— И что произошло?
— Стив Бикнел вручил эти бумаги Эзре и предложил прочитать.
— А что Эзра?
— Эзра прочитал их, порвал в клочья, выкинул в камин и
объявил Стиву, что если тот еще раз заикнется о чем-нибудь подобном, то он его
убьет.
— Что потом?
— Потом мы поженились и уехали жить в Денвер.
— Для Бикнела ваш брак имел какие-нибудь финансовые
последствия?
— Да, в некотором смысле.
— Какие же?
— У них существовало партнерское соглашение, по которому
любой из них оставлял всю свою долю целиком оставшемуся в живых партнеру. Если
же он был женат, то вдова должна была получить половину наследства, а партнер —
другую половину.
— Значит, если бы Эзра умер неженатым, он все оставил бы
Бикнелу?
— Да.
— Стало быть, из-за женитьбы Эзры Бикнел терял приличное
состояние?
— Ну, он, конечно, и не рассчитывал, что Эзра так скоро
умрет.
— Все же вы оба не могли не думать о такой возможности.
— В общем, да.
— И Бикнелу вы, конечно, не понравились?
— Конечно.
— Как же тогда получилось, что Эзра сделал Бикнела
доверенным лицом по управлению вашим состоянием?
— Чтобы это объяснить, нужно вернуться к тому моменту, когда
я только появилась в Денвере.
— Давайте вернемся.
— Бикнел, конечно, относился ко мне как к какой-то нечисти.
— А вы? Объявили ему войну?
— Вовсе нет. Я решила не обращать на него внимания, только
объявила Эзре, что он не должен пускать Стива в наш дом. Это было единственное,
на чем я настаивала.
— Так. И что потом?
— Потом, постепенно, когда Стив увидел, как я себя веду, он
изменил свое отношение ко мне. И поскольку Эзра хотел все же, чтобы он у нас
бывал, я в конце концов согласилась.
— И что было дальше?
— Вот так мы и жили — я развлекала Эзру, и Эзра ходил
веселый и радостный. Он начал следить за своей внешностью, часто посещал
парикмахеров, ухаживал за ногтями. Стал шить у портных дорогие модные костюмы.
С работы он торопился вернуться домой, где мог отдохнуть, развлечься,
насладиться жизнью. И он явно гордился мною, любил похвастаться мною перед
другими — поверьте, я говорю это совсем не из бахвальства.
— А как реагировали люди?
— Сначала они думали, что я просто товар, который Эзра
приобрел на базаре, не подумав как следует. Мне предстояло с этим бороться, но
я ведь и раньше знала, что придется столкнуться с таким отношением к себе,
поэтому вовсе не была обескуражена. В подобной ситуации быть женой в десять раз
труднее, чем любовницей. Но я представляла себе всю эту ситуацию заранее и
прекрасно знала, что мне предстоит испытать. Я твердо решила, что возьму верх и
заставлю других хорошо к себе относиться. Самой мне, конечно, на них было
наплевать, но я понимала, что Эзра хочет сохранить друзей и свой образ жизни, а
не просто запереться в шикарном особняке с молодой женой, которой все будут
пренебрегать.
— Значит, вам удалось добиться хорошего отношения со стороны
его друзей?
— Да, понемногу удалось. Это оказалось не так уж трудно. В
людях ведь много хорошего. Я люблю людей, и они, как правило, любят меня.
— И каким же способом вы этого добились?
— Просто вела себя открыто и естественно. Некоторые юные
щеголи, конечно, пытались за мной ухаживать, намекали, что я, наверно, очень
одинока и все такое.
— И как вы поступали в таких случаях?
— Я обходилась без благородного негодования, — ответила она.
— Просто смеялась им в лицо и говорила, чтобы они пошли поиграли в свои
игрушки.
— Ясно. Что дальше?
— Дальше все стали понимать, что я играю по-честному, и в
один прекрасный день, словно по мановению волшебной палочки, все стали
замечательно ко мне относиться.
— Значит, это произошло достаточно быстро?
— По-моему, не более двух месяцев, но для меня, конечно,
прошла целая вечность. Даже странно, как иногда быстро все происходит. Друзья
любили Эзру, так что постепенно полюбили и меня. Эзра любил устраивать званые
обеды, а со мной всем было весело, и людям понравилось к нам приходить.
— А Бикнел?
— И Бикнел вскоре стал появляться среди гостей.
— Понятно. Что дальше?
— Дальше, — ответила Мириам, — Эзра стал счастливейшим
человеком на свете, и его друзья полюбили меня за то, что я для него сделала.
Они уже не смотрели на меня как на поношенное тряпье с барахолки, а считали
меня… считали чем-то вроде тонизирующего напитка для Эзры. А кроме того, я была
гостеприимной хозяйкой для всех.
— Ясно. Что же было потом?
— А потом он неожиданно умер. И по завещанию мне досталась
половина его состояния.
— То есть сколько?
— Господи, Дональд, я не знаю. Его еще не успели оценить, но
это огромные деньги. У Эзры были золотые рудники, нефтяные скважины, куча
предприятий — все, что угодно. И теперь я богата. То есть буду богата.
— Если только не окажетесь замешанной во что-нибудь, что
вызовет скандал вокруг имени Вудфорда, — заметил я.
Мириам промолчала.
— А убийство — это несомненный скандал, — продолжал я. — И
шантаж Бастиона — тоже.
— Я не убивала Бастиона, — твердо произнесла она.
— Вы боялись его?
— Да.
— И собирались заплатить ему?
— Да.
Прежде чем продолжить беседу, я немного поразмышлял.
— Расскажите мне подробнее про Бикнела, — попросил я
наконец.
— Бикнелу почему-то полюбилась идея полюбить меня.
— Вот об этом я и хотел бы узнать.
— Ну, понимаете… Даже не знаю, как и сказать… Он ведь тоже
был одинок. Жена его давно умерла, а второй раз он так и не женился. И я
понимаю, что у него и желания-то особого не было. Он был такой… ну, как их
обычно называют — брюзга, сморчок, зануда, рыба холодная.
— Понятно, — сказал я.
— Он прекрасно знал Эзру до женитьбы, — одинокого,
несчастного. И вдруг увидел, как Эзра переменился, когда появилась я. Видимо,
ему в голову втемяшилась идея, что и ему хорошо было бы так жениться.
