– Так вот у вас какие отношения! – воскликнул
Чарли. «Надо будет просветить Адама на этот счет».
– Да нет, не совсем. На самом деле все гораздо
серьезнее. Я остаюсь у Сильвии и на ночь. Она мне нужна.
Чарли опешил.
– Вы встречаетесь всего месяц, и ты уже к ней переехал?
А ты не поторопился? – Ему начинало казаться, что Грей поменялся местами
со своими ранеными птичками.
– Я не переехал, – возразил Грей. – Я сказал,
что провожу у нее ночи.
– Каждую ночь?! – воскликнул Чарли, и Грей снова
почувствовал себя нашкодившим мальчишкой. Чарли явно был им недоволен. – А
тебе не кажется, что ты слишком спешишь? Надеюсь, из своей студии ты пока не
съехал? – Чарли был явно взволнован и обеспокоен.
– Конечно, нет. Я просто провожу время с замечательной
женщиной и получаю удовольствие от ее общества. Она умная, знающая, без
закидонов, порядочная, веселая, щедрая, нежная. Не знаю, где она столько лет
пряталась, но за этот месяц моя жизнь совершенно преобразилась.
– Значит, ты всем доволен? – допытывался
Чарли. – Из того, что ты сказал, следует, что ты увяз по уши. Это опасная
штука. У нее могут возникнуть всякие мысли, она начнет строить планы на
будущее…
– Например? Переехать в мою обшарпанную берлогу?
Библиотека по искусству у нее намного лучше моей. Да, забыл: еще картины может
украсть. Диван у меня продавленный, ее мебель мне нравится куда больше. Цветы,
пока я отдыхал в Европе, погибли. У меня и полотенца-то путного не найдется.
Две сковороды, шесть вилок да четыре тарелки. Не знаю, что ты имеешь в виду, но
я бы с радостью отдал ей все, что имею. Отношения с женщинами, конечно, дело
небезопасное, но, поверь мне, Чарли, я впервые встретил женщину, в которой не
вижу для себя никакой угрозы. Не чета всем предыдущим.
– Я не имею в виду, что ее могут интересовать твои
деньги. Но ты же знаешь, как бывает с бабами. Они полны иллюзий, вечно что-то
додумывают. Ты приглашаешь ее на ужин, а она уже воображает невесть что,
примеряет свадебное платье и побрякушки. Я просто не хочу, чтобы тебя во что-то
такое втянули.
– Чарли, клянусь тебе, никто меня ни во что не втягивает!
Я делаю все добровольно.
– Господи, уж не жениться ли ты надумал? – Чарли
внимательно посмотрел на Грея.
– Не знаю, – честно признался тот. – Я уже
забыл, когда в последний раз думал о женитьбе. И мне кажется, она сама этого не
хочет. Она уже была замужем, воспоминания не самые приятные. Муж ее бросил ради
девятнадцатилетней девицы после двадцати лет совместной жизни. У нее есть дети,
и она говорит, что уже стара, чтобы заводить еще. Ее галерея процветает. Денег
у нее намного больше, чем мне когда-либо светит. В этом смысле я ей
неинтересен. А у меня нет ни малейшего желания ее использовать. Каждый из нас в
состоянии себя содержать, правда, у нее это получается лучше. У нее большая
современная квартира-студия в Сохо, любимая работа. После развода у нее был
только один мужчина, он здорово пил и три года назад повесился. Я у нее первый
после большого перерыва. Не думаю, чтобы она или я мечтали о чем-то большем,
чем то, что у нас уже есть. Женюсь ли я на ней когда-нибудь в будущем? Не
исключено. Если она захочет, в чем я лично сомневаюсь. Но на данном этапе мы не
принимаем никаких серьезных решений, разве что в какой пойти ресторан или кто
будет готовить завтрак. Я еще даже с ее детьми не познакомился.
Он рассказывал все это совершенно спокойно. Чарли был
огорошен. Грей произнес целую речь. Неполный месяц не виделись, а Грей не
только живет у какой-то особы, но и говорит о том, что в один прекрасный день,
возможно, на ней женится. Чарли был сражен наповал. Грей взглянул на друга и
вдруг осознал, что Сильвия была права. Чарли явно не был в восторге от перемен
в жизни друга.
