Когда она открыла дверь, то закашлялась на пороге от запаха дыма. Оказалось, пьяный сосед заснул с горящей сигаретой. Его уже не успели спасти, и комната выгорела дотла. Если бы Ада не пришла, все остальные задохнулись бы от дыма – и мать, и брат с женой, и их маленькая дочка, и еще трое соседей.
Ада тогда посчитала происшедшее совпадением. Потом Аду уволили с работы, наступили тяжелые времена, и она продавала антикварные вещицы почти за бесценок. К тому же у Германа обнаружилась сердечная болезнь, требовались дорогие лекарства.
И как-то вечером брат позвонил к ним в двери. Он привел свою дочку, сообщив, что его жену увозят сейчас в больницу с аппендицитом, а мать совсем плоха, ничего не слышит и заговаривается, так что ребенка он на нее оставить не может.
Девочке было пять лет, она испуганно озиралась в чужой квартире, прижимая к груди куклу.
Ада плохо знала свою племянницу, с невесткой отношения никак не налаживались, да она и не стремилась к этому. Теперь семья завидовала ей, что живет в большой квартире, как они думали, на всем готовом.
Ночью девочка плакала, не в силах заснуть на чужом месте, звала маму, Ада совсем измучилась и позвала Германа. Тот приехал на своей коляске, стал рассказывать про Древний Египет, и ребенок неожиданно успокоился и заснул, прижимая к груди куклу. Когда Ада вытащила куклу, Герман вдруг нахмурился и заговорил о том, что кукла несет в себе зло, что ее владелицу ожидают в скором времени большие несчастья – много крови и смерть.
Ада посмотрела на куклу – обычная Барби, ничего примечательного – и посоветовала Герману не валять дурака. Утром, однако, вспомнив про предсказанный пожар, она спросила у племянницы, откуда у нее кукла. Девочка сказала, что поменялась с подружкой в детском саду – куклу на медведя. Ада пожала плечами и выбросила из головы слова Германа.
Но ненадолго, потому что через несколько дней весь их квартал потрясла ужасная история. Отец той девочки из детского сада, чья была кукла, приревновал жену и как-то вечером зарезал ее, а после тем же ножом перерезал себе горло. Девочка услышала страшный крик и застала мать, валяющуюся в луже крови. Отец был уже мертв.
В квартиру проникли только утром, когда соседка снизу увидела на потолке ржавое пятно – это протекла кровь. Ребенок к тому времени был в невменяемом состоянии.
Когда утихли сплетни и разговоры, Ада стала размышлять и сопоставлять. Потом она принесла Герману перчатку соседки и пояс от халата своей матери. Герман повертел в руках вещи и дал исчерпывающую характеристику их владелицам, хотя никогда в жизни их не видел, а про соседку даже и не слыхал.
Это шанс, поняла Ада, шанс вылезти из безденежья и зажить наконец нормальной жизнью. Месяц она потратила на уговоры Германа, наконец он согласился.
Подремонтировали квартиру, прикупили некоторые аксессуары, и Ада стала гадалкой. Она никогда не принимала людей сразу, с улицы, говорила, что у нее много клиентов, и предлагала записаться. А сама незаметно брала у клиентки какую-нибудь вещь – носовой платок, тюбик губной помады, Герман брал в руки эту вещь, впадал в транс и через некоторое время сообщал Аде сведения, необходимые для гадания. Герман утверждал, что у него нет никакого дара, что он только посредник, проводник и все сведения сообщает ему богиня.
Шли годы, и Ада стала в это верить.
– Умис, Омис, Рамарис! – взволнованно проговорил Герман, найдя в книге нужное место. – Повтори еще раз то, что ты запомнила из тех слов, что я произносил в трансе!
Гадалка прищурилась, стараясь дословно вспомнить все, что говорил Герман в бессознательном состоянии.
«Богиня здесь… Оно пробудилось! Оно вышло из тьмы на свет! У него три имени и одна сущность! Оно жаждет соединиться, чтобы воссиять в полной славе!»
