– Могу себе представить. Джонатону никогда не приходилось участвовать в борьбе за женщину, и никогда раньше он не встречал такую женщину, которую по-настоящему хотел. Все случившееся, без сомнения, привело его в большое смятение. Если бы он не являлся моим большим другом, я нашла бы это весьма забавным, но теперь…
Фиона кивнула:
– Я тоже не нахожу это забавным.
– Согласна. – Джудит отставила чашку. – Тем не менее вы скоро станете маркизой Хелмсли, а в будущем – герцогиней Роксборо, и мне приятно, что я к этому тоже приложила руку.
– Особенно важно то, что мои сестры получат средства и смогут найти подходящую партию, – поспешила добавить Фиона.
– Вы считаете, это более важно, чем выйти замуж за богатого, титулованного члена общества, который вас любит и с которым вы проживете до конца дней?
– Возможно, не более важно, но уж точно не менее, по крайней мере для меня. – Фиона вздохнула.
– Ну что ж, все хорошо, что хорошо кончается. Я подозреваю, что эта комедия завершится весьма благополучно в тот самый момент, когда его светлость явится с визитом. Мне бы очень не хотелось это упустить, – Джудит поднялась, – но я должна сделать еще несколько визитов. Двенадцатая ночь, должна заметить, чревата возможностями, о которых я и не подозревала. – В глазах Джудит сверкнули лукавые огоньки. – Может, сделать этот бал ежегодным?
Фиона тоже поднялась.
– Искренне благодарю вас за визит. У меня нет никого, с кем можно поговорить… обо всем. Я не могу довериться даже сестрам, так как не хотела бы подать им пример. Что до тетушки Эдвины… Честно говоря, она постоянно преподносит мне сюрпризы. Я никогда не знаю, что она скажет, и предпочитаю это не выяснять. Думаю, вы меня понимаете…
– Отлично понимаю. – Джудит улыбнулась. – И я ваш друг. К тому же я очень любопытна. – Она вгляделась в лицо Фионы. – Уверена, в этот момент вы по-настоящему счастливы. Надеюсь, мы не ошибаемся относительно чувств маркиза, вашей будущей судьбы и всего прочего. Мужчины – странные создания, и не всегда можно полагаться на то, что они поведут себя разумно.
– Если я ошибаюсь, – медленно проговорила Фиона, – если я Джонатону безразлична и он не любит меня, не намерен на мне жениться, я приму это как данность. – Она помолчала. – Но я нисколько не сожалею о том, что разделила с ним ложе. Должно быть, это порочно и глупо с моей стороны, но такова моя доля.
Джудит понимающе кивнула:
– Нельзя изменить прошлое, это лишь пустая трата времени.
Фиона пожала плечами:
– Я не ребенок, я знаю себя и знаю также, каковы будут последствия моих действий. Они не диктовались одной слепой страстью. Я люблю Джонатона и независимо оттого, что произойдет, сохраню воспоминания о том времени, когда была с ним, до конца жизни.
Джудит быстро обняла Фиону и повернулась, собираясь уйти.
– Между прочим, я тоже не прочь получить экземпляр вашей книги.
Фиона не вспоминала о книге с раннего утра, однако Джонатон сказал, что книга находится в типографии и на нее сделаны заказы. Кто знает, сколько экземпляров изготовлено к настоящему времени…
– Я всегда хотела знать, кто скрывается под именем Аноним, – продолжала Джудит. – Теперь у меня такое чувство, будто я являюсь хранителем величайших секретов. Кроме того, эта книга – отличный подарок на память, но вряд ли вы захотите показать ее вашим детям. А вот мои дети… Поскольку Джонатон хотел напечатать всего лишь несколько экземпляров, я желаю убедиться, что непременно получу один в свое распоряжение.
– Несколько экземпляров? – Фиона покачала головой. – Вы имеете в виду – для начала?
– Я… – Внезапно глаза Джудит широко раскрылись, она поспешно кивнула: – Да, конечно, я именно это имела в виду. Подумать только, я спутала понятия «первоначально» и «в общей сложности». – Она звонко рассмеялась. – Очевидно, это результат того, что я слишком мало спала и слишком много развлекалась накануне.
Фиона не отводила взгляда от Джудит. Джудит не выглядела усталой и способной что-то напутать, но вид у нее был явно виноватый.
– По-моему, вы что-то недоговариваете.
– Право же, я должна идти. – Джудит шагнула к двери, и тут Фиона вдруг ощутила смутную тревогу.
– Скажите, есть ли нечто такое, чего я не знаю, касательно книги?
Джудит резко обернулась:
– Одним из критериев дружбы, настоящей дружбы, является способность хранить секреты друг друга. Я не раскрою Джонатону то, что рассказали мне вы, и не расскажу вам секрет, который он поведал мне, так что, пожалуйста, не просите меня об этом.
– Но…
– Разве не достаточно того, что вы нашли друг друга?
– Да, конечно, но…
– Разве несколько незначительных, как бы это сказать, уловок, имеют какое-нибудь значение, если все сложилось столь великолепно?
– Ну это зависит от характера уловки, – медленно проговорила Фиона.
– Дорогая, данная уловка не имеет существенного значения, – уверенно заявила Джудит. – Не сомневаюсь, что вы над ней еще посмеетесь в старости.
– Рассказывая детям и внукам?
– Вот именно. – Джудит кивнула и торопливо покинула комнату, оставив Фиону, пребывающей в глубокой задумчивости.
Все это очень странно. Неужели с книгой «Прекрасная капитуляция» связано нечто такое, о чем даже Джудит предпочла умолчать? Фиона терялась в догадках.
Первоначальный замысел Джонатона и Оливера заключался в том, чтобы сначала напечатать несколько экземпляров и затем допечатать необходимое количество, когда будут собраны все заказы. В этом был резон, хотя Фиона никогда не верила, что книга принесет требуемое количество денег. Работая над книгой, Фиона преследовала лишь одну цель – как можно больше времени пробыть с Джонатоном.
Однако сам маркиз был уверен в успехе и даже гарантировал ей доход от книги. Это было очень мило с его стороны, очень галантно и…
И в то же время что-то здесь было не так. Что-то такое, что имело отношение к напечатанию «первоначально» и «в общей сложности», и она могла подождать и спросить об этом Джонатона, но ей хотелось получить ответы до его прибытия.
Один раз она использовала книгу в качестве предлога для неприличного визита, возможно, настало время воспользоваться ею для еще одного визита.
* * *
Фиона незаметно выглянула из окна кареты. Снаружи царил холод, но и внутри было не намного теплее. Зато холод притуплял остроту чувств и переживаний. И все равно она не знала, что ей думать и, хуже того, что чувствовать.
Результат ее поездки оказался весьма впечатляющим. Сэр Эфраим Кадуоллендер, издатель «Кадуоллендерс уикли уорлд мессенджер» и владелец типографской фирмы, был с ней любезен, хотя и чувствовалось, что он удивлен ее появлением; все же он вспомнил, что мельком видел ее во время рождественского бала в Эффингтон-Хаусе.
