— Это дальнее путешествие для трех дней, Мел.
— Тогда поживите у нас неделю. — Месяц… год…
— Не могу.
— Но дети могли бы. По крайней мере Пам и Мэт.
А Марк может вместе с тобой прилететь на уик-энд.
— Это мысль. — Он улыбнулся ей, думая в тот момент
только о ней. — Я так люблю тебя. Мел.
— Я тоже люблю тебя.
Они снова оказались в объятиях друг друга и предавались
любви до самого рассвета. Утром они выглядели подавленными. Настало время
возвращаться домой, к повседневной жизни, к ожиданию его звонков. Услышав про
возможную встречу в День труда, дети повеселели.
— Хорошо. Ты победила. Мы приедем.
— Ура! — Их радостный возглас эхом отозвался в
горах. Во время полета из Аспена в Денвер дети оживленно болтали, а Питер и
Мел, притихшие, в последний раз сидели одни. В Денвере все расплакались, а
Питер посмотрел в глаза Мел и прошептал:
— Я люблю тебя, Мел. Никогда не забывай об этом.
— Помни, я тоже люблю тебя.
Дети делали вид, что ничего не замечают, но Вал и Марк с
пониманием улыбнулись, а Пам отвернулась. Джессика держала ее за руку, и это
немного успокаивало Пам. А малыш Мэт на прощание крепко поцеловал Мел.
— Я люблю тебя. Мел!
— Я тоже люблю тебя. — Она оторвала от него взгляд
и расцеловала остальных детей. — Хорошенько заботься об отце, —
сказала она Пам, глядя ей прямо в глаза. — Ей хотелось добавить: «Вместо
меня».
— Обязательно. — В голосе Пам появилась
неожиданная мягкость. Наконец прощание закончилось, и обе семьи разошлись в
разные стороны в подавленном состоянии. Мэтью плакал в открытую, когда отец вел
его к самолету, вылетающему в Лос-Анджелес.
— Я хочу, чтобы они поехали с нами.
— Ты скоро увидишься с ними.
— Когда?
— Через несколько недель, Мэт. — Потом Питер
посмотрел на Марка и заметил на лице сына мечтательное выражение. Питера
интересовало, было ли что-нибудь между ним и Вал, но, судя по всему, они вряд
ли перешли границы дозволенного. А в самолете, вылетевшем в Бостон одновременно
с рейсом в Лос-Анджелес, Джессика и Вал почти не разговаривали, а Мел смотрела
в окно, но перед ее глазами стоял образ Питера. Три недели до Дня труда
казались ей бесконечными, а что потом? Еще один нескончаемый год до Аспена? Они
сами решились на этот безумный шаг, но Мел, как и Питер, летевший в этот момент
в Лос-Анджелес, знала, что им слишком поздно поворачивать назад.
Глава 22
После возвращения в Мартас-Винъярд из Аспена недели
потянулись для них черепашьим шагом. Ничто не напоминало прежний отдых здесь в
июле, когда они от всей души наслаждались морскими купаниями, пикниками,
общением с друзьями Вал все время смотрела в пространство невидящим взором, а
Мел в основном висела на телефоне. Джессика подтрунивала над ними обеими.
— Боже, какие вы обе смешные.
Валерия изматывала себя, каждый день заглядывая в почтовый
ящик в ожидании писем от Марка, а Мел, если отлучалась из дома, то, всякий раз
возвращаясь, как бы невзначай спрашивала:
— Никто не звонил?
И обе девочки смеялись при этом. Только Ракель воспринимала
все происходящее как серьезную болезнь, свалившуюся на их дом. Ведь она их
предупреждала, что через шесть месяцев… они увидят сами!
Она никогда не договаривала своих пророчеств, но они на всех
производили гнетущее впечатление.
— Ракель, расслабьтесь!
— На этот раз это серьезно, миссис Мел.
— Да, вы правы. Но серьезно и окончательно — разные
понятия.
Грант тоже иногда звонил Мел. Он безумно влюбился в диктора
пятого канала. Кроме того, у него появилась очаровательная миниатюрная
женщина-жокей с рыжими волосами из Уайт-Плейнс, не говоря уже о какой-то
потрясающе сексуальной кубинке. Мел подшучивала над ним и советовала помнить о
возрасте. Девочки не утерпели и обмолвились ему о Питере.
— Ты не могла сама рассказать мне? Я-то думал, что мы —
друзья, — обиженно заявил он ей, позвонив в очередной раз.
— Мы — друзья, но мне требовалось время, чтобы во всем
разобраться.
Грант удивился.
— Неужели это все так серьезно?
— Возможно, но мы до сих пор не решили проблему
расстояния.
— Расстояния? — И вдруг все стало на свои
места. — Ах ты, маленькая негодница, так это тот кардиохирург с Западного
побережья, верно?
Она усмехнулась.
— Ну и что ты собираешься делать? Ты — здесь, он — там.
— Я еще не решила.
— Что тут решать, Мел? Ты опять нашла себе «несбыточную
мечту». Ради Бога, опомнись. Никто из вас не бросит свою работу, свой дом.
Разумно ли ты поступаешь?
Ей стало грустно после разговора с Грантом, и несколько дней
она размышляла над тем, есть ли хоть капля правды в его словах. Неужели она
позволила вовлечь себя еще в один роман, у которого нет будущего?
Желая разобраться в своих чувствах, она позвонила в
Калифорнию.
Питер был в приподнятом настроении после встречи с Мари,
которая прекрасно себя чувствовала.
И Мел стала молить Бога, чтобы на следующей неделе не появился
какой-нибудь новый пациент, нуждающийся в пересадке сердца, иначе он не сможет
прилететь на празднование Дня труда.
Он сказал, что Пам и Мэт готовы к путешествию на восток.
Мэтью просто вне себя от возбуждения.
— А Пам?
— Внешне сдержанна, но сама радуется не меньше, чем Мэт
— Девочки тоже ждут не дождутся вашего приезда.
Они уже строили массу планов, как развлечь Пам, а Мел хотела
окружить заботой Мэтью. Даже Ракель волновалась в связи с предстоящим прибытием
гостей, хотя делала вид, что недовольна прибавлением работы. Им пришлось
поломать голову над тем, как всех разместить. В конце концов было решено, что
Марк будет спать на диване в гостиной, Пам — на раскладушке в комнате
двойняшек, Мэт — на второй кровати в комнате Ракели, а Питеру отведут комнату
для гостей. Кое-что передвинули, кое-что убрали, и в доме для всех нашлось
место.
Когда приехали Пам и Мэтью, в семействе Адамс царило
всеобщее ликование. Двойняшки сразу же решили показать гостям пляж и
познакомить со своими друзьями. Мальчик, которым Вал заинтересовалась в начале
лета, потерял для нее всякую привлекательность. С полдюжины ребят были влюблены
в Джесс, которая не обращала на них никакого внимания. Пам понравилась двоим
мальчикам, и никто не мог поверить, что ей всего четырнадцать лет. Она была
очень высокой и выглядела старше своего возраста. Мел радовалась, глядя на
дружную компанию, и всю неделю дважды в день докладывала обо всем Питеру.
