Ей показалось, что он говорил больше для себя, чем для нее.
– «Синтетические воспоминания», – повторил Глеб. – Понятно. И что же вам нужно от меня?
Его собеседница поправила белоснежные манжеты, выступающие из рукавов строгого коричневого пиджака. В ней все было так прилизанно и аккуратно – складки делового костюма, завитки уложенных в высокую прическу волос, штрихи косметики на гладком лице, – что Глебу стало неуютно в его перемазанном и порванном на локтях рабочем комбинезоне. Двое спутников представительницы компании «SIM'Inc», «быков», каких окрестил Марат {в их лицах Глебу чудилось что-то восточное), тоже выглядели до тошноты официально. Один щеголял к тому же небольшим черным кейсом с металлической эмблемой компании в углу.
– Мы хотели бы приобрести небольшой сегмент вашей памяти, – сказала она. – Где-то в районе полутора лет, с тем чтобы захватить два последних Прорыва. Видите ли, в настоящее время наша компания готовит серию развлекательных мнемософтов, посвященных двадцатилетию со дня Перелома. Туда должны обязательно войти воспоминания непосредственных защитников Форсиза. Мы с коллегами занимаемся сбором материала и уполномочены предложить вам…
– Простите, что перебиваю, – оборвал ее Глеб, – но боюсь, что вы напрасно тратите время. Меня не интересует ваше предложение, а вас не заинтересуют мои воспоминания. Честно говоря, мне ни разу не приходилось участвовать в отражении «волны», никогда не стоял ближе третьей заградительной линии. Да и последние четыре года зверье ни разу не продвинулось даже за вторую, внешние контуры Форсиза вполне справлялись.
Она внимательно выслушала его, кивая, и спросила:
– Это ваше окончательное решение? Мы могли бы сейчас снять разовые пробы, аппаратура у нас с собой. Это тоже принесло бы вам хорошие деньги.
– Не думаю, что нам стоит это делать, – твердо сказал Глеб. – Если вы подождете час-полтора, то сможете застать кого-то еще из братьев. Или отправляйтесь на центральную базу.
Представительница «SIM» задумчиво убрала за ухо выбившуюся из прически прядь.
– Жаль, что вы не согласились, Глеб, – протянула она. – Очень жаль.
Глеб, собравшийся было снова лезть под машину, замер, покосился на переднее сиденье, где, накрытый его плащом, лежал пистолет. До него было далеко, дальше, чем до троих гостей.
– Откуда вы знаете, как меня зовут? – небрежно спросил рыцарь, всегда «забывавший» представиться в начале разговора. – Вам сказал Марат или мы были раньше знакомы?
Оператор мобильного наблюдательного центра наклонился вперед и прибавил громкость. Особой надобности в этом не было, лазерные микрофоны «Добермана» и так обеспечивали великолепную слышимость. А вот позиция для наблюдения была выбрана крайне неудачно – прямо над головами беседующих, за потолочным окном, что исключало возможность разглядеть и заснять их лица.
«Пардус нас сгноит», – мелькнуло в голове безопасника, но он не решился отдать киберу приказ о смене места. «Доберману» и так достало хлопот, цепляясь клеевыми присосками, незамеченным забраться на крышу принадлежащего Ордену, а значит, весьма охраняемого здания. Пусть уж остается там, где он есть.
Оператор не подозревал, что своим решением спасает жизнь незнакомому ему человеку по имени Глеб.
Метрдотель в помпезной ливрее с золотыми шнурами нашептал что-то в ухо Владимиру Белуге, протягивая ему блестящую серебряную тарелку с волнистой голубой каймой вдоль края. На таких в «Тысячелетнем» подавали счет, традиционно выписанный от руки, но для счета было рановато, дело еще не дошло до сладкого. В глубокой морщине на лбу Владимира Даша прочла его внезапную озабоченность. Она накрыла его ладонь своей, и ее ударило током скрытое напряжение олигарха.
– Я думаю, что девушки могут оставить нас ненадолго, – обманчиво беззаботным тоном сказал Белуга. Даша покраснела от обиды. – Сходи в казино, – предложил ей Владимир. – Я пришлю за тобой, когда мы закончим.
Она молча поднялась и так же, не говоря ни слова, вышла. Подруга почти бегом последовала за ней.
– Пригласи его, – сказал Белуга мэтрдотелю, морщась, как от зубной боли. – Пусть принесут еще один прибор, это мой гость. И еще, – он ухватил собиравшегося бежать метрдотеля за расшитый тесьмой рукав, – передай хозяину, что я оплачиваю получасовой «конус молчания», пусть внесет в счет. Включите его, как только гость сядет за стол.
– Может быть, вы перейдете в специальный кабинет для переговоров? – предложил метрдотель. – Там обеспечить защиту будет проще.
– Я буду говорить здесь, – отрезал Белуга. – И чем быстрее я начну…
Метрдотеля унесло.
– Скажите, Аркадий, – Владимир Белуга повернулся к начальнику своей службы безопасности, подпер рукой небритую щеку, – зачем я трачу на ваших людей и на взятки вашим друзьям наверху около девятой части годового бюджета корпорации? Если поставленный еще в понедельник перед вами вопрос до сих пор остается без ответа? Точнее, вот он, ответ, принесен буквально на блюдце, без вашего участия.
Он взял с серебряной тарелки и щелчком пустил по гладкой скатерти в сторону Волоха белый прямоугольник визитной карточки. Пардус поймал его, повертел в руках. Визитка была отпечатана в два цвета, черный и алый, на тонком пластике. С одной стороны аккуратные ряды иероглифов, с другой надпись кириллицей:
Официальный представитель интересов ТПК
«Misato Industries» Икари Сакамуро
– Господин Сакамуро, – Белуга сделал широкий радушный жест, – присаживайтесь. Это Аркадий Волох, глава нашей службы внешней безопасности. Меня вы, наверное, знаете.
– Господина Волоха тоже. – Японец придвинулся к столу, сложил на скатерти узкие ладони, высовывающиеся из рукавов черного френча. – Называйте меня Икари. Надеюсь, это подчеркнет неофициальность моего визита к вам, господин…
– Просто Владимир, Икари, – Белуга улыбнулся. – Раз уж неофициально, то вы позволите нескромный вопрос? Ваша фамилия.,.
– Директор Сакамуро приходится мне прадедом, – сказал японец. – Для меня большая честь носить его фамилию.
– Благодарю вас, Икари. Кстати, вы не хотите снять очки? Здесь, в ресторане, могу вас заверить, воздух гораздо лучше, чем на улице, никаких раздражающих и токсичных примесей.
Представитель «Мисато» коснулся прямоугольной оправы непроницаемо-темных очков.
– Прошу меня извинить, Владимир, и вы, Аркадий, но я совсем недавно перенес сложнейшую операцию на сетчатке, прямой свет мне еще вреден.
– Ну что вы, Икари, к чему извинения. Делайте, как вам удобно. – Белуга привстал, потянулся к ведерку со льдом. – Не желаете шампанского?
Аркадий Волох разглядывал профиль японца. Если бы Пардус умел удивляться, он бы был удивлен. На поиски этого человека, даже не его самого, а хотя бы единственного упоминания о нем, у людей «Неотеха» ушла масса сил и астрономическая сумма денег. Его искали на пяти континентах, на земле, под землей, на Небесах и в Виртуальной Реальности. Безуспешно.
