Картина, однако, представилась мне странная. Анна Яновна сидела на полу, бледная, капли пота стекали у нее по лицу. Одной рукой она зажимала шею, причем я с необъяснимым удовлетворением заметила, что из-под пальцев стекает на платье кровь. Другой рукой она отмахивалась от старухи, которая суетилась вокруг нее.
– О, – громко стонала кухарка. – О-о!
– Анна! – взывала старуха. – Дай посмотрю! Надо кровь остановить!
Та только мотала головой и не отрывала руку.
Я изумленно уставилась на дело своих зубов. Неужели я смогла прокусить тетке сонную артерию?
И если вы думаете, что я расстроилась, то глубоко ошибаетесь.
– У нее диабет, – сообщила мне старуха, – свертываемость плохая, может истечь кровью.
Я только пожала плечами – если больная, так выбери работу поспокойнее. А то ишь чего выдумала – людей током пытать! И кто меня по голове бил? Я уж не говорю про суп с лапшой!
И пока старуха заклеивала укус пластырем, я решила продолжать сопротивление. В процессе борьбы кресло развернулось в сторону двери, так что я снова применила тот же оправдавший себя прием, то есть головой нажала кнопку и с размаху врезалась в дверь. Дверь у старухи, как я и предполагала, была железная, если не бронированная, так что толку от моего удара было чуть, однако звук удара слышен был по всему дому. Во всяком случае, я на это очень надеялась. Возможно, хозяева заинтересуются, что происходит в их доме, возможно, Маргарита Сергеевна не поленится и придет спросить, не требуется ли чего свекрови. Палка хорошая ей требуется или кол осиновый!
Не знаю уж как хозяева, но за дверью послышался лай.
– Плюш! – закричала я. – Хорошая собака! Плюш, ко мне!
Песик тут же залился негодующим лаем – он царапал дверь, а она не открывалась. А ведь там ждала его я – единственный человек в этом сумасшедшем доме, кто играл с ним, водил на внеочередные прогулки, кормил вкусненьким. С Плюшем мы были друзьями, а друзей, как известно, в беде не бросают.
– Хватит! – мое кресло резко развернули.
Ого, а у старухи-то, оказывается, силушка в руках есть, да еще какая! Кухарка сидела на диване, держась за заклеенную шею. Она перестала стонать и трястись, но было ясно, что Анна Яновна теперь не боец. Однако старуха стояла чуть в стороне, и в руках у нее был направленный на меня большой черный пистолет.
– Кончай орать! – сказала она. – Иначе коленку прострелю!
И дуло решительно качнулось вниз. Руки у нее не дрожали, и вид был самый решительный, так что я тотчас уверилась – прострелит, не промахнется. Господи, что за осиное гнездо я разворошила!
– От коленки-то я еще больше орать стану, – сообщила я.
– Тогда вообще убью, – пообещала старуха. – Вот сейчас Анна оправится и поможет тебя в мешок запаковать. А там зароем в лесу, кто тебя хватится?
– Ага, одну уже зарыли, – буркнула я, – ничего хорошего из этого не вышло.
– Ты это о чем? – впервые в голосе старухи послышались человеческие нотки.
– Ни о чем, а о ком, – вздохнула я, – о горничной вашей бывшей, на которую вы думаете, что она вас обокрала.
– А ты вообще кто? – старуха так удивилась, что даже пистолет опустила.
– Вот с этого и надо было начинать, – сварливо сказала я, – а то заладили – он уже у них, он уже у них? Кто – он-то? Альбомчик ваш малиновый с фотографиями любимых родственников?
– Ага, значит, все-таки ты от них явилась! – глаза у старухи сверкнули дьявольским огнем, и она снова навела на меня пистолет.
От страха я стала соображать быстрее.
– А вы сами-то как думаете, он уже у них или нет? – спросила я как можно увереннее.
Видно было невооруженным взглядом, что, несмотря на внешнее спокойствие, старуха кого-то очень сильно боится, то есть у нее пропала вещь не только ценная, но и опасная.
– Что я думаю, – тебя не касается, – начала было она, но тут же смешалась и махнула рукой. – если бы он был у них, то не тебя бы прислали, а кого покрепче. С тобой вон и Анна справилась.
– Это мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним! – я оскалилась на кухарку, так что она вздрогнула.
– Так кого, ты говоришь, в лесу закопали? – старуха снова подошла ближе.
От моих разъездов по комнате кресло малость расшаталось, веревки ослабли, но я не стала привлекать к этому интересному факту внимание старухи. Я твердо поглядела ей в глаза и сообщила, что я – частный детектив, кто меня нанял и зачем, а также все, что успела узнать про пропавшую горничную.
– Дура какая Маргарита, – вздохнула старуха, – посторонних людей в это дело замешала!
– Да она все врет! – подала голос Анна. – Какие у нее доказательства?
– Пошлите ее чемодан из подвала достать! – я принципиально не реагировала на замечания кухарки.
– А что… – медленно сказала старуха, – сходи, что ли…
– В углу, под пленкой спрятан, – напутствовала я кухарку, – да не перепутай там, инвалид плиты и кастрюли!
Кухарка встала, держась за шею, и бросила на меня из последних сил испепеляющий взгляд. Который, надо сказать, не произвел на меня ни малейшего впечатления. И хоть старуха пистолет не опустила, я почувствовала себя гораздо увереннее.
– Что ты на нее так, – сказала она, когда Анна вышла, – она человек служивый, что прикажут, то и делает…
– Ага, а людей всякой дрянью кормить вы ей тоже приказывали?
Я рассказала про суп из пакета и сардельки.
– Тут уж я ни при чем, – посмеивалась старуха, – это у нее характер такой…
– А вот кстати, – вспомнила я, – для чего у вас в чулане пустые коробочки из-под творожка?
– Много будешь знать – плохо будешь спать! – буркнула старуха.
Она отвернулась на мгновение, и я успела почти развязать правую руку.
И что вы думаете? Когда вернулась Анна Яновна с чемоданом, Плюш сумел протиснуться в полуоткрытую дверь. Он тут же бросился ко мне, вскочил на колени и облизал мое лицо шершавым языком.
– Дорогой, – растрогалась я, – я и не знала, что ты меня так любишь… единственный приличный человек в доме – и тот спаниель!..
Старуха убрала пистолет – не стрелять же в собаку, я же под шумок развязала узлы на руках и прикрылась Плюшем. Анна возилась с застежками чемодана.
– Смелее открывайте, – сказала я, – нет там никакой бомбы! Обычный чемодан с носильными вещами…
Тут взгляд мой упал на Вилену Леонидовну, и слова застряли на языке. Она застыла на месте, подобно окаменевшей жене Лота, и вперилась взглядом в чемодан, как будто и вправду ожидала, что там бомба. С чего это ее так разбирает?
Анна справилась наконец с застежками и начала выбрасывать из чемодана вещи прямо на пол. Плюш соскочил с моих колен и бросился ей помогать.
