— Ясно.
— Как дела в школе, Пам?
Она уставилась на Мел.
— Это любимая комната моей мамы.
— Я ее понимаю. Мне она тоже нравится, здесь так много
солнца. — Но замечание Мел только усилило неловкость, чего и добивалась
Пам.
Пам села в другом конце комнаты, подальше от Мел и выглянула
наружу.
— Она обычно каждый день сидела здесь и смотрела, как я
играю в бассейне. — Мел внимательно наблюдала за выражением лица девочки
и, увидев на нем печаль, решилась на отчаянный шаг.
— Тебе, должно быть, очень не хватает ее.
Лицо Пам как будто окаменело, она долго не отвечала.
— Ей могли бы сделать операцию, но она не доверила это
отцу.
Жестоко было так говорить, и Мел внутренне съежилась от
того, как Пам воспринимала решение Анны.
— Думаю, не все так просто.
Пам вскочила.
— Что вы знаете об этом, кроме того, что он сказал вам?
— У нее было право выбора. — Но Мел понимала, что
вступает на зыбкую почву. — Иногда трудно понять поступки других.
— В любом случае он не мог бы спасти ее. — Она
нервно зашагала по комнате, а Мел наблюдала за ней. — Все равно сейчас она
уже умерла бы, даже если бы ей сделали пересадку сердца.
Мел медленно кивнула. Скорее всего это было правдой.
— А какое решение, по-твоему, следовало принять твоей
маме?
Пам пожала плечами и отвернулась, и Мел увидела, что у нее
дрожат плечи. Мел, не задумываясь, подошла к ней.
— Пам… — Она медленно повернула девочку к себе и
увидела, что у нее по лицу текут слезы. Мел осторожно прижала ее к себе и дала
ей выплакаться. Несколько минут Пам стояла, прижавшись к Мел, а та нежно
гладила ее по волосам. — Мне жаль, Пам…
— Да. Мне тоже. — Наконец она оторвалась от Мел и
снова села, вытирая лицо рукавом. Она посмотрела на Мел, и лицо ее было полно
страдания. — Я так любила ее.
— Я уверена, что и мама очень любила тебя.
— Тогда почему она не попыталась выжить? Может быть,
она еще и сейчас была бы с нами.
— Я не знаю ответа, да и, наверное, никто не знает.
Думаю, твой отец тоже все время задает себе этот вопрос, но вы должны
продолжать жить. Тебе больше ничего не остается, как бы ни было больно.
Пам молча кивнула и посмотрела на Мел.
— Я некоторое время не ела. Думаю, мне тоже хотелось
умереть. По крайней мере, так сказал психиатр. Марк считает, что я просто
хотела свести с ума папу, но это не так. Я просто ничего не могла есть.
— Твой отец понимает это. А сейчас тебе лучше?
— Иногда. Я не знаю… — Она выглядела печальной, а Мел
не находила слов для утешения. У нее были два брата, но ни один из них не мог
помочь ей, черствая немка-экономка, совершенно лишенная душевной теплоты, и
отец, слишком занятый спасением других людей. Без сомнения, этому ребенку нужен
кто-то еще, но кто? На мгновение Мел захотелось остаться здесь ради нее, но у
нее была собственная жизнь за три тысячи миль отсюда, свои дети, проблемы,
работа.
— Знаешь, Пам, мне бы очень хотелось, чтобы ты
когда-нибудь приехала в Нью-Йорк навестить меня.
— Ваши дочки, наверное, решат, что я — глупая.
Так думают мои братья. — Она снова громко всхлипнула,
при этом стала похожа на маленькую девочку.
Мел ласково улыбнулась ей.
— Я надеюсь, что они не столь суровы, мальчишки не
всегда нас понимают. У Марка переходный возраст, и ему тоже приходится ко
многому приспосабливаться, а Мэтью еще слишком мал для этого.
— Нет, я не маленький, — произнес тонкий голосок.
Никто не заметил, как он вошел в комнату. Он только что вернулся из школы на
специальном автобусе, который каждый день подвозил школьников. — Я сам
убираю постель, сам моюсь в ванне и могу приготовить суп. — Даже Пам
рассмеялась при этом, а Мел улыбнулась ему.
— Я знаю, ты — потрясающий малыш.
— Ты вернулась. — Он выглядел очень довольным,
когда подошел к ней и сел.
— Нет, просто я уезжаю немного позже, чем предполагала.
Как прошел день, дружок?
— Прекрасно. — Затем он уставился на Пам. —
Почему ты опять плачешь? — Но, прежде чем она смогла ответить, он
повернулся к Мел. — Она все время плачет. Девчонки такие глупые.
— Вовсе нет. Плачут все. Даже взрослые.
— Мой папочка никогда не плачет. — Он произнес это
с огромной гордостью.
— Я уверяю тебя, что и он плачет.
— Нет, — решительно произнес он, но вмешалась Пам:
— Да, он плачет. Один раз я видела, как он плакал.
После… — Но она не закончила фразу. Этого и не требовалось. Они все поняли, а
Мэт сердито посмотрел на нее.
— Это не правда. Он сильный. И Марк тоже. — С
этими словами в комнату вошла миссис Хан и увела Мэтью умываться. Он
сопротивлялся изо всех сил, но она была непреклонна, и Мел с Пам снова остались
наедине.
— Пам, — Мел коснулась руки девочки, — если
тебе понадобится моя помощь или дружеский совет, позвони мне. Перед отъездом я
оставлю тебе мой номер телефона. Звони в любое время. Я очень хорошо умею
слушать, а Нью-Йорк не так уж далеко.
Пам внимательно посмотрела на нее, а затем кивнула.
— Спасибо.
— Я действительно хочу этого. Звони в любое время.
Пам кивнула и встала.
— Мне пора делать уроки. Вы скоро уезжаете? — Это
было сказано наполовину с надеждой, а может быть, и наоборот, как и все ее
чувства по отношению к Мел.
— Сегодня вечером. Вероятно, я пробуду здесь до восьми
часов.
— Вы будете ужинать с нами? — Она явно
встревожена, и Мел вспомнила ее слова.
— Возможно. Я не уверена. Тебе бы этого очень не
хотелось?
— Нет, все нормально. — В дверях она обернулась и
спросила:
— Хотите снова взять мой купальник?
— Думаю, сегодня я обойдусь, но спасибо за предложение.
— Не за что. — Пам вновь кивнула и ушла, а спустя
несколько минут в комнату вернулся Мэтью, захватив с собой пару книг, чтобы она
ему почитала. Было видно, что они оба изголодались по вниманию и любви, и
мальчик все время занимал и забавлял ее до тех пор, пока не приехал Питер. Он
выглядел бледным и уставшим, и ей стало жаль его. От него столько ждали в
больнице и дома. Работа отнимала у него так много сил и времени. Удивительно, что
его вообще хватало на детей. Но он старался всегда, когда только мог, посвящать
себя детям.
— Как Мари? — Ее глаза были полны сочувствия, и он
устало улыбнулся.
