В это время охранник прекратил храпеть, приподнялся и завертел головой.
– Кто здесь? – проговорил он хриплым со сна голосом.
– Кто-кто? Магистр в пальто! – отозвался Феликс.
– Магистр? – недоверчиво переспросил охранник и вскинул карабин, но в ту же секунду Феликс бросил свой нож.
Лезвие вошло в шею тамплиера чуть ниже уха. Тот хрипло охнул, взмахнул руками и тяжело повалился на каменный пол.
Старыгин бросился к двери, потряс ее…
Как нетрудно догадаться, дверь была заперта. Дмитрий наклонился над охранником и принялся обшаривать его, пытаясь найти ключи.
Он чувствовал себя отвратительно, обыскивая мертвеца, но это было необходимо. За дверью камеры его ждала Мария, и Дмитрий готов был на все ради ее спасения.
Испачкав руки в крови, он так и не нашел ключей и выпрямился, разочарованно взглянув на цыган:
– Ключей нет! Что делать? Как мы попадем в камеру?
– Тоже мне, проблема! – усмехнулся Феликс. – Мы же цыгане, замков для нас не существует!
Он закатал рукава, подошел к двери и принялся колдовать над замком.
Это действительно было похоже на колдовство: Феликс что-то шептал, ковырялся в замке кривым гвоздиком и, кажется, просто уговаривал дверь открыться. Так или иначе – подействовали ли на замок уговоры, обаяние цыгана или самодельная отмычка, но, во всяком случае, не прошло и минуты, как дверь с громким скрипом отворилась.
Старыгин, едва дождавшись этого момента, оттолкнул цыгана в сторону и влетел в камеру.
Это было то самое помещение, виденное им на экране монитора. Холодные каменные стены и низкий потолок камеры, казалось, были предназначены для того, чтобы морально подавить узника, сломить его, внушить ему самые мрачные мысли и убедить в невозможности сопротивления воле тюремщиков. Камера была сырой и темной, ее освещала единственная слабая лампочка под потолком, и та явно висела здесь не для освещения, а лишь с той целью, чтобы охранник в любое время дня и ночи мог наблюдать за узником.
В углу камеры, прямо на полу, лежал тонкий тюфяк. Он никак не мог защитить человека от холода и сырости каменных плит. И на этом-то тюфяке, бессильно скорчившись, спиной к двери лежала Мария.
Она не шелохнулась, услышав скрип двери, и Старыгин в ужасе подумал, что он опоздал, что случилось самое ужасное и Мария мертва.
Он бросился к девушке, опустился на колени рядом с тюфяком, ощутив ледяную сырость пола, и бережно дотронулся до ее плеча.
Мария вздрогнула и, не поворачивая головы, проговорила:
– Убери руки! Все равно вы от меня ничего не добьетесь…
– Это я, Мария! – дрогнувшим голосом произнес Старыгин.
Девушка резко повернулась, села, недоверчиво уставившись на него, и вдруг зарыдала. В этих слезах прорвалось ее отчаяние, ужас перед мрачной тюрьмой и отсутствие надежды.
– Все хорошо! – шептал Старыгин, прижимая ее к себе и гладя по спине, как ребенка. – Все кончилось! Я пришел за тобой… мы пришли за тобой!
– Эй, парень, еще ничего не кончилось! – окликнул его Франсиско, входя в камеру. – Нам еще нужно выбраться отсюда, причем я бы предпочел сделать это живым. Так что телячьи нежности оставьте на потом, до более удобного времени.
– Да, конечно! – Старыгин вскочил и помог подняться Марии. – Пойдем отсюда, пока охрана не спохватилась.
Девушка покачнулась, Старыгин подхватил ее и почти волоком потащил к выходу. Они выбрались из камеры, вернулись в основной коридор и поспешили обратно, к круглой комнате, куда выходили все двери.
Мария шла с заметным трудом – видимо, время, проведенное в холодной камере, не прошло для нее даром.
Оказавшись в круглой комнате, Старыгин показал своим спутникам откидной люк в полу, откуда начинался подземный ход. Цыгане легко подняли крышку люка, и Феликс первым спустился по ступеням. Старыгин, поддерживая Марию, двинулся вслед за ним, Франсиско спустился последним и опустил за собой крышку.
Они оказались в кромешной темноте.
Феликс, шедший впереди, приостановился, чтобы включить фонарь. И едва вспыхнул яркий свет, как из темноты метнулась какая-то тень, прогремел выстрел, оглушительно раскатившийся в тесном коридоре. Феликс выронил фонарь и бросился в темноту. Фонарь покатился по полу, неровно освещая подземелье метавшимися по стенам пятнами яркого электрического света и время от времени выхватывая из темноты борющиеся тела. Кто-то вскрикнул от боли, и на пол с громким звуком упал пистолет. Затем раздался глухой удар, и Феликс рухнул на пол.
Франсиско, дико вскрикнув, оттолкнул Старыгина и бросился вперед, туда, где в темноте пряталась неясная фигура. Послышались звуки борьбы, во мраке снова замелькали слившиеся воедино тени. Старыгин, отпустив Марию, поспешил на помощь цыгану. В темноте он с трудом различил дерущихся людей, катавшихся по полу. Схватив лежавший на полу фонарик, Дмитрий размахнулся и ударил по голове того, с кем боролся Франсиско. Человек охнул, его хватка ослабела. Франсиско сел на него верхом, сжав руки на горле своего противника.
Старыгин осветил их фонарем и узнал Пабло, тамплиера, который сначала заманил его в ловушку, а потом собирался пытать при помощи средневековых инструментов.
– Мало ему в первый раз досталось! – пропыхтел Франсиско, довершая начатое. – Ну ничего, больше он не встанет у нас на пути!
Старыгин отвернулся, чтобы не видеть эту ужасную сцену, и подошел к Феликсу. Тот сел, потирая ушибленную голову, и проговорил:
– Что это было?
– Вот что! – ответил Старыгин, подняв с пола доску, случайно подвернувшуюся под руку упорному тамплиеру. – Как ты – сможешь дальше идти?
– Конечно! – ответил Феликс, поднимаясь на ноги. – Голова у меня крепкая, что мне сделается?
И он двинулся к выходу из подземелья.
Как ни странно, Мария с каждой минутой шла увереннее – видимо, надежда на освобождение возвращала ей прежние силы.
Вскоре подземный коридор закончился, показались ступени. Франсиско вскарабкался по ним, высунул голову наружу, огляделся и проговорил:
– Все спокойно, можно выходить!
Он первым выбрался в сторожку, затем помог подняться Марии. За ней последовал Старыгин, последним, потирая ушибленную голову, вылез Феликс.
Переведя дыхание после подъема и поединка в темноте, спутники выглянули в окно сторожки и осмотрели замковый двор.
Перед мрачной махиной замка мелькали огни фонарей, раздавались взволнованные голоса – тамплиеры искали беглецов.
– Нужно как можно быстрее выбираться из замка, пока они не сообразили, где мы скрываемся! – вполголоса проговорил Франсиско. – Скоро они догадаются, что мы ушли по подземному ходу, и нагрянут в сторожку.
– Мария, ты можешь идти? – заботливо спросил Старыгин.
