– Пусть протрезвеет. – Зафод опустил в щель монету. Замигали огни, закрутились вихри газа-отрезвителя.
– Привет, – сказал Форд, выходя. – Куда мы направляемся?
– Вниз, на стоянку.
– Может, стоит вернуться на «Золотое сердце»? Тут должны быть темпоральные телепорты.
– «Золотое сердце» я отдал Зарнивупу. Не хочу играть в его игры. Мы найдем другой корабль.
Выйдя из лифта, они ступили на движущуюся дорожку и оказались в необъятном помещении, стены которого пропадали в туманной дали. Пространство по обе стороны дорожки было уставлено космическими кораблями посетителей, вкушавших пищу наверху. Тут были корабли всех видов – от небольших практичных моделей до огромных роскошных лимузинов. Глаза Зафода засверкали от жадности.
– А вот и Марвин, – сказала Триллиан.
Они посмотрели в указанном направлении. В неверном свете виднелась металлическая фигурка. Робот уныло тер коврик в дальнем углу, около серебристой громады крейсера.
Через прозрачную трубу они соскользнули с дорожки на пол.
– Эй, Марвин, – сказал Зафод, шагая к роботу. – Мы рады тебя видеть!
Марвин повернулся на голос и, насколько это было возможно, придал своему металлическому лицу укоризненное выражение.
– Неправда, никто мне не рад.
– Ну как хочешь, – сказал Зафод и, бросив влюбленный взгляд на корабли, пошел их осматривать. Форд последовал за ним.
К Марвину подошли только Триллиан и Артур.
– Мы правда очень тебе рады, – сказала Триллиан. – Подумать только, как долго ты нас ждал.
– Пятьсот семьдесят шесть миллиардов три тысячи пятьсот семьдесят девять лет, – сказал Марвин. – Я считал, можете не проверять. Первые десять миллионов лет были самыми трудными. Вторые десять миллионов были не легче. Третьи десять миллионов не доставили мне ни малейшего удовольствия. После этого я почувствовал недомогание. – Он помолчал, потом продолжил: – Только я могу себе представить, что здесь за публика! Последний интересный собеседник попался мне сорок миллионов лет назад.
– Бедный Марвин, – сказала Триллиан.
– И знаете, кем он оказался?
– Кем же?
– Кофемолкой.
* * *
– Ты только взгляни на эту игрушку, – сказал Форд Зафоду.
Они стояли у звездного багги апельсинового цвета с черными солнцеломами по бокам. Собственно, звездными такие кораблики назывались по ошибке – они могли лишь прыгать от планеты к планете. Но в изяществе линий им нельзя было отказать.
Рядом с багги разместился лимузин длиной ярдов тридцать. Создавая его, конструктор, казалось, преследовал одну цель – заочно уморить от зависти любого, кто только взглянет на его детище.
– Подумать только, – сказал Зафод, – мультикластерный кварковатор. Такое не часто встретишь. Похоже, он сделан на заказ.
– Меня как-то на вираже обогнал такой красавчик. Прошелестел мимо: движок – как часы.
Зафод одобрительно присвистнул.
– А через десять секунд врезался в третью луну Беты Яглана.
– Да ну?
– На вид-то он хорош, а в управлении неуклюж, как корова.
Форд обошел вокруг корабля.
– Подойди-ка, – крикнул он Зафоду. – Здесь на борту нарисовано взрывающееся солнце – эмблема «Зоны бедствия». Никак, это корабль Хотблэка. Знаешь, у них в программе есть такой трюк – в конце песни беспилотный корабль врезается в солнце. Зрелище потрясающее. Правда, корабли обходятся недешево.
Но внимание Зафода было обращено на другой, соседний корабль. Библброкс стоял разинув рты.
– Ты только посмотри, – сказал он.
Форд посмотрел и тоже застыл, пораженный.
Это был корабль простой, классической формы сплющенного лосося, длиной ярдов двадцать, с безупречными обтекаемыми обводами. Одна его особенность бросалась в глаза.
– Он такой… черный! Даже трудно определить форму – свет в него просто проваливается.
Зафод молчал. Он влюбился. Рука его потянулась к кораблю, погладила. Замерла. Снова погладила.
– Трения нет совсем, – сказал он. – Ты представляешь, как он идет!
Одна голова Зафода повернулась к Форду, другая не сводила с корабля благоговейного взгляда.
– Ну, что скажешь, Форд?
– Ты полагаешь, нужно брать?
– Нет. Ни в коем случае.
– И я так думаю.
– Но все равно придется, а?
– У нас нет другого выхода. Они помолчали.
– Однако лучше поторопиться. Скоро наступит конец Вселенной, и все повалят вниз к тачкам. Марвин! – позвал Зафод.
Марвин приблизился.
– У нас для тебя дело.
– Уверен, оно мне не понравится.
– Понравится. Перед тобой откроется новая жизнь.
– Еще одна жизнь? О нет, только не это.
– Марвин, ты должен только…
– Открыть этот корабль?
– Э-э… Да.
– Так бы и сказали, – проворчал Марвин. – И нечего было рисовать светлое будущее.
Робот подошел к кораблю, тронул его, и люк открылся.
Зафод и Форд изумленно смотрели на зияющий вход.
– Не стоит благодарности, – сказал Марвин. Впрочем, ее и не последовало.
Подошли Артур и Триллиан.
– Что происходит? – спросил Артур.
– Вы только загляните внутрь, – сказал Форд. – Все черным-черно.
Меж тем в ресторане дело бодро шло к моменту, после которого уже никаких моментов не будет.
Все взгляды были прикованы к куполу – не смотрели туда только телохранитель Хотблэка Дезиато, не спускавший глаз со своего хозяина, да сам хозяин, ибо телохранитель из почтения опустил ему веки.
Телохранитель наклонился над столиком. Будь Хотблэк Дезиато жив, он невольно бы отпрянул или вообще ретировался. Телохранитель был не из тех, кто вблизи смотрится приятнее. Однако из-за своего прискорбного состояния Хотблэк Дезиато остался совершенно неподвижен.
– Господин Дезиато, сэр? – окликнул телохранитель. Когда он заговаривал, мускулы по обеим сторонам его рта будто спешили толпой уползти с дороги слов. – Господин Дезиато, вы меня слышите?
Хотблэк Дезиато, как и следовало ожидать, промолчал.
– Хотблэк? – прошипел телохранитель.
И вновь, как и следовало ожидать, Хотблэк Дезиато не ответил. Зато произошло то, чего никто ожидать не мог.
Рюмка на столе перед ним сама собой зазвенела. Вилка, взлетев примерно на дюйм, постучала о стекло. И вновь улеглась на скатерть.
