– Может, нам все-таки провести ночь вместе? Просто
полежать рядом. Совсем не обязательно заниматься сексом. Вот увидишь, утром
тебе станет легче.
Джим медленно покачал головой:
– Нет, я не смогу. Если нужно, я пешком вернусь в
город, а машину оставлю тебе.
Он избегал даже смотреть на нее, и Пэрис поняла, что она для
него больше не существовала.
– Я оденусь, – тихо проговорила она, стараясь не
думать о том, что произошло.
Ей было страшно грустно и обидно, она чувствовала себя
отверженной. Она не сердилась на Джима и понимала, что дело не в ней, но от
этого обида не проходила. Ей было горько, что их роман закончился столь
бесславно.
Через десять минут Пэрис в джинсах и свитере с наспех
собранным чемоданом спустилась к машине. Джим молча сунул вещи на заднее
сиденье, Пэрис села спереди, и уже через пять минут они мчались по дороге.
Расплачиваться с отелем не было необходимости, поскольку там имелся оттиск с
его кредитки. Платить по счетам надо было только перед самим собой.
Всю дорогу Джим молчал, а когда Пэрис взяла его за руку,
никак не отреагировал. Он словно был во власти могущественного демона – его
вновь призвала к себе Филлис.
– Я больше не стану тебе звонить, – неживым
голосом объявил Джим, высаживая ее возле дома в половине третьего утра. –
Нет смысла, Пэрис. Я не могу это продолжать. Прости, что напрасно потратила со
мной время.
Можно было подумать, что он сердится на нее, но Пэрис знала:
он страшно зол на себя.
– Я не напрасно потратила с тобой время, – ласково
произнесла она. – Мне за нас обоих обидно. Надеюсь, когда-нибудь ты с этим
справишься, для своего же блага. Ты не заслуживаешь того, чтобы до конца дней
страдать в одиночестве.
– ?? не одинок. Со мной Филлис, память о ней. Мне этого
достаточно. – Он повернулся к ней, и Пэрис сжалась при виде его глаз,
пылающих болью. Джим так истерзался, что от него осталась горстка пепла. –
А у тебя есть Питер, – добавил он, словно желая увлечь ее с собой в эту
пучину страдания.
Но Пэрис покачала головой.
– Нет, Джим, – возразила она. – Это у Рэчел
есть Питер. А у меня есть только я.
С этими словами она тихо вышла из машины, взяла вещи и
поднялась на крыльцо. Не успела она отпереть дверь, как послышался шум мотора.
Больше Пэрис никогда не слышала о Джиме Томпсоне.
Глава 23
Как и обещала, на первое сентября Мэг приехала в
Сан-Франциско с Ричардом Боуленом. Он снял номер в «Риц-Карлтон», а Мэг решила
пожить у матери. Ричард не возражал. Напротив, он считал, что так ему будет
легче познакомиться с мамой своей подружки, в противном случае Пэрис неизбежно
будет испытывать ревность.
Это было мудрое решение, хотя все равно Мэг сразу
почувствовала, что Пэрис относится к Ричарду с недоверием. Она ходила вокруг
него кругами и принюхивалась, как собака к незнакомому дереву, терзала
вопросами, испытующе смотрела и заставила выложить о себе все, начиная от
детства и кончая работой. К счастью, Ричард был готов к этому испытанию и
стойко его выдержал. Проведя три дня в обществе Ричарда Боулена, Пэрис
вынуждена была признать, что он ей очень понравился. Правда, она невольно
думала о том, что с таким мужчиной следовало бы встречаться ей, но он, как на
грех, нашел себе молоденькую. Хуже того – ее собственную дочь! Ситуация была
стара как мир, Пэрис прекрасно понимала это и не держала на него зла.
В день отъезда они сидели в саду, Мэг зачем-то пошла наверх,
и Пэрис повернулась к Ричарду с озабоченным выражением лица.
