Когда он наконец выбрался из машины, мама уже умирала. И в больнице бы не спасли, да и как ее туда было довезти…
Когда Агриппина представляла, как отчим стоял и тупо смотрел, как умирает ее мать, ей хотелось повеситься.
Полгода тянулись как десять лет, а потом, когда ей исполнилось восемнадцать, Агриппина сбежала из отчего дома, чтобы никогда больше туда не возвращаться.
– Что вы смотрите на меня так мрачно? – прервал ее безрадостные мысли Дмитрий Алексеевич. – Я успел надоесть вам своей бесконечной болтовней?
Она улыбнулась ему немного растерянно, не успев натянуть на лицо обычную маску безразличия и уверенности в себе. Оттого лицо ее изменилось, взгляд стал мягче, исчезла упрямая морщинка возле рта. Такой она понравилась Старыгину гораздо больше. Если бы еще причесалась и подкрасилась…
– Пирожок не хотите попробовать? – спросил он, устыдившись своего злопыхательства. – Очень вкусно…
– Спасибо, я сыта… – она отвела глаза, – и кофе не буду.
И снова взгляд стал жесткий, и снова перед Старыгиным сидела суровая мрачная женщина с резкими угловатыми движениями. Она демонстративно взглянула на часы и кивнула появившемуся в обозримом пространстве официанту.
– Я сам заплачу! – грозно прошипел Старыгин, правильно угадав ее намерения. – Оставьте наконец в покое свою независимость, никто на нее не покушается! Иначе рассоримся навеки!
Она хотела сказать, что ни капельки этого не боится, но поняла по его глазам, что он и вправду очень обидится, если она начнет препирательства при официанте, и покорилась.
– Как вам понравилась наша кухня? – спросил официант с явным ожиданием комплимента.
– Замечательная, – одобрил Старыгин. – Особенно пирожки с грибами… просто тают во рту!
– Да, – официант засиял. – Пирожки сегодня Виктории Сергеевне особенно удались!
– Виктории Сергеевне? – машинально переспросил Старыгин. – А кто такая Виктория Сергеевна?
– Как?! Вы не знаете Викторию Сергеевну?! – Официант взглянул на Старыгина с удивлением, граничащим с ужасом. – Виктория Сергеевна – хозяйка нашего ресторана и в то же время шеф-повар, все блюда у нас готовятся исключительно по ее рецептам и под ее чутким руководством! А пирожки с грибами она печет сама – никому не доверяет такой важный процесс! Да вот же она! – И он глазами показал на арку, соединяющую зал ресторана с кухней.
В этой арке стояла невысокая полноватая женщина средних лет в белом переднике, с круглым миловидным лицом и ямочкой на подбородке. Женщина оглядывала зал с выражением озабоченным и приветливым, какое бывает у гостеприимной хозяйки, когда обед приготовлен и подан на стол, гости рассажены и она последний раз проверяет, не забыла ли что-нибудь. Есть ли на столе соль и специи, разложены ли салфетки и всем ли гостям удобно на своих местах.
– Ну вы же знаете, как называется наш ресторан, – продолжал распинаться официант.
– Домашняя кухня, – машинально отозвался Старыгин, мысли которого были заняты совсем другим.
– Домашняя кухня, а дальше? – И официант в качестве подсказки пододвинул Старыгину меню.
Дмитрий Алексеевич, чтобы не препираться, заглянул в меню. На каждой странице было красивыми разноцветными буквами крупно напечатано:
«Домашняя кухня».
А чуть ниже и чуть мельче – продолжение.
– Домашняя кухня Виктории Сергеевны, – прочитал Старыгин и вдруг уставился на Агриппину, как будто увидел за ее спиной ухмыляющееся привидение.
– Что с вами – гипертонический криз? – осведомилась та сухо. – Я вам говорила, что в вашем возрасте не стоит налегать на жирную калорийную пищу…
Она сердилась за то, что позволила себя уговорить пойти с ним в ресторан. Теперь он будет ждать от нее ответного приглашения или как там положено… Еще, чего доброго, начнет за ней ухаживать, цветы дарить, приглашать в театр…
Она представила, как Старыгин ждет ее возле театра с букетом цветов. Картина ей неожиданно понравилась, отчего Агриппина еще больше рассердилась. Ведь, кажется, решила уже все про себя – никаких мужчин, от них одни неприятности. Упорядочила свою жизнь, разложила все по полочкам. Главное – работа и еще заработать денег на свое собственное отдельное жилье…
– Нет, со мной все в порядке, – ответил Дмитрий Алексеевич взволнованно, не обратив внимания на ее шпильку, – но я, кажется, все понял…
– Рада за вас! – фыркнула Агриппина. – Может быть, мы уже пойдем? У меня завтра сложная операция.
– Да-да, мы сейчас пойдем! – Старыгин повернулся к официанту и добавил к счету неожиданно щедрые чаевые.
Поднявшись из-за стола, он придержал Агриппину за локоть и прошептал ей на ухо:
– Это здесь!
– Что вы шепчетесь, как первоклассница на уроке! Когда вы наконец повзрослеете! – Агриппина взглянула на него раздраженно и двинулась к выходу.
– Не кричать же на весь ресторан! – прошипел Старыгин ей в спину. – Мы нашли! Мы совершенно случайно нашли то, что нужно! Оказались в нужное время в нужном месте! То есть насчет времени я не уверен, а вот место как раз нужное!
– Что вы такое нашли? – Агриппина покосилась на него недовольно, однако, зараженная его волнением, замедлила шаг.
– Домашняя кухня Виктории Сергеевны – это же именно то, что мы искали! ДКВС!
– Опять вы за свое! – воскликнула Агриппина, так что на нее начали оборачиваться. – Все, я вас больше не слушаю! Мне хватило этого вашего Дома инвалидов сцены! Никогда раньше меня не обзывали мошенницей и аферисткой… Все – расходимся и занимаемся своими собственными делами! Не знаю, как у вас, а у меня дел невпроворот!
– Вы можете меня не слушать, но хотя бы взгляните на это! – И Дмитрий Алексеевич протянул ей номерок из ресторанного гардероба.
Агриппина невольно взглянула на номерок.
Он действительно был как две капли воды похож на тот, который она привезла из Таллинна. Такой же пластмассовый кругляшок, те же самые четыре буквы…
– И правда, похож, – вынуждена она была согласиться. – Но в том инвалидном доме тоже похожие номерки…
– А вот мы сейчас проверим! – прошептал Старыгин, подходя к гардеробу.
Он протянул представительному гардеробщику обычные номерки. Тот принес пальто Старыгина и куртку Агриппины. Они оделись, и тогда Дмитрий Алексеевич, настороженно оглянувшись по сторонам, протянул третий номерок.
Гардеробщик пристально взглянул на Старыгина, пожевал губами и проговорил едва слышно:
– Что так долго? Вы за ним еще когда должны были прийти!
Старыгин ничего не ответил, чтобы не ляпнуть лишнего, да гардеробщик и не ждал ответа.
Отвернувшись, он согнулся в три погибели и достал откуда-то из-под вешалки пластиковый пакет с логотипом сети гастрономов. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости нет посторонних, он передал пакет Старыгину.
