— Отказался. А иначе твоя подружка не оставила бы нас вдвоем, дорогая.
— Дорогая? Милый, ты мне никто, и звать тебя никак, и уж точно я тебе не дорогая!
— Дешевая? — ехидно улыбнулся он.
— Оставь свой плоский юмор детсадовского уровня. Что. Тебе. От. Меня. Надо. Артурчик? — чеканя слова и смотря ему в глаза, прошипела я.
— Ладно. Для начала: я не Артур, а Артвирт Аль-Шион Даагонский из мира Оссэро. И ты, моя дорогая Полина, моя невеста!
— Хорошо, что не жена, — буркнула я, и только потом до меня дошел смысл его фразы. — Что?! А ты, часом, не из психушки сбежал, инопланетянин из мира Серы? Палата случайно не шестая была?
— Полина… — Он тяжело вздохнул и с видом мученика заговорил: — Сядь, пожалуйста, я все тебе объясню. Сядь! — вдруг рявкнул он, и я послушно плюхнулась на попу. — Отлично. А теперь послушай. Я действительно не из этого мира. Оссэро и Земля — миры-отражения. У вас техника — у нас магия, у вас современность — у нас средневековье, у вас монотеизм, ну в большинстве стран, — у нас политеизм, продолжать можно долго. Я маг, как и все члены моей семьи, и каждый из нас должен прожить на Земле десять лет, чтобы ценить то, что мы имеем на Оссэро. Это является обязательным условием для всех членов нашего рода, потому что среди людей только наш род владеет магией. А люди по своей сути потребители. И чтобы мы не превратили Оссэро в подобие Земли, мы и подвергаемся этой ссылке. При продолжительности нашей жизни десять лет это так… миг. Теперь дальше. Поговорим о нас. Дело в том, что у членов нашего рода есть особенность. Даже не знаю, как это тебе объяснить… — Он на секунду задумался. — Мы можем чувствовать и находить свою пару, а при прикосновении друг к другу устанавливается связь, которая окончательно закрепляется во время свадьбы.
— И ты хочешь сказать, что я твоя пара, а тот ожог каленым железом был установкой связи? — Я недоверчиво уставилась на него.
Он расплылся в улыбке:
— Да! Я рад, что моя невеста такая умница!
— Тпру! Придержи-ка коней! С чего ты взял, что я дам согласие?
— А у тебя нет выбора, — скривился он. — Во-первых, наличие связи говорит о том, что мы идеально подходим друг другу, а во-вторых, — на его губах появилась улыбка Мистера Зло, не хватало только смеха, — связь не отпускает своих жертв. Твоя температура и обмороки не что иное, как начавшаяся перестройка организма. Связь сделает тебя другой, такой, чтобы ты смогла выжить в нашем мире и стать мне ровней. Но главное, что, если не заключить брак, связь тебя просто убьет.
— Что? — Не часто ли я стала это повторять? — И я должна поверить?
— Не верь. Но суть от этого не изменится. Если хочешь выжить, тебе придется отправиться со мной на Оссэро и стать моей женой. Я дам тебе время, и ты сама поймешь. — Он поднялся и, подойдя, взял меня за руки. — Полина, не сопротивляйся, пойми, это судьба, мы… хм… принадлежим друг другу, и мы будем счастливы. Сейчас идет четвертый день, к двадцать первому ты умрешь, если не согласишься. Я позвоню тебе через два дня. — Он наклонился и поцеловал мне руку. — Полина, не отвергай меня сразу, позволь показать тебе, какой я есть, доказать, что достоин тебя.
— Хм… — Я замялась. — А мои родители?
— Мы скажем им правду. Что ты моя невеста, и мы отправляемся ко мне, чтобы познакомиться с семьей и провести обряд. Не волнуйся, я немного повоздействую на них, и они будут спокойны и уверены, что у тебя все хорошо.
— И я их больше не увижу?
— Почему? Не обязательно. Ты сможешь навещать этот мир, но не раньше чем через год после заключения брака и не дольше чем на сутки. Так ты согласна?
— Мне… мне надо подумать.
— Не тяни, милая, это очень опасно. — Он чмокнул меня в щеку и направился к двери, когда я его окликнула:
— А ты? Тебя все устраивает?
— Ты моя судьба! — Он ослепительно улыбнулся, и у меня замерло сердце. Все-таки он красавчик. — Я ждал тебя очень долго и не хочу тебя терять. До встречи, дорогая, я позвоню тебе. Будь готова, мы отправимся сразу. Пока!
— Угу. — Я села на стул. — И что дальше? — Я посмотрела на чашку с чаем, но она почему-то не ответила.
Странно, а я думала, теперь со мной и посуда начнет разговаривать. Видимо, у меня какая-то особенная форма шизофрении. М-дя… как-то не очень оптимистично получается — либо к алтарю, либо на алтарь. Хрень какая… А кстати, вот я дура, даже не спросила, что с температурой делать! Кинулась к телефону и набрала номер Марины. Подруга долго не отвечала, но через пару минут все-таки взяла трубку.
— Да? — В голосе отчетливо слышалось недовольство.
— Мариш, а… Артур еще с тобой? — Я еле вспомнила его имя.
— Да, — еще мрачнее процедил голос подруги.
— Слушай, спроси его, а сейчас что мне с температурой делать?
— А о чем же вы тогда столько времени разговаривали? — Кажется, Марина сейчас заплюет Артура и всю машину ядом. — Ладно. — Она отвлеклась, передавая ему вопрос. — Ничего, — наконец ответила она, — пей больше воды и побыстрее соглашайся на операцию.
— Операцию? — недоуменно переспросила я.
— Да, на какую-то «осору».
— А, понятно. Ладно, пока.
Марина отсоединилась, даже не попрощавшись. Я задумчиво посмотрела на телефон, медленно осознавая, что, кажется, подруга приревновала. Хотя если положить руку на сердце, то она не так уж и не права, но с другой стороны — не похоже, что Арт-как-его-там заигрывал с ней. В любом случае моя совесть чиста, как слеза младенца, я его не завлекала, не отбивала и не соблазняла. Да и потом… уж если выбирать между очередным увлечением подруги и собственной жизнью, то выбор очевиден. Но, может, все еще обойдется?
Моим надеждам было не суждено сбыться. В тот же вечер меня скрутило. Температура, ломота, головная боль, объятия с фаянсовым другом… апофеозом стала очередная потеря сознания. Родителям я не признавалась, сославшись на элементарную простуду, но на следующий день состояние ухудшилось. Такой коктейль ощущений трудно поддается описанию. Кажется, что внутри течет расплавленное олово, тысячи иголок колют кожу, резь во всех внутренних органах, да еще одновременно и холодно, и невыносимо жарко. А к вечеру из носа и рта хлынула кровь.
Я уже ни о чем не могла думать, только одна мысль билась в голове: «Когда он позвонит?» И это было не бредом влюбленной дурочки, а жизненной необходимостью умирающего человека. Теперь я была уже абсолютно уверена, что Арт не шутил. Жить мне осталось всего пару дней.
Звонок телефона прозвучал для меня сладчайшей музыкой. Но за эти два дня я так ослабла, что даже трубку с первого раза взять не смогла.
— Полина? — раздался спокойный голос Арта.
— Да, — прохрипела я.
— Как ты?
— Ужасно.
— Я так понимаю, ты согласна? — В его голосе послышалась усмешка.
