– Однако, – поморщился Ноттингдон. – Неужели это так выглядело?
– Именно так, – кивнул Гидеон. – Довольно мило, но сравнительно бесстрастно.
Джудит с трудом подавила усмешку.
– Может быть, вы все-таки застрелите меня, Уортон? Это было бы не так болезненно.
– Если вы настаиваете, то при следующей встрече я непременно застрелю вас, – улыбнулся Гидеон. – Если пожелаете, то даже выстрелю несколько раз в самые болезненные места.
– Я был бы вам очень признателен, – сказал Ноттингдон, глядя прямо в глаза Гидеону. У Гидеона создалось впечатление, что этот человек оценивает его характер. Это очень раздражало, потому что ведь не Гидеона застали в пустой комнате целующим… кого?.. Джудит. Если уж чье-то поведение и было сомнительным, то, конечно, не поведение Гидеона. – Однако сейчас я должен уйти. Мне хотелось бы обсудить с нашей хозяйкой одно очень важное дело. – Гидеон кивком головы указал на дверь: – Я ее только что видел в коридоре. Это она направила меня сюда.
– Ну конечно, – пробормотал Ноттингдон и, обернувшись к Джудит, взял ее руку и поднес к губам. – Рад был увидеться с вами, леди Честер. Если когда-либо возникнет необходимость, я всегда к вашим услугам.
– Благодарю вас, милорд, – сказала Джудит, улыбнувшись Ноттингдону с искренней нежностью, от которой у Гидеона все перевернулось внутри. Он постарался игнорировать это. – Я тоже очень рада нашей встрече.
Ноттингдон взглянул на Гидеона:
– Рад был снова увидеться с вами, лорд Уортон.
– Я тоже, лорд Ноттингдон, – кивнул Гидеон.
Улыбнувшись последний раз Джудит, Ноттингдон вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
Гидеон взглянул на Джудит:
– Ты была поразительно спокойна во время этой сцены.
– Мне не хотелось вмешиваться, – сдержанно сказала она.
– И тебе не хотелось защитить его или себя?
– Ничуть. Мы с тобой не состоим в браке и даже не помолвлены. Я не сделала ничего, за что мне следовало бы оправдываться.
Он сложил на груди руки.
– А что, если бы я действительно решил застрелить его? Она пожала плечами:
– Тогда я, возможно, что-нибудь сказала бы.
– Тебе все это показалось забавным, не так ли?
– Да, это показалось мне несколько забавным. Но ты, – с восхищением добавила она, – произвел весьма глубокое впечатление.
Он усмехнулся:
– Я был хорош.
– Очень хорош. Особенно твое замечание относительно братского поцелуя. Человек не столь широкой души увидел бы в этом то, чего не было. И возможно, сделал бы неправильные выводы.
– Мы с тобой договорились быть честными друг с другом. Мы договорились также, что, если кто-нибудь из нас пожелает прервать наши отношения, мы сделаем это без взаимных упреков. – Он встретился с ней взглядом. – Надеюсь, что если это произойдет, то я узнаю об этом не тогда, когда обнаружу тебя в объятиях другого мужчины.
– Значит, ты мне доверяешь?
– Я доверил бы тебе свою жизнь, – сказал он.
«И свое сердце».
– Понятно, – сказала она. – Скажи, не заметил ли ты сегодня чего-нибудь такого, что каким-то образом насторожило бы тебя?
– Ты имеешь в виду тот факт, что Маунтфорд пялился на тебя, словно томящаяся от любви корова? – спросил он, и Джудит едва не расхохоталась. – Кстати, я видел его в коридоре. И направил его в противоположную сторону.
– Это нехорошо, – усмехнулась она.
– Знаю, что нехорошо. – Он подошел на шаг и привлек ее к себе. – Однако меня также обеспокоил тот факт, что я застал тебя целующей другого мужчину. Каким бы здравомыслящим человеком я ни казался, но мне это ничуть не понравилось.
– Однако ты вел себя безупречно, – сказала она, обнимая его за шею. – Ты не просто произвел на меня глубокое впечатление, но и пробудил во мне гордость.
– Так и должно быть, – сказал он. Его губы прикоснулись к ее губам, и он почувствовал знакомое и требовательное желание. – К тому же я уже был немало обеспокоен тем, что все твои старые друзья неожиданно собрались в одном и том же месте в одно и то же время.
Она отстранилась от него и заглянула ему в глаза:
– Так, значит, ты знаешь?
– Знаю.
– Тебе сказала Сюзанна. Мне стоило бы понять, что она это заметила. Следует признать, что она в этом отношении более проницательна, чем я. – Она вгляделась в его лицо. – И ты… не ревнуешь?
– Ни капельки, – высокомерно заявил он.
– Даже чуть-чуть?
– Насколько честным мне положено быть?
Она улыбнулась:
– Честным в разумных пределах.
Он некоторое время пристально глядел на нее, потом тяжело вздохнул:
– Пропади все пропадом, Джудит, конечно, я ревную. – Он прижал ее крепче и заглянул в синие глаза. – Я ревную к каждому, кто был в твоей жизни до меня: мужчинам, женщинам, детям. Я ревную к каждому, кто когда-либо был важен для тебя. А особенно ревную к тем, кого ты когда-либо любила. Мне не нравится, что ты любила кого-то до меня. – Он глубоко вздохнул. – Честность в таких разумных пределах тебя устраивает?
– Да, вполне…
Он крепко поцеловал ее и на мгновение забыл обо всем, наслаждаясь ее вкусом, вкусом шампанского и чего-то еще более приятного. Ее тело таяло, прижавшись к нему, и он ощущал его жар сквозь множество слоев шелка и атласа. Его тело немедленно отреагировало, но он не обратил на это внимания.
– Я и представить себе не мог, что могу так скучать, как скучал по тебе.
– Я тоже по тебе скучала, – прерывающимся голосом ответила она.
– Я хочу тебя, Джудит, – пробормотал он и поцеловал уголки ее рта, потом скользнул губами по линии ее подбородка. Она откинула назад голову, и он стал целовать ее горло, особенно ямочку у основания шеи.
– Это прекрасно, потому что я… – она тихо охнула, – я тоже тебя хочу. Нам следует, наверное… уехать… прежде чем…
– Прежде чем что? – спросил он с озорной улыбкой.
– Прежде… – Ее глаза остекленели от желания. – Прежде…
Он прижал ее к себе еще крепче. Интересно, ощущает ли она его возбуждение?
– Насколько сильно ты меня хочешь?
– В данный момент очень сильно. – Запустив пальцы в его шевелюру, она вновь притянула его губы к своим. Ее язык прикоснулся к его языку.
– В таком случае было бы непростительно позволить желанию остаться неудовлетворенным, – сказал он, оторвавшись от ее рта.
– Да… но… – пролепетала она.
Он вдруг отпустил ее, схватил ближайший стул и, подойдя к двери, засунул его под дверную ручку.