– Не хочу выглядеть назойливой, Ричард, но вас не
беспокоит разница в возрасте?
– Я стараюсь об этом не думать, – честно признался
он. – Вообще-то, я раньше всегда встречался со своими ровесницами. И жена
была одного возраста со мной, мы с ней еще в колледже познакомились. Но ваша
дочь совершенно особенная девушка, вы, наверное, и сами это знаете.
Пэрис вздохнула. Ричард казался моложе своих лет и, как ни
странно, был чем-то похож на Мэг – те же зеленые глаза и белокурые волосы. Они
прекрасно подходили друг другу. Рядом с ним Мэг расцветала и выглядела
совершенно счастливой. Она сказала матери, что чувствует себя с ним как за
каменной стеной, да Пэрис и сама видела, что у них все серьезно.
– Не хочу казаться старомодной мамашей, –
извиняющимся голосом произнесла Пэрис, – но прошу вас, Ричард: не играйте
с ней. – Она чувствовала некоторую неловкость, тем более что говорила
материнским тоном практически со своим сверстником. – Я понимаю, вам пока
рано говорить о своих намерениях, но я не хочу, чтобы с ней позабавились, а
потом разбили девочке сердце. Она этого не заслужила.
Пэрис подумала о Чандлере Фримане. Тот мог позабавиться с
молоденькой девушкой и уйти, даже не оглянувшись. Но Ричард вроде бы не из той
породы.
– Вы намного старше и умнее ее. Если вы не имеете в
виду ничего серьезного, не подавайте ей ложных надежд. Не обижайте ее.
– Обещаю, Пэрис, – произнес он, – ее не
обижу. А вы не допускаете мысли, что у меня могут быть серьезные намерения?
Если я попрошу ее руки, вы не будете против?
– Не знаю, – честно призналась Пэрис. – Надо
подумать. Вы настолько ее старше… Я только хочу, чтобы моя дочь была счастлива.
– Счастье редко имеет отношение к возрасту, –
резонно заметил Ричард. – И даже наоборот. Возраст тут совсем ни при чем.
Я люблю ее, и все тут, – бесхитростно заключил он. – Я ни к одной
женщине не испытывал того, что чувствую к Мэг. За исключением разве что моей
бывшей жены.
Эти слова отозвались в душе Пэрис тревожным звон ком, и она серьезно
посмотрела на него. Ей мигом пришли на память все предостережения Бикса.
– Давно вы разведены?
– Три года, – негромко ответил Ричард.
У Пэрис камень свалился с плеч. По крайней мере, он не
двадцать лет гарцует на свободе.
– До сих я не встретил женщину, которая могла бы занять
важное место в моей жизни, – продолжил Ричард. – Если честно, с Мэг я
тоже не ожидал, что выйдет что-то серьезное. Они с моей дочкой приятельницы.
– Никогда не знаешь, где встретишь свою любовь. А когда
она приходит, неизвестно, во что это выльется. В каком-то смысле я рада, что с
Мэг это произошло.
Он ей определенно нравился. Просто странно было видеть свою
дочь в обществе своего ровесника. Зато ничто не мешает им дружить, и это
намного легче, чем было с Энтони или Пирсом, которые, по существу, еще совсем
мальчишки. Вот Ричард – мужчина. И, судя по всему, хороший человек.
Позже Пэрис так и сказала Мэг, и та страшно обрадовалась.
Она была безумно влюблена. И Ричард, кажется, тоже.
Они уехали, и Пэрис задумалась над странностями жизни. Дочь
встречается с мужчиной, с которым в самую пору встречаться ей. А ее удел –
руины наподобие Джима Томпсона, плейбои типа Чандлера Фримана или неандертальцы
вроде скульптора из Санта-Фе. «Неужели, – думала Пэрис, – больше мне
рассчитывать не на что и все хорошее теперь не для меня? Может, если поискать,
найдется еще один Ричард Боулен? Очень сомнительно, а в таком случае уж лучше
быть одной…»
