В этот день они легли раньше обычного. Джо все еще выглядел
очень расстроенным, и Кейт поняла, что не имеет права и дальше скрывать от него
правду. Он как раз собирался погасить свет, когда Кейт повернулась к нему и,
поцеловав в щеку, сказала:
— Не волнуйся, дорогой, пожалуйста. Со мной
действительно все в порядке. Это… это…
— Что — это? — спросил Джо, прижимая ее к себе и с
трудом сдерживая подступившие к глазам слезы. Он был уверен, что у Кейт
какая-то опасная, неизвестная науке болезнь, и что она обязательно умрет, если
не принять решительные меры.
— Я просто не хотела тебе говорить, чтобы ты не
сердился, — сказала Кейт. — Особенно до праздников…
На самом деле она хотела дождаться возвращения Джо из Токио,
но, видя, как он встревожен, поняла, что не имеет права держать его в
неведении. С ее стороны это было бы нечестно и просто жестоко.
— Почему я должен на тебя сердиться? — удивился
Джо. — Ведь ты не виновата, что заболела. Ведь ты заболела, правда?..
Улыбнувшись, Кейт откинулась на подушку.
— Нет, Джо, я не заболела. Просто я… беременна.
Это сообщение произвело на Джо эффект разорвавшейся бомбы. У
него отвалилась челюсть, а глаза вылезли из орбит. Говорить он не мог — только
некоторое время нечленораздельно мычал.
— Что-что? — проговорил он наконец.
— У нас будет ребенок, — пояснила Кейт и счастливо
рассмеялась.
Джо сразу понял, что она именно счастлива, хотя его реакция
на это потрясающее известие все-таки не совсем для нее безразлична. Он вдруг
почувствовал, что его обвели вокруг пальца, обманули как последнего болвана.
— И давно… давно ты об этом знаешь?
— С Рождества. Ребенок должен родиться в
августе. — Она уже подсчитала, что зачатие произошло где-то накануне Дня
благодарения.
— Так значит, ты все-таки обманула меня! —
выкрикнул Джо, выскакивая из постели. — Какого черта, Кейт?!
Он был в бешенстве. Кейт еще никогда не видела его таким.
Лежа в кровати, она в страхе натянула одеяло до самого подбородка, а Джо начал
метаться по комнате, словно угодивший в яму амурский тигр. Казалось, он ничего
не видит: по дороге Джо опрокинул два стула, едва не сшиб на пол настольную
лампу и, налетев на открытую дверь ванной комнаты, сильно ударился коленом и
зарычал от боли и ярости.
Именно такой реакции Кейт от него и ожидала. Ожидала и
боялась.
— Я тебя не обманывала, — проговорила она дрожащим
голосом.
Джо остановился и повернулся к ней, яростно сверкая глазами.
— Черта с два! Ты говорила, что используешь что-то…
Кейт действительно все время пользовалась противозачаточной
мембраной, но сейчас она с ужасом поняла, что Джо не поверит ей.
— Должно быть, колпачок соскочил. Это бывает, Джо,
поверь мне! Ни одно средство не дает стопроцентной гарантии!
— Но почему это произошло именно сейчас? Почему?!
Объясни, если можешь! Ведь всего пару месяцев назад я сказал тебе совершенно
определенно: я не хочу, не желаю никаких детей! Но ведь ты упряма, как… как не
знаю кто! Я не удивлюсь, если ты в тот же день спустила свою мембрану в унитаз.
Неужели ты никогда обо мне не думаешь?
Это была явная несправедливость: его желания всегда значили
для нее очень много. Но и о себе Кейт забывать не собиралась, и не из
упрямства, а из простого инстинкта самосохранения. Она хорошо знала: женщины,
которые позволяют мужчинам вытирать о них ноги, очень скоро становятся им не
нужны.
— Это была случайность, Джо, уверяю тебя, —
сказала она, как могла спокойно. — От меня тут ничего не зависело.
Однако Джо уже почти не слушал ее: он чувствовал, что угодил
в ловушку.
— Допустим, — сказал он. — Но это ничего не
меняет. Этот ребенок мне не нужен. Избавься от него!
— Ты это серьезно?!
Кейт была потрясена до глубины души и даже испугалась, уж не
сошел ли Джо с ума от неожиданности.
— Совершенно серьезно, — ответил Джо, злобно глядя
на нее. — Я не могу и не хочу становиться отцом в таком возрасте. Ты
должна сделать аборт. — Он подошел к кровати и ничком бросился на одеяло.
— Но, Джо… Ведь мы женаты, и это наш ребенок… Обещаю
тебе, он никак не повлияет на наши отношения! Мы будем жить, как жили. Я найму
няню и буду путешествовать с тобой, как раньше.
— Мне не нужен этот ребенок! — повторил Джо
придушенным голосом — он буквально задыхался от бешенства и злобы. Кейт вдруг
почувствовала, что в душе ее будто что-то перевернулось.
— Я не буду делать аборт, — сказала она неожиданно
спокойно. — Однажды я уже потеряла нашего ребенка. Правда, не по своей
вине, и все же… Этот ребенок не только твой, но и мой тоже. Я не могу убить
свое дитя, Джо…
С тех пор прошло одиннадцать лет, но Кейт отчетливо помнила
свой страх, боль, ужас и разочарование, когда она поняла, что потеряла ребенка.
Ей понадобились месяцы, чтобы прийти в себя, одно время ей казалось, что она
никогда больше не сможет смеяться, но потом это прошло. К счастью — прошло…
— Ты хочешь меня прикончить! — простонал
Джо. — Меня и наш брак заодно. Этот ребенок… нет, я просто не выдержу! Мне
и так нелегко приходится. Ты постоянно жалуешься, что я редко бываю с тобой
дома, а теперь ты начнешь ныть, что наш ребенок совсем не видит отца! Уж если тебе
так нужны дети, почему ты не вышла замуж за кого-нибудь другого? Нет, Кейт,
лучше бы ты оставалась женой Энди. Мне кажется, он из тех парней, которые
только взглянут на женщину — и хлоп! — готово дело.
Каждое его слово глубоко ранило Кейт, но она понимала: Джо
сейчас в таком состоянии, что не замечает этого.
— Я не хочу быть ничьей женой — только твоей, —
твердо сказала она. — Я всегда этого хотела, и тебе прекрасно это
известно. То, что ты только что сказал, просто несправедливо и нечестно. Я ни в
чем не виновата, и я тебя не обманывала.
Но Джо был уверен, что Кейт его одурачила, и никакие слова
не могли убедить его в обратном. Выключив свет, он повернулся к ней спиной и
мгновенно заснул. Утром, когда Кейт проснулась, его уже не было.
Вернувшись вечером с работы, Джо снова заговорил с ней о том
же, Кейт надеялась, что он передумает и попросит у нее прощения за вчерашнее.
— Я много думал о нашем разговоре, — сказал
Джо, — и окончательно убедился, что нам это не нужно. Я понимаю твои
чувства, Кейт, и все же считаю, что ты должна это прекратить. Избавиться от…
Ну, прервать беременность. Так будет лучше и для нас, и для Кларки со Стивени.
Представляешь, как им будет тяжело, если и у нас, и у Энди с его женой появится
новый… появится кто-то. Они будут ревновать, думать, что их никто не любит, что
они больше никому не нужны. Бог мой, да они могут превратиться в самых
настоящих невротиков! Что может быть хуже, чем оказаться чужим в собственной
семье?