– Вот оно что! – взволнованно произнес слепой, и пальцы его заскользили по страницам книги.
– О чем это ты? – вполголоса спросила Ада. Ей постепенно передалось волнение Германа.
– Если я не ошибаюсь, если ты правильно запомнила слова богини, речь идет о том самом ожерелье…
– Ты говоришь об ожерелье Клеопатры? – переспросила гадалка, и руки ее задрожали от волнения.
– Клеопатра лишь недолго владела этим ожерельем, – отозвался Герман, переворачивая страницы книги. – Правильнее называть его ожерельем Хатшепсут, великой женщины-фараона, древней спасительницы Египта от западных варваров, земного воплощения Изиды.
– Неважно, как его называть! – перебила слепого Ада. – Но это именно то ожерелье, о котором ты рассказывал мне несколько лет назад?!
Три или четыре года назад они с Германом говорили о тех магических артефактах, которые упоминались в книгах древних и средневековых мистиков, алхимиков и чернокнижников. Тогда слепой медиум рассказал ей о Железной Руке Геца фон Берлихингена, которая жила своей самостоятельной жизнью и убивала неосторожных владельцев, о «Серой коже» архиепископа Арнульфа, которая делала своего хозяина невидимым, о Красном Псалтыре, с помощью которого можно вызвать самого Дьявола и заставить его ответить на три вопроса. Среди прочих магических предметов Герман упомянул ожерелье Клеопатры, которое, по словам Теофила Сомосского, давало последней египетской царице безграничную власть над мужчинами.
Тогда именно этот древний артефакт вызвал у Ады жгучий завистливый интерес.
Власть над мужчинами! Вечная мечта всякой настоящей женщины, прямой путь к богатству и могуществу! Для нее это было бы началом новой жизни. Аде надоело угождать истеричным домохозяйкам, обсуждать их отношения с мужьями и любовниками и обещать большую любовь и семейное счастье. Проще говоря, ей надоело чувствовать себя шарлатанкой, хотелось настоящего могущества.
Кроме того, ей надоела зависимость от Германа. Что будет с ней, если в один далеко не прекрасный день он утратит свой дар, не сможет раскрывать ей интимные тайны клиенток? В конце концов он стар и болен и может просто умереть!
Почувствовав по голосу Ады, как заинтересовал ее этот артефакт, Герман тогда проговорил чуть насмешливо:
– Это ожерелье давно уже пропало, о нем не было упоминаний с первого века до нашей эры. Скорее всего, Клеопатра уронила его в море во время битвы при Акции или бегства от войск Октавиана Августа. А возможно, ожерелье вернула себе царица Хатшепсут…
И вот сегодня он сам заговорил об этом ожерелье!
Ада замерла, дожидаясь, когда Герман дочитает свою книгу и ответит на ее вопросы.
И вот наконец слепой поднял руки от хрупких пожелтевших страниц, закрыл книгу и заговорил:
– Звезды сложились единственным, неповторимым образом. Меркурий вошел в четвертый дом, встреча с Венерой неизбежна, а Скорпион находится в третьей четверти…
– Хватит этой зауми! – оборвала его Ада. – Ты меня с ума сведешь! Говори проще, что с этим ожерельем?
– Проще? – недовольно пробормотал Герман. – Неужели, женщина, ты до сих пор не поняла, что ничто не бывает простым? И уж во всяком случае, ничто, связанное с древними артефактами! Но так и быть, постараюсь объяснить в доступной тебе форме… – Герман перевел дыхание, откинул голову на спинку кресла и продолжил: – Ожерелье спало больше двух тысяч лет. Оно находилось в безвестности, накапливая магическую силу и ожидая подходящего момента, чтобы снова явиться в мир людей. И вот именно сейчас звезды расположились таким способом, что ожерелье пробудилось. Но судьба его сложилась так, что оно разделилось на три части, три составляющих его драгоценных камня оказались в разных местах, в руках разных людей, разных женщин…
