– И что же произошло? – спросила Таня, когда они
остановились у гостиницы.
– Она умерла, – ответил Макс, не убирая с лица
улыбку. От воспоминаний об этой женщине у него до сих пор теплел взгляд. –
Рак груди, дрянь дело. Второй такой, как она, на свете нет, она была любовью
всей моей жизни. Потом, конечно, время от времени встречался с другими
женщинами. Нет, совсем не то. Но ничего, живу как-то, – он печально
улыбнулся. – Она тоже была писателем, как и вы, писала сценарии для
многосерийных фильмов, когда на них был спрос. Мы с ней часто говорили о том,
что нам стоило бы пожениться, но на самом деле нам это не было нужно. Мы и так
были близки, ближе некуда. Я до сих пор каждый год, в перерывах между съемками,
провожу отпуск с ее детьми. Они замечательные. Два парня, оба уже женаты, живут
в Чикаго. Мои дочери тоже их любят. Парни будто приближают меня к ней.
– Видно, она была хорошим человеком, –
сочувственно произнесла Таня. Они сидели в машине и разговаривали. Макс,
несмотря на свои большие гонорары, ездил на видавшей виды старой «Хонде». Ему
незачем было пускать пыль в глаза, это было не в его стиле – в отличие от
Дугласа с его потрясающим домом и потрясающей коллекцией произведений
искусства. Коллекция произвела на Таню особенное впечатление, она никогда не
видела полотен такого уровня за пределами музеев.
– Она была замечательной, – подтвердил
Макс. – И вы тоже.
Он тепло улыбнулся Тане. Ему было хорошо с ней, он словно
встретил старого друга. Таня понравилась ему с первого же взгляда, а за
сегодняшний вечер он проникся к ней полным доверием. Она была искренней и
серьезной, она была настоящей, а в Голливуде это встречалось нечасто.
– Ваш муж – счастливчик.
– Это я – счастливица, – отозвалась Таня. В ее
голосе явственно слышалась грусть. Она скучала по Питеру, ей каждую минуту не
хватало его тепла, даже физического контакта с ним. Таня собиралась позвонить
ему, как только попадет в свое бунгало, хотя было уже поздно. Она обещала
Питеру, что всегда будет звонить ему в конце дня, не боясь разбудить. Перед тем
как отправиться на вечеринку, она поговорила с ним. Дома все было в порядке, а
через два дня Таня собиралась приехать. – У меня замечательный муж. Просто
чудесный. – Она была готова и дальше нахваливать Питера.
– Рад за вас, надеюсь как-нибудь познакомиться с ним.
Он непременно должен приехать сюда во время съемок и прихватить ваших детей.
– Он приедет.
Таня поблагодарила Макса за то, что он ее подвез, и вышла из
машины. И вдруг вспомнила, что завтра должна увидеться с Дугласом. Они
договорились встретиться в «Поло Лаундж» – Тане удобно было туда добираться.
– А вы будете завтра на ланче?
– Нет, я встречаюсь с операторами. Нам нужно обсудить с
ними, какое оборудование потребуется.
Макс использовал при работе множество сложных, необычных
линз, чтобы достичь эффектов, которыми он славился, и он хотел быть уверен, что
к началу съемок все будет под рукой.
– Дуглас любит общаться с новыми людьми без
посторонних. Я увижусь с вами на следующей неделе, когда начнутся наши
обсуждения. Желаю вам хорошо провести уик-энд с вашей семьей.
Макс помахал Тане рукой и уехал. По дороге к своему бунгало
Таня шла улыбаясь. Это будет здорово – работать с Максом! А вот насчет Дугласа
она сомневалась. Он по-прежнему вызывал в ней какое-то беспокойство, хотя
сегодня вечером он был очень любезен. В привычной для него обстановке он был
естественнее и проще и держался куда непринужденнее.
Войдя в гостиную, Таня сразу же позвонила Питеру. Голос у
него был сонный, но Питер ждал ее звонка. Было половина второго ночи.
– Извини, что я так поздно. Вечеринка была
бесконечной, – сказала Таня.
