— В круизе.
— А вы давно ее знаете?
— Я познакомился с ней вскоре после Эзры.
— И вы о ней хорошего мнения?
— Она совершенно очаровательная молодая женщина.
— Что заставило Эзру вписать в завещание это условие —
избегать скандалов в течение пяти лет под угрозой потерять все деньги? Ведь это
настоящая приманка для шантажистов!
— Я не обсуждал с Эзрой этот вопрос. Думаю, однако, он
понимал, что Мира — человек импульсивный, и хотел обезопасить свое доброе имя.
— Но чего же теперь хотите вы? — спросил я.
— Я хочу огородить Миру стеной, гарантирующей ее
безопасность. Я чувствую, что что-то случилось, что ей угрожает опасность. Я
хочу защитить ее.
— Но это трудно сделать, если, как вы говорите, нам придется
проводить расследование тайно…
— Да, я не хочу, чтобы она про это узнала. Боюсь, что если
она догадается, что я кому-то рассказал о ее проблемах, она придет в ярость.
— Тогда что же, на ваш взгляд, мы должны делать?
— Именно поэтому, — сказал Бикнел, — я и предпочитаю, чтобы
за дело взялась женщина. Я пришел сюда, потому что знаю миссис Кул как очень
толковую, решительную и находчивую женщину, испытанную в сложнейших делах.
Думаю, она смогла бы познакомиться с Мирой как бы случайно, завязать с ней
дружбу, разузнать, откуда исходит угроза, и предотвратить все возможные
неприятности.
— Хорошо, допустим, что ее шантажируют.
— Скорее всего, так.
— Как вы представляете себе защиту от шантажиста? Вы хотите,
чтобы его арестовали?
— Нет, Боже упаси. Я просто хочу, чтобы его… чтобы он был
каким-либо образом устранен, исчез из поля зрения.
— Каким же это образом?
— Это мне все равно, мистер Лэм, — сказал он.
— А почему бы мне не полететь на самолете? — спросил я. —
Мне кажется, если миссис Вудфорд в опасности, то я только потеряю время…
— Я хочу, чтобы вы плыли на корабле, потому что там у вас
будет возможность познакомиться с одним человеком.
— С кем?
— С Нормой Радклиф, подругой Миры. Она тоже отплывает
завтра, чтобы навестить Миру. Я подумал, что на корабле можно свести знакомство
с Нормой Радклиф, а уже через нее можно будет выйти и на Миру.
— Понятно. А что вам известно о Норме Радклиф?
— Практически ничего.
— Вы сами с ней знакомы?
— Нет, мы ни разу не встречались.
— Она не из Денвера?
— Нет, она тоже из Нью-Йорка, старая подруга Миры.
— Кстати, что вы ответили Мире на ее телеграмму?
— Я ответил ей, что прибываю на «Лурлайне». — А-а, так вы и
сами завтра отплываете?
— Да.
— И она знает об этом?
— Сейчас уже, видимо, да.
— Ну, Дональд, — вмешалась Берта, — я думаю, этого
достаточно.
— Если бы вы поехали сами, миссис Кул, — сказал Бикнел, — то
я готов был бы существенно увеличить оговоренную сумму вознаграждения.
— Это совершенно ничего не даст, — поспешно сказала Берта. —
Я не смогу там работать, у меня ноги отнимутся.
— Я бы очень хотел, чтобы поехала женщина, — повторил
Бикнел.
Берта поглядела на часы, потом выразительно обвела глазами
груды бумаг на столе.
— И я, конечно, не поскуплюсь на затраты, — добавил Бикнел.
— Я понимаю, каких денег стоит поездка на Гавайи.
Берта посмотрела на меня.
— Почему бы и нет? — спросил я с улыбкой. Во взгляде и
голосе Берты появилась злоба.
— Потому что я ненавижу пароходы. Я ненавижу куда-то ездить,
куда-то лазить. Я ненавижу эти хваленые-перехваленные райские уголки в Тихом
океане. Ненавижу эти гогочущие толпы туристов. Я не хочу слушать эту гавайскую
музыку. Я не хочу оставлять свой кабинет. Я хочу быть там, где могу следить за
всем, что происходит. Я…
Бикнел сунул руку в нагрудный карман, со значительным видом
вытащил чековую книжку, раскрыл ее и вопросительно посмотрел на Берту. Та, как только
увидела чековую книжку, оборвала фразу на полуслове и несколько секунд не
сводила с книжки своих жадных глазок.
— Ладно, — разгневанно согласилась Берта. — Я еду в
Гонолулу. Дай ему авторучку, Дональд.
Я усмехнулся Бикнелу.
— Раз Берта едет, я вам, видимо, не нужен?
— Совершенно верно.
— Черт возьми! — взорвалась Берта, брызнув слюной. — Зато
мне он нужен! Я же не могу везде бегать сама, я не могу…
— Можете, — прервал ее Бикнел сухим, бесстрастным,
хрипловатым голосом. — Вы, миссис Кул, можете делать все, что необходимо для
этого дела. И я буду чувствовать себя гораздо лучше, если вести его будете вы.
Я бы даже сказал, что вы должны вести его лично, иначе мне придется отказаться.
Наступила тяжелая тишина. Выждав немного, я протянул Бикнелу
авторучку.
— Не беспокойтесь, — сказал я, — она поедет.
Глава 2
Я проводил Бикнела до лифта; он ковылял своей особой,
шаркающей походочкой, скривив бледное лицо в торжествующей ухмылке. Вернувшись
в агентство, чтобы переговорить с Бертой, я застал ее уже звонящей в Денверский
банк.
— Говорит Берта Кул, «Кул и Лэм. Конфиденциальные
расследования». Мы получили чек на три тысячи долларов, подписанный Стефенсоном
Д. Бикнелом. Скажите, он надежен?.. Это точно?.. Тогда я инкассирую его сегодня
через свой банк… Вы совершенно уверены?.. А то нам нужно предусмотреть
некоторые затраты… Хорошо, благодарю вас. — Она шмякнула трубку. —
Представляешь, этот парень даже не стал заглядывать в реестр. Сказал, что чек
надежный, как чистое золото.
— Дай уж заодно телеграмму нашему информатору в Денвере, —
посоветовал я. — Пусть быстренько раскопает для нас, что сможет, про Мириам
Вудфорд, Эзру П. Вудфорда и Стефенсона Д. Бикнела.
— Нашему клиенту это может не понравиться, — возразила она.
— О’кей, — сказал я. — Если хочешь, можешь действовать
вслепую. Чует мое сердце, что ты об этом пожалеешь.
— Это еще почему?
— Он пытается внушить нам, что ситуация чрезвычайная, —
пояснил я, — но хочет, чтобы мы плыли на корабле. Он настаивает на этом. А ты
могла бы сесть на самолет и быть там уже завтра.
