— Ты знаешь, как редко мне удается оставить своих
пациентов.
Она тоже не могла все время бросать девочек, и оба понимали
это.
— Что ты мне посоветуешь? Что теперь я должна от всего
отказаться? Ты этого хочешь? — Внезапно она испугалась того, к чему привел
этот разговор. — Я не нахожу ответа, Питер.
— Я тоже. Но что-то подсказывает мне, что ты не хочешь
его искать.
— Не правда. Все дело в том, что у каждого из нас
важная работа в разных концах страны, которую мы не можем бросить и переехать в
другой город. Во всяком случае, мы пока еще не готовы к этому.
— Разве? — снова рассердился он. — Почему?
— Потому что мы знакомы всего четыре месяца, не знаю,
как для тебя, но мне этот срок кажется небольшим.
— Я женился на Анне через пять минут после нашего
знакомства и был прав.
— Это была Анна. — Теперь она уже кричала на него,
но, к счастью, они были на пляже одни. Все дети ушли играть в волейбол, а Мэт и
Ракель искали ракушки. — Я — не Анна, Питер, я — это я. И я не собираюсь
идти по ее следам. Несмотря на то, что ты вытащил меня в Аспен, куда ездил с ней
каждый год.
— При чем тут Аспен? Тебе там не понравилось?
— Понравилось. Но только после того, как я поборола то
чувство, которое вызывало во мне дрожь всякий раз, когда я думала, что ты бывал
там с ней, возможно, даже спал в той же постели.
Он вскочил, и Мел следом за ним.
— Возможно, тебе интересно будет узнать, что в этом
году я снял другой коттедж. Я не такой уж бесчувственный, как вам могло
показаться, мисс Адамс.
Потом они долго стояли молча, и внезапно Мел опустила
голову.
— Прости меня… Я не хотела обидеть тебя… — Затем она
снова подняла на него глаза. — Понимаешь, иногда трудно сознавать, как ты
был привязан к ней.
Питер нежно прижал ее к себе.
— Я был женат на ней восемнадцать лет, Мел.
— Знаю… но у меня такое чувство, что ты постоянно
сравниваешь меня с ней. Идеальная жена. Идеальная женщина. Я — не идеальная.
, — Кто сравнивает тебя? — поразился он. Он
никогда не говорил ничего подобного. Но этого и не надо было говорить.
Мел пожала плечами, когда они снова сели на песок.
— Ты… дети… возможно, миссис Хан.
Питер пристально посмотрел на нее.
— Тебе не нравится миссис Хан, правда? Почему?
— Может быть, потому, что ее наняла Анна. Или оттого,
что она слишком холодная. Мне кажется, что и она меня недолюбливает. — Мел
улыбнулась, вспомнив Ракель, а Питер засмеялся, зная, о чем она подумала.
— Да, она явно не Ракель. — Экономка ему тоже
понравилась, но он сомневался, что смог бы примириться с ее вольными
высказываниями в своем доме.
Ему нравилась сдержанность миссис Хан и то, как она справлялась
с детьми. Ракель больше походила на друга со шваброй в одной руке и с
микрофоном в другой.
— Питер, ты всерьез говорил о том, чтобы я переехала в
Калифорнию? — озабоченно спросила она, и он отрицательно покачал головой.
— Думаю, нет. Просто помечтал. Я знаю, что ты не можешь
отказаться от своей работы. Да мне бы и не хотелось этого. Но я мечтаю, чтобы
мы были вместе. Очень трудно общаться, летая туда-сюда. — Ей слышались
слова Гранта: тупик… тупик… А Мел этого совсем не хотелось.
— Я знаю, как тебе тяжело было вырваться сюда.
Я постараюсь как можно чаще прилетать в Лос-Анджелес.
— Я тоже постараюсь приезжать к тебе.
Но оба понимали, что ездить в основном придется ей. Другого
выхода не было. Мел было легче оставить двойняшек, чем ему своих пациентов, а
иногда она могла бы брать их с собой. И, словно в подтверждение ее слов, поздно
вечером в воскресенье ему позвонили.
У одного из старых пациентов с донорским сердцем случился
сильный сердечный приступ, и он давал все возможные рекомендации по телефону.
Но пересадка была сделана два года назад, и шансы этого человека выжить были
невелики, независимо от того, оказался бы Питер на месте в клинике или нет. Но
он не мог уснуть всю ночь, беспокоясь о своем пациенте, понимая, что ему
следовало быть там, рядом с ним.
— Я отвечаю за этих людей, Мел. Я не снимаю с себя
ответственность одновременно с операционной маской и перчатками. Это
продолжается до тех пор, пока они живы. По крайней мере, я так считаю.
— Именно поэтому ты так великолепен в том, что ты
делаешь. — Мел сидела рядом с ним на крыльце, обхватив колени, наблюдая
восход солнца, а через час позвонили из Лос-Анджелеса и сообщили, что больной
умер. Они долго бродили молча по пляжу, держась за руки. Прогулка успокоила
его. Как ему будет не хватать Мел! Она так нужна ему.
Понедельник был последним днем их пребывания в Винъярде. У
детей были свои планы. А Ракель занималась уборкой перед закрытием дома. Мел
попросила их собрать вещи накануне, чтобы не терять последний день на
укладывание чемоданов. Они решили, что уедут во вторник утром. Питер с детьми
улетят семичасовым утренним рейсом из Винъярда, чтобы успеть на девятичасовой
рейс из Бостона в Лос-Анджелес. Разница во времени позволяла Питеру прямо из
аэропорта поехать в больницу на обход, завезя детей домой. У Пам и Мэтью
занятия в школе начинались только на следующей неделе, а у Марка до занятий в
колледже оставалось еще три недели.
А Мел с двойняшками переплывут на пароме в Вудс-Хоул, доедут
до Бостона, где вернут взятую напрокат машину, и оттуда полетят в Нью-Йорк. Но,
когда они стали обсуждать в понедельник вечером свой отъезд, наступило
молчание. Грустно было вновь расставаться друг с другом, когда они так
подружились. Пам первая высказала сожаление по поводу отъезда, и Марк тотчас
поддержал мнение сестры, крепко держа Вал за руку — картина, к которой уже все
стали привыкать.
— Сможем ли мы оторвать эту парочку друг от
друга? — слегка обеспокоенно произнес Питер, когда они лежали в постели в
ту последнюю ночь.
— С ними все будет в порядке. Думаю, что, чем меньше
шума мы будем поднимать вокруг них, тем лучше.
— Только если никто не забеременеет.
— Не беспокойся. Я слежу за Вал, да и Джесс тоже.
И честно говоря, я полагаюсь на порядочность Марка. Не
думаю, чтобы он воспользовался неопытностью Вал, даже если бы она и поощряла
его.
— Надеюсь, что ты не переоцениваешь его, Мел. — Он
обнял ее за плечи и мысленно вернулся к прошедшим выходным. Затем с нежной
улыбкой посмотрел на нее.
— Итак, когда ты приедешь в Лос-Анджелес?
— Я возвращаюсь на работу через два дня. Давай
посмотрим, как все сложится, а потом поговорим.
Может быть, через две или три недели, — с надеждой
произнесла она, но он огорчился.