– Ты же детей терпеть не можешь, – напомнил
он, – независимо от возраста. С чего ты думаешь, что у нее дети какие-то
особенные?
– Может, и нет. Не исключаю, что они меня как раз и
остановят. А может, я сам к тому времени успею ей надоесть. Ее дети живут в
Европе, они уже взрослые. Может, на таком расстоянии я смогу их выносить?
Лучшее, что я могу сделать, – это попытаться. Я только одно знаю: пока у
нас все складывается, и нам очень хорошо вместе. А дальше – кто знает? Может,
мне жить осталось неделю? А пока я получаю большое удовольствие от жизни.
Впервые за много лет.
– Ну уж, неделю, скажешь тоже, – мрачно
отреагировал Чарли. – Но если окажется, что она не такая, какой ты себе
представлял, а ты уже в силках, ты, чего доброго, и станешь желать смерти.
В голосе Чарли звучали какие-то зловещие нотки, и Грей
улыбнулся. Чарли был явно испуган, и непонятно, за кого больше – за себя или за
друга. В любом случае это было излишне, Грей отнюдь не чувствовал себя «в
силках». В данный момент он ощущал себя добровольным пленником любви.
– Я не в силках, – негромко возразил он. – Я
ведь не живу у Сильвии, а только бываю. Мы пока лишь притираемся друг к другу.
Если ничего у нас не получится, перееду назад к себе, только и всего.
– Так не бывает! – со знанием дела объявил
Чарли. – Есть женщины, которые вцепляются в тебя, не отпускают, винят во
всех смертных грехах, закатывают истерики, бросаются к адвокатам. Утверждают,
что ты обещал им горы золотые, тогда как у тебя и в мыслях ничего подобного не
было. Так или иначе запускают в тебя когти и воображают своей
собственностью. – Чарли искренне опасался за друга. Ему приходилось быть
свидетелем, как такое приключается с другими, и он хотел оградить Грея от подобных
неприятностей, отлично зная, что Грей – человек доверчивый и наивный.
– Уж поверь, ни я, ни Сильвия не имеем никакого желания
быть собственностью. Мы для этого уже слишком стары. И у нее с головой полный
порядок, можешь не опасаться. Раз уж она после двадцати лет супружества мирно
рассталась с мужем и забрала детей, то она вряд ли будет впиваться в меня
когтями, как ты выражаешься. Если кто из нас и разорвет наши отношения, то
скорее это будет она, чем я.
– Она что, не хочет брать на себя никаких обязательств?
В таком случае ты рискуешь получить серьезную душевную травму.
– А у меня их не было? Чарли, ты же понимаешь, вся
жизнь – это сплошные травмы. Мы сплошь и рядом обижаемся по пустячным поводам
даже на едва знакомых людей. А уж женщины, кажется, от меня уходили чаще, чем
от любого другого мужика в Нью-Йорке. Но ничего, я пережил. Надо будет –
переживу и еще раз. Ты прав, она, наверное, и впрямь боится связывать себя
обязательствами. Я, кстати, тоже. Я даже с детьми ее знакомиться не желаю! Но у
меня впервые в жизни есть уверенность, что положительных сторон у этих
отношений больше, что ради этого стоит рискнуть. Никто никому ничего не
обещает, никто не говорит о браке. На данном этапе мы оба в полной
безопасности.
– Когда заводишь роман, о безопасности речь уже не
идет. – Чарли нахмурился. – Я только не хочу, чтобы ты потом страдал.
Что ж, Чарли высказался вполне определенно. Он избегал
женщин не только потому, что находил в них непреодолимые изъяны, но и потому,
что хотел избежать новых переживаний. Чарли больше не собирался рисковать. А
Грей переступил через эту черту. У него в жизни начался новый этап. И сам этот
факт воспринимался Чарли как серьезная угроза, как будто где-то прозвучал
сигнал тревоги. Один из бойцов холостяцкого воинства переметнулся в стан
противника. В глазах Чарли Грей прочел все, о чем говорила Сильвия, не только
неодобрение и недоверие, но и настоящую панику. Она лучше Грея разбиралась в
людях и безошибочно угадала реакцию Чарли. Наверное, и Адама тоже. Грей,
вопреки всякой логике, чувствовал себя предателем. Неприятное чувство, которое
омрачило их встречу. Чарли торопливо подписал счет.
