Когда я приехала, ты продолжал сидеть здесь, ничего не
меняя, ожидая, что Анна вернется домой. А теперь ты водворил меня в ее дом. Это
нормально, что я должна перевернуть всю свою жизнь с ног на голову, а ты при
этом хочешь, чтобы для вас все оставалось по-прежнему? И догадайся, что
происходит? Это не срабатывает.
— Может быть, тебе не нравится наш брак. Мел, а не этот
дом?
Она стояла, глядя на него, чувствуя полное крушение надежд и
отчаяние.
— Ты готов развестись?
Он тяжело опустился в свое любимое кресло.
— Иногда да. — Он честно посмотрел на нее. —
Почему ты хочешь все изменить, Мел? Миссис Хан, дом, почему не оставить все как
есть?
— Потому что все здесь изменилось, хочешь ты это
признавать или нет. Я — не Анна. Я — это я, Мел, и я хочу, чтобы мы жили
собственной жизнью, а не заимствовали у кого-то.
— У нас и так новая жизнь. — Но это прозвучало не
слишком убедительно.
— В старом доме. Джесс, Вал и я чувствуем здесь себя
незваными гостями.
— Может быть, ты просто ищешь оправдания, чтобы
вернуться в Нью-Йорк? — У него было жесткое выражение лица, и Мел хотелось
плакать.
— Ты так думаешь?
— Иногда. — Питер был откровенен с ней.
— Тогда позволь мне кое-что объяснить тебе.
У меня здесь контракт. Если мы сегодня расстанемся, мне все
равно придется остаться в Лос-Анджелесе еще на два года, нравится тебе это или
нет. Я не могу вернуться в Нью-Йорк.
— И ты ненавидишь меня за это. — Такое
умозаключение он сделал, судя по фактам.
— Я люблю тебя. — Мел подошла и опустилась на
колени возле его кресла. — И я хочу, чтобы у нас все получилось, но это не
может произойти само по себе.
Нам обоим надо спокойно воспринимать перемены. — Она
потянулась к Питеру и нежно коснулась его лица.
— Я полагаю.. — У него на глаза стали
наворачиваться слезы, и он отвернулся, но затем снова повернулся к ней:
— Я предполагал, я думал… мы сможем многое сохранить…
как было…
— Я знаю. — Она потянулась и поцеловала
его. — И я так люблю тебя, но сейчас происходит так много всего, что у
меня голова идет кругом.
— Понимаю. — Они всегда после ссор приходили к
взаимопониманию, но уж слишком часто они ссорились в эти дни. — Я должен
был убедить тебя подписать контракт в Нью-Йорке, Мел. Было нечестно вырывать
тебя оттуда.
— Да, конечно. — Она улыбнулась сквозь
слезы. — Но ты ниоткуда не вырывал меня. Я не хотела оставаться в
Нью-Йорке. Единственное, чего мне хотелось, — это быть здесь с тобой.
— А теперь? — Он, казалось, боится того, что она
сейчас скажет.
— Я рада, что мы приехали. А через некоторое время все
встанет на свои места.
Тогда он взял ее за руку и нежно повел к постели, и они
занялись любовью, как прежде, и Мел поняла, что вновь обрела его. Она ни о чем
не сожалела, но ее решение тяжело отразилось на всех. Она всей душой надеялась,
что они переживут трудные времена, а при поддержке Питера Мел знала, что так и
будет.
Единственной неприятностью, от которой он, казалось, не мог
ее защитить, была ее работа, и как-то вечером в феврале он заметил, что она
чуть не плача вернулась домой.
— О боже, если бы ты только знал, насколько упрям этот
человек! — Поль Стивенс доводил ее до бешенства. — В один из
ближайших вечеров я, наверное, убью его прямо на сцене, когда мы будем в эфире.
— Вот это будет новость! — Он с сочувствием
посмотрел на нее. У него на работе наконец-то наступило некоторое затишье — У
меня есть идея.
— Нанять убийцу. Это единственное, что мне хотелось бы
услышать.
— Лучше.
— Утопить.
Питер засмеялся:
— Давайте в эти выходные поедем кататься на лыжах. Это всем
пойдет на пользу. Я не дежурю и слышал, что выпал чудесный снег.
Мел не обрадовало это предложение. Представив, что опять
надо собирать вещи, она сникла.
— Что ты думаешь по этому поводу?
— Не знаю. — Ей не хотелось портить хорошее
настроение Питера Мел улыбнулась ему, и он обнял ее. — Хорошо. — По
крайней мере, они отвлекутся от домашних проблем.
— Договорились?
— Да, доктор. — Она усмехнулась и пошла сказать
детям, но застала Вал в постели с таким видом, как будто у нее сильный грипп.
Она была смертельно бледной, в полусонном состоянии, а когда Мел дотронулась до
ее лба, он был очень горячим. Марк с тревогой на лице сидел возле ее постели
Все выглядело так, как во время гриппа, которым она часто болела в Нью-Йорке
Она не отличалась крепким здоровьем, как ее сестра.
— У меня хорошие новости, — сказала она Марку и
двойняшкам. — Питер повезет нас кататься на лыжах в эти выходные.
Они все обрадовались, хотя их реакция скорее напоминала
покорность Казалось, Марк очень беспокоился за Вал, а Джессика с сомнением
посмотрела на сестру.
— Это чудесно. — Вал заговорила первой, но очень
слабым голосом.
— С тобой все в порядке, милая? — Она присела на
кровать Вал, и девочка поморщилась от боли.
— У меня просто грипп.
Мел кивнула, но беспокойство за Вал не проходило.
— Ты поправишься к выходным?
— Конечно.
Затем Мел спустилась вниз, чтобы сообщить новость Пам и
Мэту, а потом вернулась к Вал с несколькими таблетками аспирина и соком.
— Все довольны? — поинтересовался Питер, когда она
наконец появилась в их комнате.
— Думаю, да. Но Вал заболела.
— Что с ней? — озабоченно спросил он. — Мне
подняться посмотреть?
Мел улыбнулась, она хорошо знала свою дочь.
— Ты только смутишь ее. У нее обычный грипп.
Он кивнул:
— В таком случае она поправится к концу недели.
— Но все же мне надо, по твоему совету, сводить ее к
врачу. — Однако всякий раз, когда она предлагала Вал показаться врачу, та
начинала плакать и уверяла, что с ней все в порядке. И когда они в конце недели
летели в Рино, Вал по-прежнему выглядела бледной, но все остальные симптомы
исчезли, а у Мел к тому времени появились другие заботы. Вечером накануне их
отъезда в Рино Поль Стивенс устроил самую грандиозную сцену перед выходом в
эфир. Для нее хождение на работу становилось настоящей пыткой, и она с ужасом
ждала следующего дня, но твердо решила выстоять, невзирая ни на что. Выходные
стали для нее божественным избавлением от тревог, особенно эта поездка в
Скво-Вэлли.
В аэропорту Рино Питер взял напрокат автофургон, и они
залезли в него в приподнятом настроении, распевая песни, помогая друг другу
втащить лыжи и сумки. Перед тем как сесть за руль, Питер поцеловал Мел, а дети
высунулись из окон и поощряли их громкими возгласами. Казалось, даже у Пам
улучшилось настроение, а у Вал на щеках появился легкий румянец, когда они направились
в Скво-Вэлли. Мел радовалась, что они выбрались в горы. Им всем полезно на
время оставить Лос-Анджелес и дом, превратившийся в источник раздора между ней
и Питером.
