- Деньги не проблема, - успокоил Сидоркин, дружески ему улыбаясь. - Деньги есть у Надюхи. Верно, Наденька?
- Если не перекрыли счета.
- Не перекрыли. Я проверил. Все в порядке. На первое время хватит с лихвой.
Молодые люди многозначительно переглянулись, и Иванцов отметил, что они безумно увлечены друг другом. Такого тоже не могло быть в видении. Там не было места нормальным человеческим чувствам.
- Все упирается в Ганюшкина, - задумчиво произнес Сидоркин, наполнив бокалы себе и Иванцову водкой, а Надин красным вином. - Это серьезное затруднение. При его возможностях он наверняка перекрыл все коммуникации. И помощники у него грамотные. Гонят по всем правилам... Анатолий Викторович, я ведь рассчитываю на вашу помощь.
- Чем же я могу помочь? - Иванцов впервые ответил без тайного лукавства, не испытывая необходимости в психологической страховке, и Надин мгновенно почувствовала перемену, накрыла его ладонь своей теплой ладошкой, словно оценив проявленное мужество.
- Очень многим, Анатолий Викторович. Вы прошли через этот ад и наверняка знаете его уязвимые места. Только пока не даете себе в этом отчета. Вам нужно собраться с мыслями. Вы встречались в Ганюшкиным?
- Встречался, но смутно.
- Ничего, что смутно... Что вы о нем думаете? "Вот и ловушка", - подумал Иванцов и смело в нее шагнул.
- Заметная личность. Носиком вертит, глазками буравит, личико красное, как обожженное, но рогов нет. Грешный человек, как мы с вами. Но с большой властью. Власть его как раз от рогатого. Власть капитала.
Иванцов с удовольствием слушал самого себя: ишь как складно излагает, не разучился. Вдобавок брезжило ощущение, что все происходящее - не подделка. И этот парень с темными внимательными глазами, и Олина школьная подружка - они настоящие, из плоти и крови. Не двойники, не греза, а может быть, даже единомышленники. Для закрепления этой мысли поскорее хлопнул водки. Водка тоже была настоящая, чуть паленая, с сивушным запахом. Как бы родная. Но сам-то он кто такой? Разве его душу не препарировали в лабораториях хосписа и не разместили в пробирках?
Сидоркин поднялся, достал из холодильника новую, запечатанную бутылку.
- Если он человек, в чем я тоже не сомневаюсь, значит, его можно взять за жабры.
- Простите, в каком смысле? - Иванцов с восторгом следил, как полился светлый ручеек по бокалам.
- В прямом, Анатолий Викторович. Поддеть его на вилы - и дело с концом.
- Понимаю, аллегория. - Иванцов заулыбался покровительственно. - Помечтать не вредно. Ах если бы можно всю нечисть поддеть на вилы и свалить в отхожее место! Увы, у нас руки коротки. Мы дети страшных лет России, братцы мои. Угодили в парадигму нашествия. Сопротивляться бесполезно.
- Вы серьезно так думаете?
- Молодой человек, законы истории выше человеческой воли и разума. Нас история приговорила, а не Ганюшкина. За какую вину, другой вопрос.
- Но вы же сопротивлялись. Прятали гвоздь в подошве. Вы же их, в сущности, перехитрили.
На мгновение Иванцовым овладел прежний страх.
- Откуда знаете? - изумился, но столкнулся взглядом с Надин и все понял. - Ах да, разумеется... Только какое это сопротивление? Мышка вырывается из кошачьих лап.
- Не скажите, иногда и этого достаточно. Капля камень точит.
Иванцов с благодарностью принял у него из рук бокал Надин едва слышно пролепетала:
- Анатолий Викторович, я не хочу умирать. И Оленька ваша не хочет.
Иванцов вскинулся.
- При чем тут Оленька? Она на хорошей работе. У Громякина в фаворитках.
Надин опустила глаза, обмакнула губы в вине. Сидоркин чокнулся с Иванцовым.
- Что за паника, господа? Никто не собирается умирать и, пока я жив, не умрет. Но надо смотреть на вещи трезво. Вы не пьяный, Анатолий Викторович?
- Ни в коем случае.
- Пейте, пейте, ничего. Водочка шлаки выводит... Итак, что мы имеем на сегодняшний день? Какими силами располагаем? Да вот они все, за этим столом. Зато орлы-то какие! А он кто? Сами сказали, не черт с рогами. Однако надо исходить из того, что Ганюшкин не успокоится, пока не отправит нас всех на тот свет. У него самолюбие задето. Значит, следует организовать активное встречное мероприятие.
- Поясните, пожалуйста, вашу мысль, - попросил Иванцов, завороженный глубокомыслием молодого человека. - Вы, извините, вообще кто по профессии?
- По образованию - юрист, по роду занятий - странник. Но дело не в этом. Мы должны внушить господину Ганюшкину, что для него же будет лучше, если отвяжется.
- И как это сделать?
- Способ есть только один, - сухо отозвался Сидоркин. - Мы его угрохаем.
- Фигурально?
- Натурально. Закопать в яму и закатать бетоном. А самим смыться за границу. То есть вам с Наденькой. Мне там делать нечего.
- Почему?
- С моей-то рожей? Примут за русского мафиози и арестуют, как Пал Палыча. Нет, я уж лучше здесь, на родине, как-нибудь прокантуюсь. Вы только помогите Карлыча замочить. Это в наших общих интересах.
После очередной рюмки Иванцов перестал гадать, явь это или сон и где в словах доброго молодца правда, а где шутка, но он ему завидовал. Такими влюбленными глазами, какими смотрела на него Надин, смотрят либо на героя, либо на жертвенного барашка. Возможно, романтическая девушка видела в возлюбленном и то и другое. Все же Иванцов вынужден был их огорчить.
- Господин Ганюшкин неуязвим, - сказал он. - Нечего и думать. Его охраняет вся армия и флот бывшего Союза. Правительство без его одобрения шагу не сделает. Подобраться к нему нельзя. Да если и подберешься, что толку?
- Последние ваши слова мне не совсем понятны, - заметил Сидоркин, который тоже малость поплыл. - Но это не важно. Вам не показалось, Анатолий Викторович, что господин Ганюшкин как бы слегка сумасшедший?
- С чего вы взяли?
- Да как же, вся эта затея с двойниками... Работорговля. Клоны... С коммерческой точки зрения проект, разумеется, блестящий, почти как Толянычева приватизация. Но разве мог он прийти в голову нормальному человеку?
- Дорогой Антон, сумасшедшие не те, кто грабит, а те, кто добровольно подставляет голову под ярмо. С грустью замечу, я разочаровался в наших соотечественниках, в этих так называемых россиянах.
- Глубокая мысль, - согласился Сидоркин. - Но я к чему спросил? Вдруг при личных контактах вы заметили какую-нибудь особенность, несуразность? Большие люди тоже имеют свои маленькие слабости. Хотелось бы знать, на что он может клюнуть, на какую наживку?
