– Вы думаете, что я люблю романы?
– Не знаю, но надеюсь.
Памела почувствовала его близость.
– Надеетесь? – У нее прервалось дыхание. – Почему?
– Потому что у меня самого к ним слабость. – Голос его был тихим и волнующим, он буквально ласкал ее слух.
Она проглотила комок в горле.
– Мне никогда не нравилась эта пьеса.
– Не нравилась? – Его губы коснулись шеи Памелы. – Вас не тронуло объяснение Ромео в любви?
– Оно было ненужным в конце пьесы. – Она покачала головой и постаралась не замечать той обстановки, которую он пытался создать. – Мне кажется, что это чересчур печальный конец.
– Я его понимаю. – Он продолжал дышать ей в шею, повергая ее в смятение.
– Все это вызывает глубокую печаль. Любовники обречены на разлуку, хотя страстно любят друг друга. Они как две половинки одного целого.
– Вы верите во все это? – спросил Алексей.
Неужели он все время будет таким? Она уже была готова растаять и пасть к его ногам, как вдруг он резко переменил тему.
– Что вы имеете в виду? – спросила Памела.
– Судьбу. Двое людей обречены быть вместе? Две половинки одного целого?
– Да.
Они ими не были, когда встретились впервые в Венеции. Но она всего лишь желала одну эту ночь. Она не мечтала о том, что эта ночь останется в ее снах. И только сегодня она вдруг поняла, что они созданы друг для друга и что он у нее единственный.
Алексей выпрямился.
– Какая пьеса Шекспира нравится вам больше всех?
– «Все хорошо, что хорошо кончается», – вздохнула Памела.
– Какие сладости вы любите?
– Я не знаю. – Ей хотелось сейчас прислониться головой к полке с книгами. – Возможно, клубничный торт.
– Вы любите кошек или собак?
– Собак. – Его вопрос показался ей абсурдным.
– Ваш любимый город?
– Вен... – Она остановилась и круто повернулась к нему. – Вена.
Алексей оперся обеими руками о полку, как бы заключив Памелу в объятия. Он улыбался.
– Вен-Вена? Прекрасный город. Кажется, я был там однажды. Помнится, кормят в этом городе не очень вкусно.
– Я хотела сказать «Вена», – сердито поправила она.
– Вы хотели сказать «Венеция».
Она была в его руках. Не очень удобно отвечать на вопросы.
– Хорошо, признаюсь, вы правы.
– Я так и подумал.
– Я собиралась сказать «Венеция», но потом передумала. – Памела улыбнулась. – Я подумала и вдруг решила, что на самом деле Вена нравится мне больше.
– Перестаньте, Памела. – У него был вид, как будто он читает ее мысли, и это ее раздражало.
Конечно, он может думать, что она была той самой женщиной, которую он когда-то встретил в Венеции. Но не слишком ли – считать ее Чаровницей? У него действительно богатое воображение!
И все же... питает ли он к ней интерес? Насколько это серьезно? Или она для него очередная загадка?
– Вы не можете предпочесть Вену или какой-либо другой город волшебной Венеции.
– И все же я это сделала. – Она спокойно выдержала его взгляд.
– Вы это сделали? – Он как-то особенно вглядывался в ее лицо. – Почему?
Памела пожала плечами:
– Вена – одна из самых крупных столиц Европы. Это центр искусства и музыки.
– И кофеен.
– Да, и кофеен.
– Однако... – он вдруг легонько коснулся губами ее губ, – в ней нет того особого, что есть в Венеции.
– О!
«Господи, как он хорош! Я теряю сознание от прикосновения его губ».
– Нет той магии, – тихо промолвил он.
– Я считаю, что у Вены есть своя магия. – В конце концов, ей не кажется, что они не встречались когда-то и где-то.
– Знаете, Памела, мы с вами почти одного роста. – Его взгляд буквально пронизывал ее.
– Я этого не заметила. – Она чуть подняла подбородок.
– Мне так чертовски удобно целовать вас, словно вы созданы для меня.
– А может, вы созданы для меня?
– Возможно, – рассмеялся Алексей.
Памела глубоко вздохнула. Она или сейчас же потащит его в постель, или это как раз то время, когда они должны установить какую-то дистанцию между собой.
– Вы еще что-нибудь хотите узнать обо мне? – Памела сказала это почти небрежно, хотя ее сердце учащенно билось.
– Я хочу знать о вас все. – Алексей поцеловал ее чуть ниже уха. – Где еще поцеловать вас, чтобы вы таяли, как сейчас?
– Я не таю, – возразила она, стараясь говорить как можно увереннее.
– И все же когда вы назовете меня по имени?
– Хватит, – вдруг решительно сказала Памела. – Вы уже стали невыносимы. Стали таким скандальным и нахальным, что я могу дать вам пощечину, даже довольно сильную.
Он, однако, опять улыбнулся:
– И вы это сделаете?
– Нет, вы слишком много просите. – Она собрала те книги, которые отобрала для себя, нагнулась и быстро отошла от книжных полок. – Нужно ли мне, Алексей, напомнить вам, что мы вместе лишь для того, чтобы восстановить мое положение в обществе и помочь мне найти подходящего жениха?
– Вы не будете счастливой с подходящим мужем, – заявил Алексей.
– Почему, ради Бога?
Он пожал плечами:
– Я просто не представляю вас с кем-то подходящим. Не пройдет и недели, как вы будете погибать от скуки.
– Не говорите глупости. – Взяв чашку, Памела подошла к столику с графином и налила себе бренди, а затем долгим глотком отпила его.
Тетушка Миллисент всегда говорила, что глоток бренди с чаем, даже если его хоть капля, сразу же успокаивает нервы. А ей сейчас только это и было нужно.
– Я, возможно, буду вполне удовлетворена.
Алексей вскинул брови:
– Удовлетворены?
– Счастлива, хотела я сказать. И вполне возможно, буду блаженствовать.
– Глупости. – Он взял свой бокал с бренди. – Мне довелось немало встречаться с английскими джентльменами и со своим и с вашим кузеном. Они оказывались скучными, лицемерными и, к моему удивлению, весьма надменными.
– Надменны вы!
– Но моя надменность оправданна. Памела удивленно округлила глаза.
– Вы провели годы, разъезжая по разным странам, встречали множество людей. Мне кажется, что это во многом изменило вас.
