Однако через десять минут она поняла, что заблудилась.
Вокруг снова были лавки и лавчонки, ковры и пряности, благовония и сувениры, торговцы и зазывалы. Она поворачивала направо и налево, но только еще больше запутывалась в лабиринте старого города. Арина едва не оглохла – голоса торговцев и зазывал, крики верблюдов и ослов снова обрушились на нее, от шума и запахов у нее заболела голова. Ей казалось, что она узнает какие-то лавки, что она давно уже ходит по кругу и теперь уже никогда не выйдет из этой злополучной Медины…
Наконец ей стало просто страшно.
Ведь она может опоздать на свой корабль – и что тогда делать?
Вдруг перед ней появился знакомый подросток в арафатке, тот, что предлагал показать самый красивый вид. На этот раз он ничего ей не сказал, только безразлично скользнул взглядом. Видимо, на ней была уже печать пленницы Медины, он знал, что она никуда отсюда не денется, и тут же утратил к ней интерес.
Тогда Арина сама обратилась к мальчишке:
– Как выйти из Медины? Вэй аут?
Подросток взглянул на нее то ли сочувственно, то ли пренебрежительно, повернулся, поманил за собой и повел куда-то в глубь кривого темного переулка.
Арина пошла за ним – а что ей еще оставалось?
Они снова шли мимо лавок, потом мальчишка свернул в одну из них, но не задержался, а прошел насквозь, раздвигая свешивающиеся с балок потертые ковры. Арина едва поспевала за ним, ужасно боясь отстать. Они вышли на другую улочку, здесь было еще более шумно. На углу высокий чернобородый человек жарил мясо, кровожадно оглядывая прохожих. Арина испуганно покосилась на него, догнала своего провожатого, растерянно спросила:
– Долго еще?
– Ван момент! – отозвался тот и вдруг схватил Арину за руку и втащил в очередную лавчонку, на первый взгляд ничем не отличающуюся от остальных. Полки были заставлены позеленевшими от времени медными кувшинами, светильниками и перламутровыми шкатулками, по стенам развешаны чеканные блюда и кожаные седла, с крюков и балок свисали потертые молитвенные коврики.
Навстречу им поднялся седобородый величественный старец. Аринин провожатый что-то сказал ему по-арабски, старец важно кивнул, вложил в руку мальчишки монету. Тот скользнул было на улицу, но на этот раз Арина ухватила его за ухо:
– Куда ты меня привел, паршивец? Я просила вывести из Медины! Вэй аут!
Малолетний жулик заверещал, показал пальцем на старца:
– Вэй аут! Этот господин показать! – И тут же извернулся, высвободил ухо и исчез в лабиринте лавок.
Арина в полном отчаянии повернулась к старику.
Тот учтиво поклонился ей, подставил низенький обитый кожей табурет.
Арина опустилась без сил, осознав, как устала от беготни, шума, непривычных запахов, а главное – от беспокойства. Старик поставил перед ней на низкий круглый столик позолоченный поднос с маленькими хрустальными стаканчиками, в которых дымился горячий красный чай, и серебряную вазочку с пахлавой.
– Прошу, мадам! – проговорил он степенно.
Арина была возмущена тем, как ее заманили в эту лавку. Она ничего здесь не собиралась покупать. Но она устала и подумала, что глоток чая ничем ей не повредит и ни к чему ее не обяжет. Она поднесла стаканчик к губам и сделала глоток…
Чай был необыкновенный. В нем чувствовался аромат фруктов и цветов, аромат душистой южной ночи и дальних странствий, аромат детства и каких-то давно забытых воспоминаний.
Усталость и раздражение прошли. Арина взглянула на старика с благодарностью. Тот улыбнулся и скрылся в глубине лавки.
Арина допила чай, поставила стаканчик на поднос и решила, что сейчас спросит у старика дорогу из Медины.
