Благодаря щедрому подарку теперь он въезжал в город при полном параде: черный жеребец, черная шляпа с черным пером, черный камзол, черная рубаха, черные бриджи, черный плащ и черные, начищенные до блеска сапоги. Иногда Сигмон казался себе углежогом и чувствовал себя неловко, его наряд привлекал взгляды прохожих, и он волей-неволей оказывался в центре внимания. Но окружающим его наряд нравился, и видели они в черном всаднике не чудовище, бежавшее от магов, а мрачноватою щеголя. Это устраивало тана. Более чем. И все же кое-что его тревожило. Не так чтобы сильно, но достаточно, чтобы чувствовать себя неловко.
Ему казалось, что за ним следят. На самом деле это было не так, он почувствовал бы любую слежку. Но чем ближе он подъезжал к Гаррену, тем сильнее становилось чувство грядущей опасности. Что-то назревало, что-то нехорошее, грозящее неприятностями. И в городе это чувство только усилилось. Сигмон пытался подбодрить себя, думал о том, что вскоре он найдет записи старого мага и обретет спасение, но получалось у него плохо. Ведь на самом деле он и понятия не имел, где их искать.
Когда тан добрался до стен Университета, его уверенность в том, что записи Леггера удастся быстро найти, сошла на нет, и настроение окончательно испортилось. Университет оказался не домом и не замком. Он оказался настоящим городом в городе.
Один из холмов был полностью отгорожен от прочих домов высокой каменной стеной. За ней и располагался Университет: приземистые дома и невысокие башни, огромные строения, напоминавшие казармы и временные палатки. Все располагалось хаотично, вразнобой, без всякой логики, и узкие улочки походили на запутанный лабиринт.
Проехав сквозь неохраняемые ворота, Сигмон стал подниматься к вершине. Поводья он бросил, предоставив Ворону самому искать путь наверх. И тот шел уверенно, выбирая кратчайшую дорогу.
Самая макушка холма была выровнена, маги устроили на ее месте огромную площадь, мощенную серым камнем. По углам площади высились четыре большие башни, соединенные между собой висячими мостами. И каждая из них была не меньше королевской, а значит, могла вместить уйму людей. Над одной из башен развевался флаг — три черные оливки на зеленом фоне и восьмиконечная звезда, символизирующая магию. Это был герб Университета. На королевском штандарте к этим символам добавлялась корона. Но сейчас тана интересовала только магия.
Сигмон спешился и пошел на площадь, ведя Ворона за собой. Людей здесь оказалось очень много. И все, как один, спешили по своим делам, протискиваясь сквозь поток таких же торопыг, как и они сами. Все они двигались от башни к башне, казалось, что их становится все больше, и площадь напоминала бурлящий котел супа.
Проталкиваясь сквозь толпу, Сигмон добрался до центра площади и остановился. Запрокинув голову, он осмотрел каждую из башен и понял, что если он и найдет записи Леггера, то не раньше чем через сто лет. Он просто не знал, с чего начать. Настроение испортилось, от былой уверенности не осталось и следа. Поиски могли сильно затянуться.
Но Сигмон не собирался отступать. Решив, что следует начать с самого простого, тан ухватил поводья покрепче и двинулся к ближайшей башне. Прежде всего следовало разыскать библиотеку и начать поиски трактата с нее. А потом остается надеяться на золото, что способно развязывать языки любым упрямцам.
Компании людей, снующих туда-сюда, вызвали недовольство даже у невозмутимого Ворона. Он прял ушами, зловеще фыркал, выражая недовольство, а потом заржал и встал как вкопанный. Сигмон развернулся, шагнул назад, и тут же поток людей бросил его в чью-то широкую спину.
Обладатель крепких плеч и налысо бритой головы покачнулся, выругался и развернулся. Сигмон натянуто улыбнулся, извиняясь, прижал руку к груди, да так и застыл. Лицо бритого показалось знакомым. Глаза, скулы, подбородок… И только когда бритоголовый расплылся в улыбке, Сигмон узнал его.
* * *
— Это невероятно, — невнятно бормотал Ронэлорэн, уплетая за обе щеки тушеную капусту. — Просто так столкнулись на Университетской площади. такой толпе народа!
Сигмон, сыто отдуваясь, кивнул. Небольшой трактир, расположившийся у самых стен Университета, оказался, на удивление, достойным местом. Кормили тут отменно, и тан поспешил отдать должное мясу, тушенному с овощами, и крепкому пиву. Проголодавшись за время пути, он немного переусердствовал и теперь просто сидел на стуле, прислушиваясь к довольному урчанию желудка. Алхимик же по-прежнему налегал на немудреную еду, словно желал наесться про запас.
— Я тебя не сразу узнал, — признался Сигмон. — Зачем ты побрил голову?
— Не узнал — это хорошо, — одобрил Рон. — Затем и побрил. Признайся, теперь ты меня принял бы за эльфа?
— Пожалуй, что нет. Без этих светлых локонов ты смотришься просто деревенским пареньком.
— И это превосходно! Я словно заново родился. Теперь на меня не бросают косые взгляды, не пытаются вздернуть и не требуют немедленно убраться на запад. Правда, торговля пошла хуже — алхимику-полуэльфу доверяют больше, чем алхимику-крестьянину. Так что с этим занятием пришлось временно распрощаться.
— Кстати, — спохватился тан, — ты собирался остаться на границе Ривастана. Как ты попал в Гернию?
— Прошел напрямик через лес, по самому краю гор. На границе дела пошли худо, так что я предпочел покинуть сей негостеприимный край.
— Побрившись налысо.
— Именно так. И благодаря этому в Гернии меня ждал теплый прием.
— Теперь у тебя дела здесь, в Гаррене?
— И тут ты прав. Мне нужно кое-что передать одному из преподавателей. Небольшое личное послание, которое должно остаться тайным. Я не могу больше зарабатывать на жизнь продажей эликсиров, так что приходится осваивать работу курьера. Не могу сказать, что это мне нравится, но у такой работы есть свои преимущества. К тому же новая прическа позволила мне на многое взглянуть по-иному. Просто удивительно, как простые ножницы и бритва могут изменить жизнь. В искусстве цирюльников определенно есть своя магия. Если не повезет с работой курьера, стану парикмахером.
Алхимик выскреб из миски остатки капусты и облизал щербленую деревянную ложку. Потом налил себе кружку пенистого темного пива и откинулся к стене.
— Вот я и наелся. А как дела у тебя? Как тебе Дарелен?
— Забавное место, — сдержанно отозвался тан. — Я погостил немного в замке графа.
Алхимик помрачнел и поставил кружку на залитый пивом стол. Потом подался вперед, наклонился к другу и прошептал:
— Надеюсь, ты не ночевал в замке?
— Ночевал, — признался тан. — Но, как видишь, хожу при свете дня и не боюсь смотреться в зеркала.
— Ты бы не мог…
— Что?
— Показать мне шею?
— Рон! — воскликнул тан. — Ты что, серьезно?
— Исключительно в научных целях! — быстро отозвался алхимик. — Всегда мечтал посмотреть на твою шею.
