Строй оргов, свирепых северных великанов, шел в бой. Плотный поток огромных волосатых фигур накатывался на мечников, оставляя позади себя мертвые тела, сожженные огнем Састиона. Подмастерье, закусив губу, подался вперед, пытаясь лучше рассмотреть врагов. Высокие, на две-три головы выше людей, завернутые в потемневшие от влаги шкуры, вооруженные дубинами, орги бежали вперед. Теперь Фарах отлично их видел. Сотня, нет, больше, великанов бежали по снегу на воинов Тасама.
Позади волны оргов, одинаковых как маковые зерна, он заметил странную толчею. Кажется, там собрался десяток великанов и ростом и шириной плеч превосходивших своих братьев. За их спинами мелькали голубые искорки, то взлетавшие вверх, то стелящиеся по самому снегу. Демон-колдун! Именно он наколдовал стену снега, мешавшую лучникам. Но теперь, к счастью, Састиону удалось разрушить темное колдовство силой Огня.
Как только пелена исчезла, лучники воспользовались удобным моментом, и воздух загудел от стрел. Первые ряды оргов, как подкошенные колосья, повалились в глубокий снег. Стрелки теперь били не залпами, а вразнобой, кто как успевал. На наступающую орду обрушился непрерывный ливень стрел. Но орги шли и шли вперед, стремительно сокращая разрыв между войсками. Они катились темной волной по своим упавшим товарищам, втаптывали их в снег, и не обращали внимания на стрелы, даже не пытались прикрыться от них.
Когда враг приблизилась к мечникам на расстояние броска копья, Састион снова пустил в ход силу Огня. Прямо перед оргами вспыхнула огненная стена длинной в полет стрелы. Но это не остановило орду. Орги, шедшие первыми, прорывались сквозь огонь, вспыхивали как факелы, падали в снег, разбрызгивая вокруг себя пылающие капли огня. Они умирали в страшных мучениях, но следом за ними шли следующие. Они прыгали сквозь стену огня, топтались по своим братьям, но шли вперед, неудержимо, как прилив.
Позади оргов полыхнуло синее свечение, и стена огня дрогнула. Потом она вспыхнула ярче, но тут же угасла, оставив на снегу вал из дымящих тел. Демон, оправившийся от удара жреца, снова вступил в бой.
Орги, ободренные предводителем, взревели и бросились на строй мечников. Те заорали в ответ, выставили вперед самодельные копья и уперли их пятки в снег. Едва они успели это сделать, как волна ревущих оргов накатилась на первые ряды солдат.
Выскочив из-за дерева, Фарах закричал от ярости и гнева. Строй оргов смял первые ряды мечников, растоптал их, продвинулся вглубь обороны. Но недалеко, совсем немного – длинные копья тамграмцев сдержали атаку орды. Ее продвижение замедлилось, а потом и вовсе прекратилось. Началась рукопашная.
Все смешалось в одну кучу. Орги, утыканные копьями, солдаты с обнаженными мечами – все они слились в единую орущую массу, да так, что Фарах никак не мог понять, кто из них где.
Сальстанцы рубились отчаянно. По двое, по трое они разом набрасывались на одного орга, подрубали ему ноги, валили в снег и добивали ударом в голову. Но великаны были сильнее. Их огромные дубины ходили из стороны в сторону, разбрасывая солдат, проламывая им головы, круша грудные клетки. Некоторые орги, отбрасывая дубины, кидались на солдат грудью, не обращая внимания на уколы мечей. Огромными волосатыми лапами они рвали воинов на части, словно те были соломенным куклами.
Над полем боя стоял оглушительный ор. Рев оргов смешивался с криками солдат, предсмертные крики совпадали с воплями радости от удачного удара. Снег летел во все стороны – окровавленный, исходящий паром снег. Бой шел не на жизнь, а на смерть. К счастью, Састион и лучники хорошенько проредили толпу оргов и почти сравняли численность сторон.