В это время хозяин лавки вернулся. С заметным трудом он тащил большой кованый ларец. Поставив его перед Ариной, откинул крышку.
Арина из вежливости заглянула в ларец.
Здесь была какая-то дешевая дребедень – стекляшки и побрякушки, стаканчики и коробочки, бусы из разноцветного стекла и фарфоровые статуэтки, медные перстни и брошки – в общем, та ничего не стоящая ерунда, на которую средневековые купцы выменивали у дикарей золото и слоновую кость.
– Мне ничего не нужно, – проворчала было Арина, но вспомнила вкус чудесного чая и подумала, что можно купить у старика какую-нибудь мелочь, чтобы сделать ему приятное.
– Ван доллар! – проговорил старик и повторил: – Всего один доллар!
И тут из груды дешевых побрякушек прямо ей в руку выпал крупный темно-синий камень в темной оправе тусклого старого металла. То есть, подумала она, наверняка не камень, а стекляшка… впрочем, красивая стекляшка, хорошо отшлифованная, тускло отсвечивающая густым сапфировым светом.
– Красиво! – сказала Арина, показав старику камень. – Я возьму это!
– Карасиво, – закивал тот. – Отшень карасиво! Один доллар!
Арина порылась в кошельке. Долларовых бумажек у нее не осталось, она дала старику пятерку. Тот спрятал бумажку в карман, но сдачу искать не стал. Впрочем, Арина и не настаивала. Спрятав свою покупку в сумку, она встала и спросила старика:
– Как выйти из Медины? Вэй аут?
Тот поднял ковер, прикрывавший вход в лавку, протянул руку. Арина взглянула в ту сторону и с изумлением увидела в двадцати метрах белые ворота, а за ними – широкие улицы и современные дома европейского города.
Она вышла из лавки и остановилась на пороге, не в силах двигаться дальше. Шум и гвалт Медины, ее запахи, шорох ног по старым каменным плитам, непонятная речь, заунывная музыка, доносящаяся из крошечных кофеен, накрыли ее с головой, как пыльное ватное одеяло.
Проходящий мимо араб окинул ее равнодушным взглядом и вдруг остановился. Сказал что-то на своем языке, протянул руку. Арина собрала все силы и шарахнулась от него в сторону. Хватит с нее на сегодня местных жителей! Она хочет обратно на свой круизный лайнер, там хотя бы чисто и кондиционер работает.
– Прошу вас, мадам! – закричал таксист и выскочил ей навстречу из машины.
«Все жулики, – подумала Арина, – и зачем только я вообще поехала в город?»
Мимо проносились белоснежные дома Туниса – столица звалась так же, как и страна. Обычный южный город, такие же города встречаются на побережье Испании и на Лазурном Берегу, Арина много видела… И, только побывав в таинственной Медине, узнаешь, что Тунис совсем не такой, каким кажется с первого взгляда.
Арина вспомнила все свои приключения в этой жуткой Медине, свой ужас, когда поняла, что заблудилась в старом городе и что может опоздать к отплытию лайнера, и ее передернуло. Таксист повернулся к ней и забормотал что-то на своем языке, она только махнула рукой – езжай, мол, не хватало еще в аварию попасть.
Ну и денек сегодня выдался! Хотя что это она? Все как обычно.
Утром она столкнулась в коридоре со стюардом и привычно напомнила ему, что у нее в каюте нет фена. У всех есть, а у нее – нету. Она напоминала об этом уже третий день, и каждый раз стюард что-то буркал в ответ. Судя по фамилии на бейджике, стюард был греком, однако должен же он понимать по-английски! Но он делал вид, что не понимает. Сегодня же стюард поглядел ей в глаза и разразился длинной и темпераментной фразой на греческом. Арина этого языка, понятное дело, не знала, но разобрала из речи стюарда два слова – «метафора» и «гипербола». По выражению же его лица было ясно, что он Арину просто посылает подальше. Оставалось только пожать плечами и уйти.
