– Долгий день… – сонно буркнула она, придвигаясь
поближе к нему, и Питер привлек жену к себе. После душа от него приятно пахло
душистым шампунем. Впрочем, Тане всегда нравилось, как пахнет Питер. Родной
запах любимого мужчины. Таня повернулась к мужу и поцеловала его, а Питер
крепко прижал ее к себе.
– Плохой день? – мягко спросила Таня.
– Нет, просто долгий, – ответил Питер, любуясь
женой в лунном свете, просачивающемся в комнату. – Извини, что я так
поздно. У нас все в порядке?
– В порядке, – отозвалась Таня, уютно устраиваясь
в его объятиях. Именно здесь и так она больше всего любила находиться. Таня
любила заканчивать день рядом с мужем и просыпаться рядом с ним по утрам вот
уже двадцать лет. – Детей дома нет.
Было лето, и дети проводили все время в обществе своих
приятелей. Таня знала, что девочки останутся на ночь у друзей, и знала, что
Джейсон – хороший и надежный водитель. Он редко задерживался допоздна, и Таня
спокойно отправлялась в постель, не дожидаясь его возвращения. Джейсон не
выходил из дома без мобильного телефона, и Таня знала, что всегда может
связаться с ним. Все трое ее детей были благоразумны и даже во время
переходного возраста не создавали родителям больших проблем.
Питер с Таней через пять минут уснули, прижавшись друг к
другу. Утром Питер встал раньше Тани. Таня почистила зубы, пока он принимал
душ, и прямо в ночной рубашке отправилась вниз приготовить ему завтрак. По
дороге она заглянула в комнату к Джейсону и увидела, что сын крепко спит. В
ближайшие несколько часов он явно не должен был проснуться. К тому моменту, как
Питер спустился вниз, завтрак уже был на столе. Питер прекрасно выглядел в
сером летнем костюме с белой рубашкой и темным галстуком. По его виду Таня
поняла, что сегодня он собирается в суд. Иначе он надел бы спортивную рубашку и
брюки цвета хаки или даже джинсы, особенно в пятницу. Питер всегда выглядел
элегантно и аккуратно, за многие годы он не изменил своему стилю – так он
одевался и когда они с Таней познакомились. Они были красивой парой и в
молодости, и в зрелом возрасте. Когда Питер вошел и принялся за завтрак –
овсянка, яйцо-пашот, кофе, тосты и фрукты, – Таня улыбнулась ему. Питер
любил хорошо позавтракать, и Таня всегда по утрам готовила для него, а во время
учебного года – еще и для детей.
– Ты сегодня идешь в суд, – заметила Таня.
Питер согласно кивнул:
– Да, ненадолго – попросить отложить слушание одного
незначительного дела. А ты чем сегодня занимаешься? Может, встретимся в городе
и вместе поужинаем? Подготовительную работу мы вчера почти всю сделали.
– Неплохое предложение!
Питер с Таней минимум раз в неделю отправлялись куда-нибудь
вместе поужинать. Иногда они шли на балет или на симфонический концерт, но
больше всего Таня любила посидеть вместе с мужем в каком-нибудь маленьком
ресторанчике или уехать куда-нибудь вместе на выходные. Это было своего рода
искусство, которое они прилежно изучали, – умение сохранить романтические
отношения, невзирая на двадцать лет брака и троих детей. И до сих пор им это
неплохо удавалось.
Покончив с завтраком, Питер внимательно посмотрел на сидящую
напротив Таню. Он знал ее, может быть, лучше, чем она сама.
– О чем ты мне не рассказала?
Питер в очередной раз изумил Таню своей проницательностью.
На протяжении всех двадцати лет, проведенных вместе, именно эта его черта
поражала Таню больше всего. Казалось, он всегда знал, о чем Таня думает.
– Ну надо же! – Таня улыбнулась мужу. – А
почему ты думаешь, что я тебе что-то не сказала?
Таня никогда не понимала, как это ему удается. Но ведь
удается же!
– Не знаю. Просто чувствую. Ты на меня как-то так
смотришь, будто у тебя есть что сказать, но говорить ты не хочешь. Ну и что же
это?
– Ничего.
Питер рассмеялся, и Таня тоже. Она себя выдала. Теперь ясно
было, что она все ему расскажет – это лишь вопрос времени. Не стоило и пытаться
что-то скрывать. Таня никогда не могла ничего утаить от Питера, как и он от
нее. Они слишком хорошо друг друга знали.
– Я вообще-то не собиралась тебе говорить, –
созналась Таня, налила Питеру вторую чашку кофе, а себе – еще чаю. Она редко
нормально завтракала – только пила чай да доедала то, что оставляли домашние.
Ей хватало. – Ничего особенно важного.
– А я думаю – что-то важное, раз ты даже пыталась сохранить
это в тайне. Так что случилось? Что-то с детьми?
Обычно такое случалось, если кто-нибудь из детей доверял
Тане что-нибудь по секрету. Но Таня все равно рассказывала все Питеру. Он умел
хранить секреты, а Таня всегда доверяла его суждениям. Питер был человеком
рассудительным, здравомыслящим и добрым. И он почти никогда не разочаровывал
ее.
Таня глубоко вздохнула и глотнула чаю. Ей почему-то трудно
было рассказать Питеру о вчерашнем. Говорить о детях было гораздо легче, чем о
себе самой.
– Мне вчера позвонил Уолт.
Таня умолкла и помедлила немного; Питер выжидательно смотрел
на нее.
– И? Ты хочешь, чтобы я угадал, что он сказал?
Питер терпеливо ждал. Таня рассмеялась.
– Да, может, стоит попробовать. Рассказывая мужу о
звонке, Таня нервничала и чувствовала себя как-то странно. Идея уехать в
Лос-Анджелес на девять месяцев настолько пугала ее, что Таня чувствовала себя
виноватой уже за то, что говорит Питеру об этом, как будто она совершила что-то
постыдное. Она собиралась позвонить Уолту и отказаться от предложения, как
только Питер уйдет на работу. Она хотела побыстрее разделаться с этим и
позабыть обо всем. От одной лишь мысли о том, что предложение все еще
действительно, Таня чувствовала смутную угрозу – как будто Дуглас Уэйн самим
фактом своего предложения похитил ее из семьи, увел из той жизни, которую она
любила. Таня знала, что это глупо, но именно так она себя и чувствовала.
Возможно, потому, что Таня боялась себя самой – той Тани, которая в глубине
души страстно желала предложение принять. Боялась и потому должна была жестко
себя контролировать. Она должна справиться с этим самостоятельно. Никто не
сможет сделать это за нее, ни Уолт, ни Питер.
– Он позвонил мне с предложением, – начала она в
конце концов. – Очень лестное предложение, но это не совсем то, что мне
хотелось бы делать.
Питер взглянул Тане в глаза и усомнился в ее словах. Такого
просто не могло быть – чтобы она получила возможность что-то написать и
отказалась от нее. За двадцать лет, прожитых рядом с нею, Питер понял, что писать
Тане так же необходимо, как дышать. Таня всегда говорила о писательском деле
очень сдержанно, но для нее это было жизненно необходимое занятие.
– Еще один сборник рассказов?
Таня покачала головой и после паузы продолжила:
– Фильм. Полнометражный художественный фильм. Продюсеру
фильма нравится моя работа в сериалах. Думаю, он подсел на мыльные оперы. Как
бы то ни было, он позвонил Уолту. И спросил, не возьмусь ли я написать
сценарий.