнию, и
они снова будут вместе. Кэрол с волнением и радостью предвкушала и наступление
Рождества, которое впервые за многие годы пройдет в кругу семьи — с детьми и с
Джейсоном. В канун Нового года ее ожидала поездка в Лас-Вегас на свадьбу Стиви,
если, конечно, ее компаньонка не передумает в последнюю минуту выходить замуж.
Стиви уже заявила, что готова сопровождать Кэрол, когда весной она отправится в
Париж. Алана она обещала уговорить, но Кэрол не поддержала ее энтузиазма. Ей не
хотелось испытывать терпение бедного Алана, к тому же она решила на этот раз
обойтись без своей помощницы и секретарши. Не исключено, что они с Мэтью поедут
в Италию или на Французскую Ривьеру. В такой поездке ей нужен был только Мэтью.
Кэрол надеялась, что успеет закончить вчерне свою книгу, и у Стиви будет много
работы и в Америке.
Когда принесли десерт и ужин уже близился к завершению,
Мэтью достал из кармана красную бархатную коробочку с логотипом «Картье» и
протянул ей.
Это был его подарок на Рождество. Коробочка была довольно
большой, и Кэрол облегченно вздохнула — она боялась, что в ней может оказаться
кольцо. Кэрол уважала традиции, но их договор — «джентльменское соглашение»,
как выразился Мэтью, — не давал оснований для соблюдения традиций. Это
была не брачная церемония, не помолвка — просто двое взрослых людей решили
проверить, как они уживутся и сумеют ли остаться вместе достаточно долго, чтобы
планировать и дальше совместную жизнь.
Кэрол открыла коробочку, в ней лежал очень красивый гибкий
золотой браслет. Сам по себе браслет был совсем простым, единственным его
украшением были три бриллианта на внешней стороне. По внутренней поверхности
браслета шла выгравированная надпись, которая, как сказал Мэтью, была главной
изюминкой подарка. Надпись была на английском, и, когда он поднес браслет к
пламени стоявшей на их столике свечи, Кэрол прочла:
«Будь собой. Я люблю тебя. Мэтью».
— Спасибо… — Кэрол поцеловала его и тут же надела
браслет. Она поняла, что хотел сказать ей Мэтью. Он принял ее условия и любил
ее такой, какая она есть.
Кэрол тоже приготовила ему подарок. Он был куплен в том же
магазине, и Мэтью невольно улыбнулся, увидев на коробочке логотип «Картье». Так
же, как и Кэрол, он бережно открыл коробку. Внутри лежали элегантные золотые
часы. Когда-то она уже дарила ему часы, которые Мэтью носил до сих пор. Арлетт
знала, что эти часы — подарок Кэрол, знала, как много значил этот подарок для
ее мужа, но никогда и ничем не выказала своего неудовольствия. На этих новых
часах Кэрол тоже сделала гравировку: «Joyeux Noel. Je t'aime. Carole» Она очень
надеялась, что подарок Мэтью понравится, и не ошиблась — он был очень доволен.
Ресторан находился недалеко от отеля, поэтому в обратный
путь они отправились пешком. Охранники медленно ехали за ними в машине,
держась, впрочем, на некотором расстоянии, хотя к этому времени и Кэрол, и
Мэтью настолько привыкли к их присутствию, что не обращали на них внимания. Но
когда у входа в отель они остановились, чтобы обменяться прощальным поцелуем,
им в глаза вдруг ударила вспышка фотокамеры — кто-то из папарацци остался в
засаде и дождался своего часа.
Оба машинально повернулись в сторону фотографа, и Кэрол
успела шепнуть Мэтью:
— Улыбайся. Раз уж попался — улыбайся. Мэтью последовал
ее совету, и репортер сфотографировал их еще раз.
— Когда меня снимают вот так неожиданно, — шепнул
он, — на фото я всегда выгляжу как убийца, которого застали на месте
преступления.
