Вечером Роберт поехал ночевать к Джеффу. Для него это было
большим облегчением — Роберту было страшно даже подумать о том, чтобы
возвращаться в пустую квартиру, где все напоминало ему об Энн. Аманда тоже
поехала не к себе, а отправилась домой к Майклу и его жене Сьюзен. Ей, как и
отцу, не по силам было оставаться в одиночестве в этот страшный день.
Донелли и Моррисоны в этот вечер тоже были вместе. Ужинали
они подавленные и удрученные, в полном молчании. Невозможно было представить,
что они потеряли Энн. Ведь только вчера она сидела с ними за одним столом,
улыбалась, шутила, а сегодня ее не стало. А Роберт словно стал другим человеком
— так тяжело он переживал смерть жены. Казалось, в нем тоже что-то умерло и
никогда не воскреснет.
— Мне не хотелось бы показаться бестактной, —
осторожно начала Диана, когда все четверо уже пили кофе, — но нам нужно
решить один вопрос…
Что делать со всей этой едой? — невесело пошутил Джон.
Они заказали еду в одном из ближайших ресторанов, но никто из них так и не
притронулся ни к пицце, ни к цыпленку, ни к ветчине. Ни у кого из четверки не
было аппетита.
— Нет. — Диана покачала головой. — Что нам
делать с этой виллой в Сен-Тропе? Может быть, все-таки съездим туда отдохнуть?
До августа еще далеко…
— Раз уж ты рискнула быть бестактной, — заявил
Джон, — я тоже хочу сказать свое слово. Если придется делить расходы не на
три, а на две части, арендная плата будет слишком высока. Пожалуй, стоит
отказаться от этого варианта, если, конечно, вы не собираетесь швырять деньги
на ветер. Я бы лично на такие расходы не пошел…
Паскаль поерзала на стуле и, виновато покосившись на мужа,
слегка пожала плечами.
— Боюсь, мы уже не сможем отказаться от дома… — сказала
она почти жалобно.
— Это почему?! — возмутился Джон. — Ведь мы
еще даже не дали своего согласия!
Накануне вечером они договорились, что пошлют факс во
Францию в понедельник из офиса Энн.
— В том-то и дело, что мы, э-э-э… согласились. Более
или менее…
— Вот тебе и раз! — Джон сердито взглянул на
жену. — Что это значит — «более или менее согласились»?! Я не понимаю!
Как бы вам объяснить… — Паскаль обращалась теперь не столько
к нему, сколько к Моррисонам, словно ища у них поддержки. — Ведь мы все
признали, что дом очень хороший, правда? Я ужасно боялась, что кто-то его
перехватит, поэтому позвонила маме и попросила ее поехать в риелторское
агентство и внести аванс. Я была уверена, что вы не будете против, ведь вилла
вам так понравилась!
— Превосходно… — процедил Джон сквозь стиснутые
зубы. — Насколько я знаю твою мать, с тех пор как мы поженились, она не
купила тебе и тюбика зубной пасты без того, чтобы ты не вернула ей деньги. С
чего бы это ей вздумалось выложить денежки за дом, да еще авансом, фактически
до того, как мы приняли окончательное решение?
И он смерил Паскаль суровым взглядом.
— Я сказала, что мы вернем ей деньги, — ответила
Паскаль, виновато глядя на мужа. Впрочем, особой вины она за собой не
чувствовала — не могла же она предвидеть того, что случилось с Энн!
— Позвони своей матери, пусть расторгнет договор и
заберет деньги назад, — твердо сказал Джон.
Боюсь, это невозможно, ведь это был не просто аванс, а… В
агентстве мне сказали: если мы хотим, чтобы они придержали виллу, пока мы не
дадим окончательного ответа, придется внести некоторую сумму. Если бы мы
согласились, она бы пошла в счет аренды, а если отказались — деньги остались бы
агентству… Таковы правила. Я же не знала, что Энн… что мы…
— Но почему, Паскаль?! Почему ты так поступила?! Кто
тебя просил? — вскричал Джон. Казалось, он был вне себя от злости, но на
самом деле Джон почти не сердился. Внезапная смерть Энн потрясла его, и теперь
он давал выход своим эмоциям. — Боюсь, — добавил он ледяным
тоном, — теперь тебе придется отдыхать в Сен-Тропе одной и за свой счет.
Вряд ли кто из нас захочет составить тебе компанию. Роберт вряд ли поедет туда
без Энн, а нам без него тоже будет… не слишком уютно. Так что о вилле придется
забыть.
— Ну почему же? — негромко возразила Диана. —
Впереди полгода, а точнее — шесть с половиной месяцев. Я надеюсь, что к этому
времени Роберт немного придет в себя. Не исключено, что это путешествие пойдет
ему на пользу. Он немного отвлечется, развеется… Смена обстановки всегда
благоприятно действует в… в подобных случаях, к тому же если с ним будем мы,
это его утешит. Я считаю, не стоит отказываться от дома. Раз уж решили — нужно
ехать!
Эрик посмотрел на нее и согласно кивнул.
— Думаю, моя жена права, — сказал он. —
Сначала я тоже подумал, что наш отпуск накрылся, но… В том, что говорит Диана,
есть смысл.
А что, если Роберт откажется? Не захочет — и не
поедет? — возразил Джон. — Мы же не можем его заставить! В этом
случае нам придется платить и его долю, а это немалые деньги! Нет, никуда я не
поеду! И платить я тоже не собираюсь!
— В таком случае за этого жмота заплачу я! — с
горячностью воскликнула Паскаль. — Какой же ты все-таки тип, Джон Донелли!
Рад любому предлогу, лишь бы сэкономить! Ну, если ты такой, я заплачу за тебя
из своих денег, а ты можешь оставаться дома, или лучше отправляйся-ка ты к
своей мамочке в Чикаго! Ведь вы с ней — два сапога пара!
— С каких это пор ты стала такой щедрой? —
сварливо огрызнулся Джон, и Паскаль грустно покачала головой. Ей не нравилось,
как держал себя ее муж в этой непростой ситуации, но она понимала: все они
слишком расстроены их общей потерей.
— Сейчас нам нужно особенно поддерживать друг
друга, — сказала Паскаль с несвойственным ей смирением. — К тому же
именно сейчас бедняжка Роберт нуждается в нас больше, чем когда бы то ни
было, — добавила она, и Моррисоны дружно кивнули в знак согласия. Джон,
таким образом, остался в меньшинстве, но он был слишком упрям, чтобы так легко
сдаться.
— Я никуда не еду! — отчеканил он зло.
Ну и не езди! А мы поедем, — спокойно сказала Паскаль и
с грустью улыбнулась Эрику и Диане. — И пришлем тебе несколько открыток с
видами Ривьеры, чтобы ты понял, что ты потерял.
— Возьми с собой свою мамашу, — едко посоветовал
Джон. — Она будет чертовски рада!
— Возможно, я так и поступлю, — парировала Паскаль
и повернулась к Моррисонам. — Итак, решено. В августе едем в Сен-Тропе.
На данном этапе это была самая простая из стоявших перед
ними проблем, однако всем хотелось отвлечься от тяжелых мыслей и подумать о
чем-нибудь приятном. И все же смерть подруги и состояние Роберта, который был
буквально раздавлен свалившимся на него несчастьем, оставалось для них главным.
Что они могли сделать для него — только быть рядом. Решение отправиться в
Сен-Тропе без любимой подруги казалось им предательством, но Паскаль, чутко
уловив общее настроение, в конце концов заявила, что Энн наверняка сама бы
хотела, чтобы они не только отправились туда, но и взяли Роберта с собой.