– Ничего страшного. И как оно?
Таня представила, как Питер пытается стряхнуть с себя сон,
улыбнулась. Она еще сильнее почувствовала, как ей не хватает Питера.
– Забавно. Странно. Интересно. У Дугласа Уэйна
потрясающая коллекция произведений искусства – я никогда не видела ничего
подобного. Ренуар, Моне, представляешь?! Поразительные полотна! И было полно
молодых звезд – Джин Эмбер, Нэд Брайт. – Таня назвала еще
нескольких. – Славные ребята, они бы понравились девочкам. Режиссер, Макс
Блам, тоже очень славный. Он понравился бы тебе. Мы с ним говорили о тебе, он
просил сказать тебе, что ты – счастливчик.
– Вот спасибо! После таких приемов ты не захочешь
возвращаться обратно в Росс, ты станешь слишком гламурной для нас.
Таня понимала, что Питер говорит не всерьез, но все равно ей
неприятно было это слышать. То же самое твердил ей и Дуглас, когда говорил с
ней по телефону. И именно этого она больше всего не хотела. Она не желала
становиться частью голливудской жизни, она принадлежала Россу.
– Ну что ты несешь? Мне наплевать на всю эту мишуру. Им
всем до смерти хотелось бы жить, как мы.
– Точно! – рассмеялся Питер – в точности как
кто-нибудь из их детей. – Я и не подумал. Тебя там разбалуют, милая.
– Вовсе нет, – вздохнула Таня. Она сбросила
сандалии и улеглась на кровать. – Я скучаю по тебе. Мне хочется, чтобы ты
был здесь.
– Ты будешь дома через два дня. Я тоже по тебе скучаю.
Без тебя все ужасно. Сегодня я спалил ужин.
– Я приготовлю вам побольше всякой еды, когда приеду.
Тане было приятно произнести эти привычные слова, они словно
приблизили ее к дому. Она пробыла в Лос-Анджелесе всего три дня, а казалось,
будто уже прошла целая жизнь. А ведь так будет продолжаться целых девять
месяцев! Долго, ужасно долго! А сегодняшняя вечеринка?! Насколько больше
удовольствия от нее получила бы Таня, если бы рядом с ней был Питер. Конечно,
это было сугубо деловое мероприятие, своего рода устроенное для всех них
представление в доме Дугласа, хотя и очень приятное. Тане так хотелось, чтобы и
Питер увидел всех ее новых коллег, чтобы они могли обменяться впечатлениями. Ей
действительно нужно было знать, как воспринял бы муж ее новых знакомых, что
сказал бы о Дугласе Уэйне, понравился бы ему Макс Блам. Скорее всего, да. Макс
мог бы быть ей хорошим другом, если в Голливуде вообще существовало такое
понятие, в чем Таня не была уверена.
– Я жду не дождусь, когда смогу тебя увидеть. Это так
странно – быть без тебя. Скучаю днем, а уж ночью особенно.
– Мы тоже по тебе скучаем, – откликнулся Питер и шумно
зевнул. – Пожалуй, мне пора, дорогая. Мне еще утром будить девочек, Мэг к
половине восьмого на плавание. Значит, осталось спать четыре с половиной
часа. – При этой мысли из уст Питера вырвался стон. – Поговорим
завтра. Спокойной ночи, малышка, я по тебе скучаю.
– И я по тебе, – тихо отозвалась Таня. –
Спокойной ночи. Приятных сновидений.
Таня легла в кровать, но сон еще долго не шел к ней.
Впечатления прошедшего дня, новые лица и знакомства, тоска по дому, ощущение
потерянности, которое бывает лишь в детстве, – мысли и эмоции будоражили
ее. «Господи, как они заблуждаются – и Питер, и Дуглас. Они оба уверяют, что
Голливуд заворожит меня», – думала Таня, ворочаясь в кровати. Но ей больше
всего хотелось вернуться в свою жизнь, под крышу своего дома, к теплу и любви
своих близких. Ничто здесь не могло сравниться с этим, для Тани не было на всем
свете места лучше дома.
