Глава 27
В кабинете Слартибартфаста царил кавардак, словно после оргии в публичной библиотеке. Увидев этот хаос, старец нахмурился.
– Очень неприятно, – сказал он. – Полетел диод в одном из компьютеров жизнеобеспечения. Попробовали оживить уборщиц, а они, оказывается, мертвы уже тридцать тысяч лет. Кто уберет их тела, хотел бы я знать… Садись, сейчас я тебя подключу. – Старец указал Артуру на стул, сделанный, казалось, из ребер стегозавра. – Он сделан из ребер стегозавра, – пояснил Слартибартфаст, выуживая из-под грозно накренившейся бумажной кипы какой-то оголенный проводок. – Ну наконец! Возьми!
Едва Артур взял проводок, как прямо сквозь него пролетела птица.
Он парил где-то в небесах, совершенно невидимый для самого себя. Под ним лежала красивая, обрамленная деревьями городская площадь, до самого горизонта тянулись светлые изящные постройки, не первой, однако, молодости – на многих виднелись трещины и дождевые подтеки. Сейчас, впрочем, светило яркое солнце, листву весело колыхал легкий ветерок, а странное ощущение, что весь город тихонько гудит, было вызвано, очевидно, толпами радостных возбужденных людей, заполнившими площадь и прилегающие улицы. Играл оркестр, бились на ветру красочные стяги, везде царила атмосфера большого праздника.
Артуру было очень тоскливо торчать где-то в воздухе, наблюдая за всеобщим весельем, но не успел он как следует об этом подумать, как, перекрывая все шумы, над площадью раскатился голос.
На разукрашенной трибуне перед большим зданием появился человек с мегафоном.
– О ожидающие речений Пронзительного Интеллектомата! – провозгласил он. – Достойные потомки замечательных ученых мужей Врумфонделя и Маджиктиза! Время Ожидания подошло к концу!
Толпа взорвалась радостными криками, закачались флаги и транспаранты. Узкие улицы казались опрокинутыми на спину сороконожками, отчаянно шевелящими в воздухе всеми лапками.
– Семь с половиной миллионов лет наш народ жаждал Великого Дня Просвещения! – продолжал человек с мегафоном. – Дня Ответа!
Толпа безумствовала.
– Никогда более, – вскричал оратор, – никогда более не проснемся мы поутру с мыслью: «Кто я такой? В чем смысл моего существования? Изменится ли что-нибудь в космическом масштабе, если я не пойду на работу?» Сегодня мы наконец раз и навсегда узнаем простой и ясный ответ на все эти маленькие, но не дающие покоя загадки Жизни, Вселенной и Всего Остального!
Артур почувствовал, что плывет над всеобщим ликованием, спускаясь к одному из окон здания за трибуной. Потом, пережив миг паники, он прошел сквозь толстое стекло, словно того и в помине не было.
Кабинет выглядел точно так, как его описал Слартибартфаст, только ковры малость выцвели. На протяжении семи с половиной миллионов лет за ним заботливо ухаживали и примерно раз в столетие убирали. Два строго одетых человека степенно сидели за огромным столом, на котором возвышался компьютерный терминал.
– Время настало, – промолвил один из них, и Артур с удивлением увидел, как прямо из воздуха над его головой возникла надпись «ЛУНКУАЛ». Надпись замигала и потухла.
Не успел Артур опомниться, как заговорил второй человек, и у его головы возникло слово «ПФОУК».
– Семьдесят пять тысяч поколений назад наши предки запустили эту программу, и нам выпала честь вновь услышать голос Пронзительного Интеллектомата.
– Просто уму непостижимо, Пфоук, – согласился первый, и Артур внезапно понял, что смотрит фильм с субтитрами.
– Огромная честь – узнать ответ на Великий Вопрос Жизни!..
– Вселенной!..
– И Всего Остального!
– Тс-с! – благоговейно прошептал Лункуал. – По-моему, он сейчас заговорит.
В наступившей тишине на необъятной панели медленно начали загораться огни, родился едва слышный гул.
– Доброе утро, – произнес компьютер.
– Э… доброе утро, Пронзительный Интеллектомат! – нервно сказал Лункуал. – Ты… э-э…
– Готов ли ответ, вы хотите спросить? – величаво перебил компьютер. – Да.
Двое за столом задрожали от волнения.
– Простой и ясный? – выдохнул Пфоук.
– Простой и ясный, – подтвердил компьютер.
– Ответ на Великий Вопрос Жизни, Вселенной и Всего Остального?
– Да.
– И ты можешь сообщить его нам?
– Да.
– Прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
Двое за столом облизали пересохшие губы.
– Хотя я не думаю, – прибавил компьютер, – что он вам понравится.
– Не важно! – вскричал Пфоук. – Мы должны знать! Немедленно!
– Немедленно? – уточнил компьютер.
– Сию же секунду!
– Хорошо, – промолвил компьютер и замолчал. Пфоук и Лункуал лихорадочно дрожали. Волнение было невыносимым.
– Он вам в самом деле не понравится, – предупредил Пронзительный Интеллектомат.
– Говори!
– Хорошо, – сказал он. – Ответ на Великий Вопрос…
– Ну!
– Жизни, Вселенной и Всего Остального…
– Ну!
– Это… – произнес компьютер и замолчал.
– Ну!
– Это…
– Ну!!!
– Сорок два, – с бесконечным спокойствием сообщил компьютер.
Глава 28
В комнате долго стояла тишина. Краем глаза Пфоук видел за окном море напряженно ожидающих лиц.
– Нас линчуют, – прошептал он.
– Вы задали мне трудную задачку, – кротко пояснил компьютер.
– Сорок два?! – завопил Лункуал. – И это все, что ты можешь нам сказать после семи с половиной миллионов лет работы?
– Я убежден в правильности ответа, – холодно отрезал компьютер. – По правде говоря, – прибавил он, смягчившись, – дело, я думаю, в том, что вы никогда, собственно, не задумывались, в чем состоит этот вопрос.
– Как?! Великий Вопрос Жизни, Вселенной и Всего Остального!
– Да, но как все-таки он формулируется? – настаивал Интеллектомат.
Лункуал и Пфоук ошарашенно уставились друг на друга.
– Ну знаешь ли, это же ясно, ну… – пролепетал Пфоук.
– Именно! – воскликнул компьютер. – Вот когда будете знать вопрос, то поймете и ответ.
– Потрясающе, – проговорил Пфоук, украдкой вытирая слезу.
– Ну хорошо, хорошо, – раздраженно бросил Лункуал. – Можешь ты нам просто назвать вопрос?
– Великий Вопрос?
– Да!
– Жизни, Вселенной и Всего Остального?
– Да! Интеллектомат задумался.