Лучники что стояли рядом с Фарахом, не терялись. Они продолжали стрелять в гущу наступающих оргов, поверх голов дерущихся, чтобы не задеть своих. Те лучники, что стояли за мечниками, были вынуждены бросить свое оружие и взяться за копья – до них докатилась волна рукопашной.
Внезапно над оргами вспыхнула синяя молния. Она распалась на десятки искрящихся льдом звездочек. Прорезав воздух они рухнули на головы бойцов. Фарах видел, как все орги и люди, в которых попадали звездочки, обращались в ледяные статуи. В разгаре боя на это мало кто обращал внимания и под ударами бойцов, ледяные фигуры разлетались на блестящими осколками.
Вскрикнув, подмастерье подался вперед. Он искал взглядом Састиона и друзей, но никак не мог их найти. Перед ним бушевало море сражающихся оргов и людей, сошедшихся в смертельной схватке. Ему отчаянно хотелось броситься вперед, найти друзей и присоединиться к ним. Фарах хотел сражаться. Он не мог больше бездействовать. Это было бесчестно. Там, в окровавленном снегу, бились его друзья, а он стоял и смотрел со стороны, как последний трус. Подмастерье подался вперед, но тут неприятно кольнуло сердце. Он вспомнил о предсказании Ламераноса, о том, что ему скоро предстоит умереть. Фарах замер на месте, кусая губы. Броситься в бой означало принять верную смерть. Он заколебался, отступил назад и ухватился за шершавый ствол ели.
Над полем боя снова вспыхнула синяя зарница. Подмастерье видел, что молния взлетела в воздух из-за спин высоких оргов, оттуда, где прятался демон-колдун, помогавший орде. Но на этот раз его колдовство не удалось.
Навстречу синему пламени с земли рванулся огненный луч. Он пронзил молнию на лету, как стрела охотника влет сшибает утку. Молния вспыхнула и рассыпалась огненными мухами. Они сгорели прямо в воздухе, прежде чем коснулись земли.
На этот раз Фараху удалось заметить Састиона. Оказалось, его оттеснили направо, на самый край боя. Жрец стоял прямо, опираясь на плечи Грендира, а тот опирался на копье как на костыль. Перед Састионом отчаянно рубился с врагами сам сотник. Рядом с ним сражался Килрас и еще десяток мечников, закрывавших жреца от оргов.
Подмастерье видел, как их атаковал сразу десяток северных великанов. Многие орги, бывшие поблизости, выходили из боя и устремлялись к жрецу, – наверно, демон приказал им быстрее покончить со своим главным противником. Великаны наседали. Строй мечников подался назад, дрогнул и стал распадаться. Тасам и Килрас бились отчаянно, но и они отступали, не в силах сдерживать натиск врагов.
Видя, что Састиона и друзей вот-вот сомнет толпа оргов, Фарах не выдержал. Он шагнул вперед, и тут же предательски закололо сердце. Предсказание. Смерть. Остался всего лишь шаг, до того, чтобы гороскоп Ламераноса сбылся. Фарах отчаянно вскрикнул, раздираемый противоречивыми чувствами, отшатнулся назад, оперся спиной о дерево. И тут же, как по волшебству, успокоился. Он подумал, что ему все равно предстоит умереть. И скоро – если верить гороскопу. И лучше умереть в бою, рядом с друзьями, а не где-нибудь в сторонке под кустом, дрожа от страха и отвращения к самому себе.
На сердце стало легко. Фарах улыбнулся, удивляясь тому, как он не понял такой простой вещи раньше. А потом он закричал во все горло и побежал вперед, в саму гущу боя. Подмастерье мчался что было сил, разбрасывая ногами снег, и постоянно спотыкаясь. Он совершенно не думал о том, что будет делать. Сейчас для него главным было – встать рядом с друзьями.
Он обогнул десяток лучников, продолжавших всаживать стрелы в оргов, оттолкнул мечников прикрывавших их, и, не обращая внимания на крики несущиеся в спину, бросился в бой.
