– В самом деле?
– Вы очень милы, мисс Фэрчайлд, умны и занимательны, так что мне доставляет удовольствие общение с вами, однако… – Маркиз запнулся, – однако я чувствую, что между нами есть много нерешенного. Надеюсь, если мы сможем стать друзьями…
– Я согласна, – быстро произнесла Фиона.
– Вот и хорошо. Тогда, возможно, наша совместная работа не будет…
– Я уже сказала, что согласна.
– На что вы согласны?
– На дружбу. – Фиона кивнула. – Думаю, это отличная идея.
– Вы правда так считаете?
– Поскольку ваши усилия подавить природную склонность к флирту даются вам с трудом, сейчас вы напоминаете нить, которая вот-вот порвется, и…
– Я напоминаю такую нить?
Фиона понизила голос, чтобы придать большую конфиденциальность сказанному:
– И очевидно, тематика, с которой мы имеем дело, отнюдь не помогает вам в ваших усилиях.
– Боюсь, у вас есть некоторые основания так думать, – пробормотал Джонатон.
– Именно поэтому в интересах дружбы и вашего здоровья я предлагаю разделить время нашей работы на отрезки. – Фиона на несколько мгновений задумалась. – Мы могли бы сделать несколько страниц – столько, сколько вы в состоянии выдержать…
– Послушайте, мисс Фэрчайлд! – В голосе маркиза послышалось негодование. – Осмелюсь утверждать, что я способен выдержать…
– …а затем оторваться от работы, – без паузы продолжила Фиона, – и какое-то время потратить на то, чтобы лучше познакомиться друг с другом. Возможно, мы могли бы задать друг другу вопросы, которые нас интересуют. – Она бросила на маркиза выразительный взгляд. – Кроме, разумеется, слишком личных.
– Однако же полагаю, некоторые вопросы личного характера позволительны, не так ли? – быстро уточнил Джонатон.
– Вероятно, и мы постепенно решим, какие именно.
– Согласен. – Маркиз откинулся на спинку стула. – Хотите быть первой? Я имею в виду – первой задать вопрос?
– Я предпочла бы отдать это право вам. – Фиона прищурилась. – Первому всегда труднее, и вы как джентльмен…
– Пожалуй, вы правы. – Джонатон указал на разложенные на столе рисунки: – Скажите, как все это происходило – я имею в виду развитие вашего творчества.
Фиона немного подумала.
– Я бы сказала, события развивались естественным образом. Все началось с занятий у миссис Кинкейд несколько лет назад. Элеонора Кинкейд – изумительная художница, хотя никто о ней никогда не слышал и, вероятно, не услышит. Она уехала из Англии молодой женщиной и теперь в дополнение к деньгам, которые получает за портреты, настенные росписи и так далее, подрабатывает тем, что дает уроки рисования. Поначалу мы рисовали натюрморты, пейзажи и прочее в том же духе, затем мы стали посещать музеи и галереи с целью изучения работ великих мастеров. Миссис Кинкейд поощряла нас рисовать то, что мы видели, включая античные римские и греческие скульптуры. – Фиона подняла взгляд на Джонатона: – Надеюсь, вы понимаете, что большинство из них без одежды?
– Да, но они сделаны из камня и холодны на ощупь.
– Следовательно, не бросают вызова. – Фиона кивнула. – Мы изучали анатомию по книгам, а также по статуям, но в конечном итоге этого оказалось недостаточно, и у нас появилась необходимость рисовать с натуры, живых, дышащих людей. – Она подалась вперед. – Это совсем другое. Понимаете: одно дело копировать неодушевленную мраморную скульптуру, и совсем другое – рисовать человека таким, какой он есть. – Фиона вдруг улыбнулась. – Кроме всего прочего, люди имеют привычку двигаться, и в этом большое неудобство.
– Не сомневаюсь.
– Так или иначе, миссис Кинкейд решила, что настало время в целях совершенствования перейти к чему-то более существенному, и наняла тех, кто должен был позировать для нас.
– Женщин и мужчин? – поинтересовался Джонатон. Фиона покачала головой:
– Поначалу это были только женщины, видите ли, довольно трудно найти мужчин, которые способны позировать обнаженными перед молодыми женщинами.
– Могу себе представить. – Джонатон хмыкнул. – Я бы счел это по меньшей мере затруднительным.
– В самом деле? Но ведь это просто задание, за которое им хорошо платят, и ничего задевающего личность.
– Тем не менее я бы никогда… – Он покачал головой. – Не могу себе даже представить…
– Не можете? – Фиона посмотрела на него, словно прикидывая, как бы он выглядел, если бы позировал в обнаженном виде. – Очень жаль.
Джонатон нахмурился:
– Мисс Фэрчайлд, если вы думаете, что я отношусь к разряду мужчин, которые способны раздеться во имя искусства…
– О нет, что вы! – Фиона засмеялась. – Я вовсе так не думаю. Однако как писатель вы должны представлять, что может чувствовать мужчина, окруженный молодыми женщинами, в этом положении, они разглядывают его так, словно он не более чем неодушевленный предмет, а он не может реагировать соответствующим образом.
Внезапно Джонатон представил Фиону бесстрастно разглядывающей его обнаженное тело. Разумеется, отреагировал бы его член в первую очередь…
Тут он внезапно покраснел, представив себе раздетой Фиону.
– Так что?
– Безусловно, у меня очень сильно развитое воображение… – пробормотал маркиз.
– Я тоже так думаю. – Фиона прищурилась. – Как я уже говорила, мужскую модель найти весьма трудно, однако миссис Кинкейд не оставила нас надолго без мужской компании…
– Мисс Фэрчайлд!
– Я вас снова шокировала? – Фиона недоверчиво посмотрела на него. – Я и не подозревала, что вы столь чувствительны.
– Нет, конечно, нет, и все же…
– Вас шокирует то, что я знаю, или то, что говорю?
– То и другое. – Джонатон вздохнул. – Впрочем, вас это не должно волновать. Продолжайте, пожалуйста.
– Да я уже почти все рассказала. – Фиона пожала плечами. – Миссис Кинкейд убедила своего компаньона попозировать. А после того как они перестали быть компаньонами, она убедила своего нового компаньона сделать то же самое.
– И вас не шокировали эти самые обнаженные компаньоны?
– Ничуть, – беспечно сказала Фиона. – В конце концов, это были не мои компаньоны.
Джонатон схватился за голову.
– Прошу прощения. – Фиона засмеялась. – Я не смогла удержаться. Очень забавно смотреть на вас, когда вы так волнуетесь.
– Я рад, что вы получаете от этого удовольствие.
Лицо Фионы снова стало серьезным.
– Должна признаться, вначале я испытывала некоторую неловкость, но затем смотреть на обнаженное тело стало так же легко, как на вазу с фруктами. – Она задумалась. – Вы должны понять, что нас там было всего семеро, и никому не перевалило за двадцать. Оставаясь хорошими друзьями, мы держали предмет нашей работы в секрете. Некоторые из нас преуспели в рисунке углем, кто-то лучше работал красками, но мы все делали очень серьезно, даже несмотря на то что никто из нас не собирался зарабатывать этим на жизнь. – Фиона как-то странно улыбнулась. – Мои друзья были бы шокированы не меньше, чем вы, узнай они о нашем проекте.
